KnigaRead.com/

Питер Шеффер - Эквус

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Питер Шеффер, "Эквус" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

ДАЙЗЕРТ. Кого это — всех?

АЛАН. Моих врагов и Его.

ДАЙЗЕРТ. Кто же твои враги?

АЛАН. Орды Хувера. Орды Филко. Орды Пифко. Дом Ремингтонов и все их племя!

ДАЙЗЕРТ. А кто Его враги?

АЛАН. Орды Галифе. Орды Котелков и Спортзалов. Все те, кто из тщеславия красуется на нем. Из тщеславия втыкает розочки в его голову! Вперед, Эквус. Давай покажем им!.. Вперед, рысью.

(Скорость вращения увеличивается.)

Спокой-но! Спокой-но! Спокой-но! Спокой-но! Ковбои смотрят! Ну-ка, посшибай им шляпы. Они-то знают, кто мы такие. Они восхищаются нами! Отвешивают нам поклоны! Вперед! Покажи им галоп!.. ГАЛОП!

(Он бьет Самородка.)

И Эквус помчался сквозь пламя зарниц!
И недруги в ужасе падали ниц!
ЖИВЕЕ!
Топчи их, топчи их, топчи их,
Топчи их,
ЖИВЕЕ!
ЖИВЕЕ!!
ЖИВЕЙ!!!

(Гул божества Эквус становится громче. Кричит.)

УРА!.. УРА!.. ЧУДЕСНО!..
Я крепкий! И я несгибаемый ветром!
И грива моя не колышется ветром!
Живот! Голова с огнедышащим ртом!
И шерсть на ногах под свистящим кнутом!
Кровавым!
Кровавым!
Кровавым кнутом!
Ощути же меня на себе! На себе!
Ощути, как я жажду родиться в тебе!
Ощути, как я жажду родиться тобой! —
Ощути же, как БЫТЬ я желаю тобой!
Во веки веков!
Эквус, я люблю тебя!
А теперь! —
Умчи меня прочь!
Сделай нас Единым Существом!

(Он бешено скачет на коне.)

Единым Существом! Единым Существом! Единым Существом! Единым Существом!

(Он подпрыгивает на спине лошади и громко кричит.)

Хэй-Хэй!.. Хэй-Хэй!.. Хэй-Хэй!

(Крик перерастает в страшный рев.)

Хэй-хэй! Хэй-хэй! Хэй-хэй! Хэй-хэй! Хэй!.. Хэй!.. ХЭЭЭЭЭЙ!

(Он извивается, как пламя.

Тишина.

Вращающаяся площадка постепенно останавливается, принимая то же положение, в котором находилась перед началом Действия.

Юноша медленно сползает с коня на землю.

Алан целует копыто Самородка.

Затем он резко вскидывает голову и кричит.)

АМИНЬ!

(Самородок сердито храпит.)


ЗАТЕМНЕНИЕ

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

22

(Полный мрак.

Постепенно фонари освещают Алана, сидящего на коленях у ног Самородка. Юноша медленно встает, нежно обнимает коня, привставая на носки так высоко, как только в силах удержаться, и целует животное. Дайзерт сидит на авансцене на той же скамейке, что и в начале Первого Действия.)

ДАЙЗЕРТ. Он обнимается с одним удивительным существом по кличке Самородок. Потом он показал мне, как стоял с ним той темной ночью, одна рука на груди, другая на шее, словно застывший танцор танго, вдыхающий в себя холодное свежее дыхание своего партнера. «Замечали вы, — спросил он, — лошади, как встанут на самый кончик подковы, так сразу становятся похожими на этих девушек из балета?»

(Алан уводит Самородка с площадки. Дайзерт встает. Конь удаляется в тоннель и исчезает. Юноша проходит на авансцену и садится на ту скамейку, которую освободил Дайзерт. Дайзерт движется вокруг площадки к ее свободной от поручней стороне.)

Сейчас он пошел отдыхать, оставив меня наедине с Эквусом. Я слышу голос этого создания. Он зовет меня из черной пещеры Души. Я опускаю во тьму маленькую свечу и вижу — он стоит там, ожидая меня. Он поднимает свою покрытую шерстью голову. Он обнажает свои огромные квадратные зубы и говорит (копируя): «Почему?.. Почему Я?.. Почему в итоге Я?.. Неужто ты воображаешь, что способен объяснить это Мне?.. Бедный Доктор Дайзерт!»

(Он поднимается на площадку.)

Да, раньше у меня была уверенность, что я способен. А если у вас есть уверенность, то вам кажется, что нет разницы между тем, чтобы иметь уверенность и тем, чтобы на самом деле быть на что-то способным. Тем более странным кажется мне теперь ощущение, что это они разглядывают нас, и, что сегодня вообще не вызывает сомнений, — они наши предшественники. Абсурдно, но слегка пугает… В любом случае, это одна из тех вещей, которые все еще волнуют меня. Ставят передо мною вопросы, которых я избегал всю свою профессиональную жизнь. (Пауза.) Ребенок по воле небес родился в мире всеобщего равенства сил, стремящихся ко взаимному порабощению. Все его сверстники состоят из бесконечного сопения, причмокивания, фырканья, хлопанья глазами. А он почему-то вдруг забастовал. Почему? Почему же? Секунды, словно магниты, треснулись лбами, слившись в кандалы. Почему? Я могу проследить за ними. Со временем я могу даже снова развести их врозь. Но вот почему они внезапно стали такими намагниченными, именно эти исключительные переживания, а не другие — я не знаю. И никто не знает. Но коль скоро я не знаю, и коль скоро никогда не узнаю, тогда какого черта я тут делаю? Я хочу сказать, по большому счету?! Этим вопросам, этим «почему?» пока что, по большому счету, нет места во врачебном кабинете. Так что же я тут делаю?.. Эта проблема все больше и больше овладевает мной… Нет места. Вычеркнуты… «Объясни мне, — говорит созерцающий нас Эквус. — Сначала объясни мне!..» По-моему, это намного печальнее, чем климактерический период.

(На площадку мчится Медсестра.)

МЕДСЕСТРА. Доктор!.. Доктор! Ужас, что творится с молодым Стрэнгом. Его мать пришла навестить его, ну, а я ей заодно дала поднос, чтоб занесла к нему в палату. Так он как швырнет им в нее. Она наговорила столько жутких вещей…

(Алан резко встает, бежит налево. Дора резко встает, бежит направо. Они смотрят друг на друга с разных концов сцены. Теперь становится заметно, что рядом с Дорой к началу эпизода нет Фрэнка. Очень желательно, чтобы, воспользовавшись затемнением, он поднялся к трибунам анатомического театра.)

ДОРА. Ты не смеешь! Ты не смеешь!

ДАЙЗЕРТ. Она все еще там?

МЕДСЕСТРА. Да.

(Он быстро спускается с площадки, следуя за Медсестрой. Дора направляется к сыну.)

ДОРА. Не смотри на меня так! Я, знаешь ли, не доктор, который все проглотит. Я не заслужила такого взгляда, молодой человек!

(Она дает ему пощечину.)

ДАЙЗЕРТ. Миссис Стрэнг!

ДОРА. Я знаю, что вы подглядываете. Но меня вам не обработать!

ДАЙЗЕРТ (ей). Покиньте эту комнату.

ДОРА. Что такое вы сказали?

ДАЙЗЕРТ. Я убедительно попросил вас покинуть эту комнату.

(Дора колеблется. Затем…)

ДОРА. До свиданья, Алан.

(Она проходит мимо сына на площадку. Дайзерт следует за ней. Оба очень расстроены. Алан возвращается на свою скамейку, а Медсестра — на свое место.)

23

(Свет падает только на площадку.)

ДАЙЗЕРТ. Я вынужден попросить вас больше никогда сюда не приходить.

ДОРА. Вы что, думаете, мне этого очень хочется? Вы думаете, мне этого хочется?

ДАЙЗЕРТ. Миссис Стрэнг, что, черт возьми, на вас нашло? Разве вы не видите, что мальчик в глубочайшей депрессии?

ДОРА (иронично). Правда?

ДАЙЗЕРТ. Конечно! Он в самой сложной стадии лечения. Он совершенно беззащитен. Подавлен. Да мало ли что еще с ним творится!

ДОРА (взорвавшись). А я? Что вы скажете обо мне?.. За кого вы меня тут держите? Я, между прочим, мать. Правда, к этому больше нечего добавить. Здесь, как видно, мать — неприличное слово, не правда ли?

ДАЙЗЕРТ. Вы сами знаете, что не правда.

ДОРА. О, я знаю. Я знаю. Я знаю, вы совершенно правы! Я выслушивала это всю свою жизнь. Это наш недостаток. Что бы ни случилось — мы виноваты. Алан — только несчастная маленькая жертва. На самом деле, он вовсе не сделал ничего плохого! (Резко.) Кому в этом мире принадлежат ваши симпатии — слепым животным?

ДАЙЗЕРТ. Сядьте, Миссис Стрэнг.

ДОРА (проигнорировав его просьбу; все более и более настоятельно). Видите ли, доктор, вы не жили с этим. Для вас Алан — всего лишь пациент, один из многих. Он — мой сын. Каждую ночь я лежу, не смыкая глаз, думая о нем. Фрэнк лежит рядом со мной. Я не слышу его. Но никто из нас не спит. Вы приходите к нам и спрашиваете: кто запрещал телевизор? кто что делал за чьей спиной? — как будто мы преступники. Позвольте-ка мне кое-что сказать вам. Мы не преступники. Мы не сделали ничего плохого. Мы любили Алана. Мы отдавали ему всю любовь, на которую только были способны. Согласна, иногда мы ссорились — все родители ссорятся, — но мы всегда миримся. Мой муж хороший человек. Он честный человек; неважно, верующий или нет. Он заботится о своем доме, о мире и о своем мальчике. У Алана была любовь и забота, и развлечения, и столько маленьких радостей, сколько у многих мальчиков на свете. Я знаю, есть дома, где любовь — абстрактное понятие, я ведь была учителем. Наш дом не был домом без любви. Я также имею представление о внутреннем мире — нельзя вторгаться в детский внутренний мир. Правда, Фрэнк здесь не совсем безгрешен — он слишком уж часто роется в нем, — но до крайности не доходит. Он не наемный убийца… (Сурово.) Нет, доктор. Что бы там ни случилось, это случилось только по вине самого Алана. Алан сам по себе. Любая душа сама по себе. Если бы вы сложили воедино все, что он когда-либо натворил от самого первого своего дня на земле до нынешнего, вы все равно не смогли бы разгадать, почему он совершил эту ужасную вещь, ибо это ОН, а не все те нюансы, которые вы собрали в одну кучу. Вы понимаете, о чем я говорю? Я хочу, чтобы вы поняли, потому что я лежу, не смыкая глаз, и думаю; и еще хочу, чтобы вы знали — я отказываюсь от мысли, что он абсолютно ничего плохого не сделал. Подглядывайте за мной, внушайте мне, что он не виноват, но это он! (Пауза. Спокойнее.) У вас свои истины, у меня — свои. Вы это называете не помню каким комплексом. Но если б вы верили в Бога, доктор, вы бы верили и в Дьявола. Вы бы знали, что Дьявол — не то, что мамочка говорит и папочка говорит. Дьявол там. Старомодная догма, но это правда… Я пойду. Все, что, я тут набедокурила, — непростительно. Но я знаю одно: он был просто моим маленьким Аланом, а потом пришел Дьявол.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*