Александр Хмелик - Друг мой, Колька!
Устинов. Самая настоящая липа, да…
Сергей. Срыв сбора, оскорбление родительского комитета…
Валерий. Возмутительное поведение на…
Сергей. Пусть так. Только я все равно не могу понять, почему… (Ивановой.) Как это вы говорите? Таким, как Снегирев, не место в советской школе? Почему?
Иванова. Потому что Снегирев — это отпетый тип. Вы многого не знаете, товарищ Руденко.
Сергей. Не знаю. И хочу узнать. А если вы что-то такое знаете, так расскажите. Мне, членам совета дружины.
Иванова. Есть вещи, о которых нельзя говорить даже на совете дружины.
Сергей. Вы что имеете в виду? Тайное общество, что ли? Почему о нем нельзя говорить?
Эти слова Сергея производят совершенно ошеломляющее впечатление на всех присутствующих. Иванова и Валерий раздражены тем, что этот вопрос всплыл. Дранкин испуган, Колька и Устинов поражены тем, что Сергей знает об обществе. Мальчик в очках и девочка с косичками, как и остальные члены совета дружины, заинтересованно оживляются.
Мальчик в очках. Какое общество?
Сергей. Тайное общество, которое Снегирев создал в школе. (Ивановой.) Почему о нем нельзя говорить? Если Снегирев действительно виноват, так уж, будьте добры, скажите в чем. Нечего здесь в прятки играть.
Иванова (сухо). Никто здесь в прятки играть не собирается. Если вы настаиваете, можно сказать и об обществе. Расскажи, Валерий, что тебе известно.
Валерий (нерешительно). Может быть, лучше вы?
Иванова. Говори.
Валерий (неуверенно). Недавно мы узнали… Нам стало известно, что в нашей дружине… (Решительно.) Нам стало известно, что Снегирев создал у нас в школе подпольную организацию!
Общий шум.
Мальчик в очках (Кольке). Ты знаешь, что за такие дела бывает?
Валерий. Эта организация называется «Тайное общество троечников». Сокращенно — «Тотр». Члены этого общества считают, что пионерская организация для них не подходящее место. Они объединились, чтобы во главе со Снегиревым творить всяческие безобразные выходки, организовывать хулиганские нападения на активных пионеров, избивать их, срывать важные пионерские мероприятия…
Устинов (вскакивая). Врешь! Врешь ты все!
Иванова. Устинов! Сядь на место.
Валерий. Это общество…
Колька. Не было никакого общества.
Валерий. Было.
Колька. Не было!
Валерий. Было!
Колька. Не докажете!
Иванова (насмешливо). Напрасно ты, Снегирев, думаешь, что это трудно доказать. (Роется в столе, достает записку.) Вот. Тебе незнакома эта записка: «Фонарь горит. Конь стоит. Двадцать пять. Девять. Двадцать один. Тотр»? Ты, конечно, скажешь, что ничего о ней не знаешь, не так ли?
Колька. И скажу. Вы ее сами написали, эту записку.
Иванова. Ах, вот как… А что, если тебя видели двадцать пятого сентября в девять часов вечера. И не одного.
Колька. Кто видел-то?
Иванова. Неважно. Видели.
Колька (упрямо). Не было никакого общества.
Иванова. Было.
Устинов (вставая). Ну и что же, что было, да? Ну, было общество. Было. И я в нем состоял, и Канарейкина, и Дранкин, да.
Дранкин (испуганно). Я ничего не знаю…
Иванова. И тебе не стыдно, Устинов? Как мог ты, председатель совета отряда, оказаться в одной компании с этим хулиганом?
Устинов. Нечего мне стыдиться, да! Новиков наговорил тут: хулиганить, избивать активных пионеров… Кого мы избивали?
Валерий. Это вам лучше знать.
Устинов. Не трогали мы никого, да. Наоборот…
Валерий. Не трогали?! Может, ты скажешь, что и клятву не давали? (Пародируя.) «Изо всех сил мстить зубрилам и выскочкам». Может, скажешь, что Снегирев от Исаева деньги не получал?
Устинов (растерянно). Какие деньги?
Валерий. Обыкновенные.
Колька (в гневе, Валерию). Ах, ты… Шпионить за нами!.. Ну, погоди…
Валерий (Кольке). Ты меня своими угрозами не запугаешь. Отвечать тебе все равно придется.
Устинов. За что отвечать-то? За то, что старикам помогали? За то, что в одну ночь весь юннатский участок пропололи? За то, что малышам в детский сад подарки носили? За это отвечать? Да?!
Валерий. Ты подарками не прикрывайся. Тут тебе не дурачки сидят. Вы создали тайную организацию и за это ответите…
Сергей (вставая). Постой, постой, Валерий. Ты что-то слишком, по-моему, увлекся. «Тайная организация», «ответите»… Я думаю, надо сначала как следует во всем разобраться.
Иванова (холодно). Тут не в чем разбираться, товарищ Руденко, факт остается фактом: Снегирев создал организацию, которая…
Сергей. Да ведь еще неизвестно, что это за организация. Может быть, в ней ничего плохого не было. Ведь вот Устинов говорит, они подарки носили…
Валерий. Какое имеет значение, носили они подарки или нет? Не в этом же дело. В пионерской дружине существует тайное общество! Это, если хотите, политический вопрос!
Устинов (почти с восхищением). Ну и скотина!
Валерий (Ивановой). Давайте заканчивать, Лидия Михайловна. Мне надоело выслушивать оскорбления.
Иванова. Да, да, заканчивай.
Сергей. Да как же можно так с человеком…
Иванова (резко). Товарищ Руденко! Давайте прекратим этот бесполезный спор. Вы знаете, что произошло в двадцать третьей школе, когда там раскрыли такую же организацию?.. Не знаете. Тогда лучше сидите и молчите. (Валерию.) Ставь вопрос на голосование.
Валерий. Голосуем. Кто за то, чтобы исключить Снегирева из пионеров и поставить перед дирекцией вопрос о его пребывании в школе, поднимите руки.
Иванова и все члены совета дружины, кроме Дранкина, поднимают руки.
Дранкин!.. Ты что, против?
Дранкин (поспешно). Нет, нет. (Поднимает руку.)
Валерий. Принято единогласно. (Медленно подходит к Кольке, снимает с него галстук.) Можешь идти, Снегирев.
Колька выбегает, хлопнув дверью.
Сбор совета дружины окончен.
ЗанавесКАРТИНА ШЕСТАЯ
Вечер следующего дня. Уголок школьного двора. Гараж уже построен, и, судя по тому, что на дверях висит большой замок, в нем уже стоит машина. В заборе на месте калитки сделаны ворота, в которые может проехать автомобиль.
Маша сидит возле гаража. Кого-то ждет. Нервничает. В переулке появляется Устинов с мальчишками из шестого класса «Б». Вместе с ним Костик Востряков. Отстав от них на несколько шагов, плетется Дранкин.
Устинов (входя во двор, Маше). Не приходил Сережа?
Маша. Нет. И на заводе нету?
Устинов. Нет. В проходной спрашивали, в общежитие заходили, да. Говорят, как днем ушел, так с тех пор и не появлялся.
Дранкин (уныло). Разве его найдешь! Прячется он.
Костик (горячо, наступая на Дранкина). Чего ты за нами ходишь? Ну чего ходишь? Привязался! Да еще каркаешь тут: «прячется»!
Маша (невесело). Что делать-то будем?
Устинов. До педсовета полчаса, еще, может, придет Сережа, да.
Маша. А если не придет?
Устинов. Не знаю, да… Снегирева так и не видела?
Маша. Со вчерашнего дня. После совета.
Костик. Я знаю, что надо делать.
Устинов. Что?
Костик. Пойдем возле учительской станем и будем стоять.
Маша. Зачем?
Костик. А когда педсовет начнется, будем кричать: «Неправильно! Неправильно!»
Устинов (неуверенно). Может, правда пойти?
Костик. Пошли. В нашем деле главное — включить зажигание.
Дранкин (уныло). Прогонят.
Устинов (Дранкину, зло). Слушай, сколько тебе повторять? Не таскайся за нами! Давай отсюда! Да.
Дранкин. А чего я…
Устинов. Давай, давай! (Ребятам.) Пошли.
