Виолетта Гудкова - Юрий Олеша и Всеволод Мейерхольд в работе над спектаклем «Список благодеяний»
— А ноги? Сразу видно, что женские ноги.
— А я не заметил. Вот жаль. Красивая, да? Красивые ноги? А я не заметил.
[Ноги как ноги].
Уходят.
Аплодисменты. Раскланиваются актеры.
— Хорошая пьеса. Только смысла много.
— Где вы сидели?
— В шестом ряду.
— А мы в третьем.
— Разве не в четвертом?
— Нет, в третьем.
— А нам показалось, что в четвертом.
— Оставьте, пожалуйста, бросьте! В чем дело?
— Миша, не надо, слышишь, не надо!
[Я еще в буфете заметил].
— Оставь, подожди. Я говорю: оставь. Я ему морду набью.
— Вы?… мне?… морду?
(Замахивается.)
/Бьет его по лицу/.
— Позвольте! Позвольте!
— В чем дело?
— Не лезьте! Позвольте!
— [Была очередь.] Он вне очереди влез. Я тащу сак, он отбрасывает, прямо в лицо моей даме.
— В какое лицо? Какой там сак? Я ничего не отбрасывал.
— [Вы прямо в лицо отбросили].
— Хулиганов в театр пускают.
— Театр. Тоже театр.
— Вам Гамлета смотреть?
— А вам?
— Это не ваше дело.
— Вы смотрели в книгу и видели фигу.
— Такие дурацкие пьесы дуракам и смотреть.
— «Гамлет» дурацкая пьеса. [Боже!]
— Недоросли. В цирк идите! В цирк! В мюзик-холл! «Огненный мост»[74] идите смотреть!
Вам понравился спектакль? Ну, будем знакомы. Ведь мы же почти знакомы. Еще немного. Одно движение век. Ну, вспомните. Как в стихах бывает, насчет незнакомок. После Шекспира, подумайте, после Офелии, после… Ну, будьте волшебней…
Уходит.
Вот стерва.
358. 2. 81. Л. 1–3— Не оставляйте гражданку в одиночестве.
— А то убежит.
— Возвращайтесь к барышне.
(Вдогонку.)
— Подержитесь за нее!
— Хам!
— Как вы сказали?
— Не желаю отвечать вам.
— Набей ему морду, Саша!
— Набейте мне морду, Саша.
— Набей ему морду, слышишь?
— Ваш кавалер дерьмо собачье.
— Слушайте… Неужели вы были в театре на «Гамлете»?
— А вы разве не видели?
— Хорошо, я дерьмо собачье… всадите финский нож мне в печень, изнасилуйте мою жену… но только ответьте сначала…
— Саша, Саша… Что с тобой?
— Ничего со мной… Я просто хочу сериозно поговорить, вот так, как будто все происходит…
358. 2. 81. Л. 4Старая женщина расклеивает афиши.
На афишах «Гамлет», «Гамлет», «Гамлет».
[Зажигаются фонари. Увертюра].
Проходят двое.
Первый. Смотри, какая старуха.
Второй. А ну, подожди… (Читает.) «Гамлет». Интересно, знает ли расклейщица, что это за «Гамлет»? Бабушка!
Расклейщица оглядывается.
Что это такое?
Раскл/ейщица/. Что?
Второй. Вот.
Раскл/ейщица/. Афиша.
Вт/орой/. А что написано?
Раскл/ейщица/. «Гамлет».
Вт/орой/. Что это значит?
Перв/ый/. Брось, пожалуйста. Оставь в покое женщину. Мы ей мешаем работать.
Раскл/ейщица/. Пойдите в театр, тогда и узнаете.
Пере/ый/. Андрюша, ты всегда пристаешь к людям. Ненавижу эту манеру в духе раннего символизма. Глупая философия.
Раскл/ейщица/. Глупая философия. (Уходит.)
Втор/ой/. (читает.) В пятидесятый раз «Гамлет». Уже пятьдесят раз. Здорово. Ты смотрел «Гамлета»?
Пер/вый/. Мы же вместе и были. Что ты, забыл? Ты, я, Манюня был/а/ и Сонечка. Помнишь?
Втор/ой/. Да, да. / «Гамлет». Я познакомился в одном до/ме/…
358. 2. 81. Л. 5Росмер. Идите сю/да/.
— Я принес вам цветов, Леля. Три розы. Смотрите: три розовых розы. Будем упражнять внимание, Леля. Талант состоит из трех основных качеств: внимания, воображения и памяти.
— Жорж Занд сказала, что лучшая часть таланта состоит из воспоминаний. [Поставьте меч в угол.] Интересно, знает ли наша молодежь, что это такое — Жорж Занд?
— Не знает.
— Ужасно.
— Отлично.
— Все вы врете. Притворяетесь и кривляетесь. Зачем вы врете? Росмер, вы великий дирижер [барин, вы барин, Росмер] — как вы смеете изменять тому, что дало вам вашу культуру… все… вкус… гений…
— Я ничему не изменяю.
— Разве не ужасно, что молодежи нашей неизвестны имена Сервантеса, Свифта…
— Это очень хорошо, что ей неизвестны эти имена.
358. 2. 72. Л. 25 _____________За кулисами.
Окончился спектакль.
Давали «Гамлета».
Афиши «Гамлет», «Гамлет», «Гамлет».
Еще не переоделись актеры.
Оркестранты несут инструменты.
<…>.
[О, волшебная минута
Это сказка, это сон
Музыкант трубой опутан,
Флейтой черною пронзен[75].
— Из какого дерева скрипка делается?
— Скрипка? Какая? Простая скрипка?
— Да.
— Из ели.
— Просто ель. А я думал… и такой звук! И знаменитые скрипки из ели сделаны?
— Какие знаменитые?
— Ну, Страдивариус.
— Из ели].
Передается слух.
— Сейчас он приедет.
— Разве он был на спектакле?
— Кто?
— Товарищ Филиппов, член правительства.
— А какой он? Я видела в ложе…
— Ничего подобного! Его не было в театре. Он не мог приехать.
— Он извинился по телефону. Он приедет сейчас.
— Филиппов приедет.
— Леля, ты слышишь, сейчас приедет вождь прощаться с тобой.
— Леля! Готовься! Правительство хочет благословить тебя перед твоим отъездом за границу.
Леля. Подумаешь, какая честь.
<…>.
— Ты уезжаешь за границу, он хочет попрощаться с тобой. Не прикидывайся равнодушной. Сама лопаешься от тщеславия.
— Убирайтесь вон!
— Елена Николаевна!
— В чем дело?
— Филиппов не только вождь, он, кроме того, друг нашего театра.
— Позорно.
— Начинается…
— Позорно, если театр нуждается в покровителях. Не вожди должны поддерживать театр, а театр должен поддерживать вождей.
— Товарищи, прошу не расходиться. Через десять минут приедет товарищ Филиппов.
Пауза.
Леля. Сейчас я покажу вам, как все произойдет.
— Тише… Гончарова показывает…
Собирается труппа.
Леля. Пожалуйста. В лицах. Входит Филиппов.
Играет себя и воображаемого Филиппова.
— Я с большим удовольствием смотрел спектакль.
— Спасибо.
— «Это вас надо благодарить. Так».
Тут он смущается. Артисты. Неловко. Плащи. Шпаги. Короли. Зверские морды.
Говорит: «Ну, вот. Вы вся в цветах, как могила».
Пауза.
— «Трудно играть мужскую роль?»
— Теперь время мужское.
— «Как вы сказали?»
(Далее Леля угадывает, что Филиппов скажет, что не знает, кто такой Гамлет. Актеры протестуют. — В.Г.)
— Почему не похоже?
— Во-первых, насчет Шекспира и Гамлета.
— Что насчет Шекспира?
— Не может быть, чтобы Филиппов не знал, кто такой Шекспир.
— А по-моему, не знает.
— Да брось, пожалуйста. Филиппов народный комиссар.
— Ну, так что ж. Он ведь бывший сапожник. На каторге он читал Шекспира, что ли?
— А теперь так: если он никогда не слыхал имени Шекспира, то разве он может так литературно выражаться… Ты выражалась почти афористически…
— Значит, по-твоему, я бездарный актер?
— Бездарный.
<…>.
Входит Филиппов.
Филиппов. Я с большим удовольствием смотрел спектакль.
— Спасибо.
— Это вас надо благодарить. Так. Ну вот. Вы вся в цветах, как могила.
Труппа смеется.
Трудно играть мужскую роль?
— Теперь время мужское.
— Как вы сказали?
— Я говорю, что теперь время мужское. Женщина должна думать по-мужски.
— Ну, это неверно. А где автор пьесы?
Пауза.
— Почему же автор не пришел на прощальный спектакль?
— Вы шутите.
— Ведь это последний спектакль перед вашим отъездом за границу?
— Товарищ Филиппов, это пьеса переводная.
— А кто автор?
— Виллиам Шекспир.
— Вы простите, я не в курсе дела.
— Он умер четыреста лет тому назад.
— Кто?
— Вы разыгрываете нас. Шекспир.
