Уильям Шекспир - Укрощение строптивой
Все готово; поэтому прошу тебя, выкладывай новости.
Грумио
Ну так вот: во-первых, моя лошадь устала, а мой хозяин с хозяйкой бултыхнулись.
Кертис
Как?
Грумио
С седел прямо в грязь; вот тут и начинается история.
Кертис
Расскажи ее, добрый Грумио.
Грумио
Давай ухо.
Кертис
Вот оно.
Грумио
(бьет его)
Получай.
Кертис
Это значит почувствовать историю, а не выслушать.
Грумио
Потому-то и говорят люди: чувствительная история. А в ухо я тебе заехал для того, чтобы постучаться и попросить внимания. Начинаю: во-первых, спускались мы с грязного пригорка, причем мой хозяин ехал позади хозяйки…
Кертис
Оба на одной лошади?
Грумио
А тебе что?
Кертис
Не мне, а лошади…
Грумио
Ну, так сам дальше и рассказывай. А если бы ты меня не перебил, ты бы услышал, как ее лошадь оступилась, а она свалилась под лошадь; ты бы услышал, что там была за грязь, как хозяйка вся выпачкалась, как он ее оставил лежать под лошадью, а сам принялся лупить меня за то, что ее лошадь оступилась, как она шлепала по грязи, чтобы оттащить его от меня, как он ругался, как она умоляла — она, которой раньше и просить-то ни о чем не приходилось, — как я орал, как лошади разбежались, как ее уздечка лопнула, как я потерял подпругу и еще много всяких интереснейших вещей, которые теперь останутся в забвении, а ты сойдешь в могилу, так ничего и не узнав.
Кертис
По этому расчету выходит, что он еще строптивей ее!
Грумио
Вот именно. И ты, и самый важный из вас это сразу почувствуют, как только он вернется домой. Да что я заболтался? Зови сюда Натаниэля, Джозефа, Никласа, Филиппа, Уолтера, Лакомку и всех остальных. Пусть гладко причешут волосы, вычистят свои синие куртки, как следует завяжут подвязки. Пусть встанут на левое колено и не посмеют дотронуться даже до волоска в хвосте лошади хозяина, пока не приложатся к ручке. Ну как там, все готовы?
Кертис
Готовы.
Грумио
Зови их сюда.
Кертис
Эй, слышите? Вы должны встретить хозяина, чтобы не ударить лицом в грязь перед хозяйкой.
Грумио
Да ведь она сама лицом в грязь ударила.
Кертис
Кто же этого не знает?
Грумио
Ты не знаешь, раз собираешь людей, чтобы перед ней в грязь лицом не ударить.
Кертис
Я их зову, чтобы ее разодолжить.
Грумио
А она вовсе не собирается одалживаться.
Входят несколько слуг.
Натаниэль
Добро пожаловать, Грумио!
Филипп
Ну, как дела, Грумио?
Джозеф
Эй, Грумио!
Никлас
Дружище Грумио!
Натаниэль
Как поживаешь, старина?
Грумио
Добро пожаловать… Ну как дела… Эй, ты… Здорово, дружище… Ну и хватит для встречи. А теперь, друзья-щеголи, все ли готово, все ли в порядке?
Натаниэль
Все готово. Что, наш хозяин близко?
Грумио
Рукой подать, наверно, уже спешился; поэтому не… Тихо, черт побери! Я слышу его голос!
Входят Петруччо и Катарина.
Петруччо
Где эти олухи? Никто не встретит,
Коня не примут, стремя не подержат!
Где Грегори, Филипп, Натаниэль?
Слуги
Мы тут, синьор, мы тут, синьор, мы тут!
Петруччо
«Мы тут, синьор, мы тут, синьор, мы тут!»
Мужланы неотесанные, плуты!
Ни рвенья, ни заботы, ни старанья!
Где тот болван, кого вперед я выслал?
Грумио
Я здесь, синьор, и так же глуп, как прежде.
Петруччо
Ах ты растяпа, сукин сын, прохвост!
Ведь я тебе велел встречать нас в парке
И всех этих мерзавцев привести.
Грумио
У Натаниэля не готова куртка,
Разлезлись башмаки у Габриэля,
А Питер не успел покрасить шляпу,
Кинжал Уолтера еще в починке.
Лишь Ралф, Адам и Грегори одеты,
А остальные босы и в отрепьях,
Но даже в этом виде все пришли.
Петруччо
Ступайте, дурни! Подавайте ужин. —
Слуги уходят.
(Поет.)
"Где ты, жизнь моя былая,
Где…" — Кет, добро пожаловать, садись.
Ух-ха-ха-ха!
Входят слуги с ужином.
Мой милый котик, будь повеселее. —
Тащите сапоги с меня, мерзавцы!
(Поет.)
"Жил монах, молился богу,
Раз он вышел на дорогу…"41 —
Прочь, ротозей! Ты ногу оторвал мне.
Вот, получай!
(Бьет его.)
Не оторвешь другую! —
Развеселись же, Кет! — Эй, дайте воду! —
А где мой пес Троил? — Беги, болван,
Да позови кузена Фердинанда. —
Ты, Кет, должна поцеловаться с ним. —
Где туфли? Ну, дождусь ли я воды?
Входит слуга с кувшином и тазом.
Помойся, котик, сделай одолженье.
Слуга роняет кувшин.
Ах, сукин сын, еще ронять ты вздумал!
(Бьет его.)
КатаринаНу, успокойтесь. Он ведь не нарочно.
Петруччо
Пес, олух, вислоухая каналья! —
Садись же, Кет. Ты голодна, конечно.
Прочтешь молитву, или мне читать? —
Барашек это?
Слуга
Да.
Петруччо
Кто подал?
Слуга
Я.
Петруччо
Он подгорел. Все начисто сгорело.
Ну что за псы! А где мошенник-повар?
Как смели вы из кухни принести
И мне подать к столу такую мерзость?
Долой ножи, тарелки, — все убрать!
(Сбрасывает блюда с мясом и посуду на пол.)
Лентяи! Бестолковые рабы!
Еще ворчите? Я вам покажу!
Катарина
Супруг мой, я прошу вас, не волнуйтесь.
Вам показалось, мясо не плохое.
Петруччо
Кет, я сказал — жаркое подгорело.
Нельзя такое есть. От этих блюд
Желчь разливается, рождая злобу.
Уж лучше попоститься нам сегодня,
Чем пережаренное мясо есть:
У нас с тобой и так довольно желчи.
Ну, потерпи! Мы утром все исправим.
А ночью попостимся за компанию.
Я в спальню провожу тебя, пойдем.
Петруччо и Катарина уходят.
Возвращаются несколько слуг.
Натаниэль
Ну, Питер, видел ты что-нибудь подобное?
Питер
Он ее бьет ее же оружием.
Возвращается Кертис.
Грумио
Где он?
Кертис
В спальне. Читает ей проповедь о воздержании.
Орет, буянит, а она не знает,
Куда деваться, что ему ответить;
Сидит, бедняжка, будто в полусне.
Уйдем скорее! Он идет сюда.
Уходят.
Входит Петруччо.
Петруччо
Свое правление я мудро начал.
Надеюсь, что и завершу успешно.
Мой сокол голоден и раздражен.
Пока не покорится — есть не дам,
А то глядеть не станет на добычу.
Еще есть способ приручить дикарку,
Чтобы на зов хозяина бежала:
Мешать ей спать, как ястребу, который
Не хочет слушаться, клюет и бьется.
Кет голодна и снова не поест;
Ночь не спала, другую спать не будет.
Сперва придрался к мясу, а теперь
К постели придерусь: перину сброшу,
Подушки, одеяла расшвыряю,
Твердя при этом, что скандал я поднял
Единственно из-за вниманья к ней.
Всю ночь она, конечно, спать не сможет,
А чуть задремлет — я начну ругаться
И ей не дам уснуть ни на минуту.
Вот способ укротить строптивый нрав.
Кто знает лучший, пусть расскажет смело —
И сделает для всех благое дело.
(Уходит.)
СЦЕНА 2
Падуя. Перед домом Баптисты.
Входят Транио и Гортензио.
Транио
Как, друг мой Личио, ужели Бьянка
Мечтает о другом, не о Люченцио?
Она меня предпочитала всем!
Гортензиo
Хотите убедиться — встаньте здесь;
Проверьте-ка, чему ее он учит.
Входят Бьянка и Люченцио.
