Карло Гоцци - Ворон
Но всех несчастней буду все же я.
Явление VIII
Дженнаро, Тарталья с бумагой в руках, стража.
Тарталья
Видит небо, ваше высочество, с какою скорбью, с какими душевными терзаниями я к вам являюсь. У меня дрожит голос... Я не знаю, как мне начать говорить... Но я министр...
Дженнаро
Да, да, Тарталья, я все это знаю.
Меня приговорили к смерти. Так ведь?
Тарталья
С вашего разрешения. Вот здесь у меня бумага. Не знаю, хватит ли у меня духу ее прочесть. Вы меня поймете и так. (Читает, изредка всхлипывая.)
"Парламент Королевства, рассмотрев
Деяния Дженнаро, особливо
Ночное, потаенное, с оружьем,
И почитая покушенье гнусным,
Бесспорным, явным противу особы
Его величества, признал Дженнаро
Повинным смерти. Перед всем народом
Да будет обезглавлен и умрет".
Дженнаро
И приговор подписан королем?
Тарталья
С вашего разрешения. Вот, изволите видеть: "Миллон, король Фраттомброзы".
Дженнаро
Бесчеловечный брат!
Тарталья
(продолжая всхлипывать)
Простите меня, ради бога. Стражи, поручаю вам принца. Чтобы через час приговор был приведен в исполнение. Я ухожу, потому что не в силах выдержать. Счастливо оставаться вашему высочеству. (Уходит.)
Дженнаро
Сомнений нет,
Я вынужден к чудовищному шагу!
Явление IX
Дженнаро, стража, Миллон.
Миллон
Я поспешил уважить вашу просьбу
И просьбу адмирала - и пришел,
Или, верней, меня к тому склонили
Настойчивые уверенья старца,
Что я из ваших уст узнаю правду
О вашей невиновности, Дженнаро.
Я знаю, вы подобным промедленьем
Стараетесь отсрочить вашу смерть,
Плачевный ваш конец. Я вас жалею.
Я жаждал бы узнать, что вы невинны.
Но у меня такой надежды нет.
Злодейства ваши слишком очевидны,
Их оправдать нельзя ничем. Но пусть!
Я не жесток. Я выслушаю вас.
(Страже.)
Снимите эти цепи. Положите
Подушки.
С Дженнаро снимают цепи и кладут на пол две подушки, чтобы можно было сидеть по-восточному, возле того места, где должно произойти превращение. Миллон садится и знаком приглашает брата сесть. Тот садится тоже.
Дженнаро
(взволнованным голосом)
Я не знал, что вы жестоки.
Я пожалел, что я не слеп, увидя
Ваш почерк, брат мой, ваше имя, к смерти
Меня приговорившее.
(Плачет.)
Миллон
(подавляя волнение)
Парламент...
Преступность ваших действий... И законы...
Общественное благо...
(Овладевая собой.)
Я пришел
Не упрекать, а дать вам оправдаться.
Я не жесток.
Дженнаро
(в сторону, взволнованно)
О страшный миг! О горе!
Необходимость мне велит открыться,
Невольный ужас сковывает речь.
(Миллону, с нежностью.)
Брат, вспомните, как с самых первых лет
Невинного младенчества любовь
Так связывала нас, что ни мгновенья
Один не мог остаться без другого.
Я думаю, вам памятны согласье
И нежность наших отроческих игр.
Ни зависти ребячьей, ни размолвок
Меж нами не бывало никогда.
Вы помните, как все свои подарки
И все, что было наше, мы делили
С веселой шуткой, с братским поцелуем,
И друг без друга радости ни в чем
Не видели? Вы не забыли, брат,
Как я всегда перед учителями
И воспитателями на себя
Брал ваши детские проступки, вы же
Себя в моих винили? Всякий раз,
Когда один был болен лихорадкой,
Другой печалился и горько плакал;
Держа в своих руках худые руки
Больного брата, он от изголовья
На шаг не отходил, то отирая
Ему вспотевший лоб, то отгоняя
Докучных летних мошек, то ему
С настойчивою лаской подавая
Целебный горький сок, причем он сам
Сперва отведывал, чтобы смелее
Мог выпить брат. Но что я предаюсь
Воспоминаньям о любви взаимной?
Брат, я прошу вас, от начала жизни
До зрелых наших лет, хотя б один
Такой мне назовите мой поступок,
Который не был бы внушен любовью,
Нежнейшею любовью. Наконец
Припомните, каким я с той поры,
Когда пронзен был Ворон, подвергался
Опасностям, лишеньям и трудам.
Я ради вас отважился похитить
Армиллу. Роковое похищенье!
Но вам оно вернуло жизнь. А вы
Способны были счесть меня виновным
В злоумышленьях против вас! Меня
Вы, бессердечный, присудили к смерти!
Миллон
(отирая слезы и овладевая собой)
Вас присуждают к смерти преступленья,
Содеянные вами. Я пришел
Не для того, чтоб слушать красноречье
Искусного витии. Я пришел
Найти невинность. Или докажите
Невинность вашу, или я уйду.
Дженнаро
(в сторону, с глубоким вздохом.)
Безжалостные звезды! Отойди,
Жестокий страх, чтоб я вооружился
Спокойствием пред страшным испытаньем!
(Со слезами.)
Брат, я клянусь тебе, что твой Дженнаро
Невинен, что ты к смерти присудил
Невинного. Молю тебя, не требуй,
Чтоб я доказывал мою невинность!
(Горько плачет.)
Миллон
Рыданья осужденного и вздохи
Не доказательство.
(Встает.)
Вкушай один
Раскаянье свое и злополучье!
(Хочет идти.)
Дженнаро
(вставая, в отчаянии)
Остановись! Ты хочешь доказательств?
Ты их получишь. Приготовься, брат,
Оплакивать погибшего безвинно
И лить потоки запоздалых слез.
(В сторону, с безнадежностью.)
Да совершится месть твоя, Норандо!
Ты победил!
Миллон
(с усмешкой)
Послушаем невинность.
Послушаем, что говорит оракул.
Дженнаро
(с большой силой)
Армиллу я похитил у отца
Из-за любви к тебе. Приобретая
Коня и сокола, тебя хотел я
Порадовать подарком. А потом
Убил коня, и сокола убил,
И умолял Армиллу не вступать
С тобою в брак, и вот что послужило
Тому причиной. Я лежал один
И мирно отдыхал. Вдруг две Голубки,
Волшебные Голубки-говоруньи,
На ветви опустились надо мной,
И я услышал странные угрозы
От этих вещих птиц. Затем Норандо,
Отец Армиллы, предо мной возник
И грозно подтвердил слова Голубок.
(В сторону, с тоской.)
О небо, настает жестокий миг
Чудовищного превращенья!
(Миллону.)
Вот
Слова Голубок, приговор Норандо:
"Дженнаро злополучный, погибший навсегда!
В тот миг, когда Миллону он сокола вручит,
Миллона этот сокол мгновенно ослепит.
А если не вручит он иль выдаст, в чем здесь тайна,
Поступком или словом, нарочно иль случайно,
На тот и этот случай неумолим закон:
В холодный, мертвый мрамор он будет превращен".
Я должен был вручить его тебе
И должен был убить, чтобы спасти
Твои глаза, и должен был молчать,
Чтобы остаться жить.
(В сторону, с криком боли.)
Великий боже,
Я чувствую, как превращаюсь в мрамор!
Слышится гул землетрясения. Дженнаро превращается в белый мрамор от ступней до колен.
Миллон
(устрашенный землетрясением, не глядя на брата)
Какое страшное землетрясенье!
(Хочет бежать.)
Дженнаро
Стой, бессердечный! Я тебе продолжу
Слова Голубок. Слушай. Вот они:
"В тот миг, когда Миллону он скакуна вручит,
Миллон коня коснется и будет им убит.
А если не вручит он иль выдаст, в чем здесь тайна,
Поступком или словом, нарочно иль случайно,
На тот и этот случай неумолим закон:
В холодный, мертвый мрамор он будет превращен".
Я должен был вручить его тебе
И должен был убить, чтобы от смерти
Тебя спасти, и должен был молчать,
Чтобы остаться жить, храня тебя же.
(В сторону, с воплем.)
Свершается, свершается, о боже,
Ужасный приговор!
Снова гул землетрясения. Туловище и руки Дженнаро превращаются в белый мрамор. Он сохраняет благородную осанку.
Миллон
(заметив превращение, в ужасе и горестном, смятении)
О я несчастный!
Что вижу я? Брат, брат, остановись!
О мой невинный брат, замкни уста,
Не говори!
Дженнаро
Нет, бессердечный, слушай!
Теперь уж поздно. Сам теперь вкушай
Раскаянье и ужас, ты, желавший,
Чтоб я доказывал свою невинность.
Так слушай же последние слова.
Миллон
Молчи, я умоляю!
Дженнаро
(гневно и решительно)
Вот они
(продолжает упавшим голосом):
"В ту ночь, когда Миллону Армиллу он вручит,
Чудовище ночное Миллона поглотит.
А не вручит Армиллу иль выдаст, в чем здесь тайна,
