Леонид Филатов - Возмутитель спокойствия
Эмир (ошеломлённо)
Так ты моих наложниц щупать начал?!
И – надо же! – такого подлеца
Я по своей наивности назначил
Охранником эмирского дворца!
Ах, сколько чувств во мне ты вызвал гневных,
Разбив мои надежды и мечты!
Теперь я знаю, кто мой главный евнух –
На эту роль годишься только ты!
Гюльджан (брезгливо)
И эта-то блохастая собака
Эмирский пожелала съесть пирог!
Эмир (задумчиво)
Придется оскопить тебя, однако!
Начальник стражи
За что, мой повелитель?!
Эмир
За дотрог!
Начальник стражи (плача)
Что станется со мною – знаем всё мы,
Но вот жена… Она сойдет с ума!
Эмир
Не бойся за неё! Свои проблемы
Она решит уж как-нибудь сама!
Начальник стражи
Едва ль она воспримет это кротко,
Моя любвеобильная жена!
Эмир (рассудительно)
Она же у тебя не идиотка
И мыслить государственно должна!
От нас ей будет выдана бумага,
Мы объясним ей правила игры,
Что муж её использован на благо
Великой и цветущей Бухары!
Снимай штаны!
Не дожидаясь, пока до Начальника стражи дойдет смысл эмирского приказа, Насреддин коротким рывком сдергивает с него штаны.
Начальник стражи (окончательно деморализованный)
Нельзя ль поменьше прыти?
Имейте совесть! Будьте же людьми!
(рыдает)
Уж лучше вы башку мне отрубите,
Но только не орудие любви!
Насреддин и Дворцовый лекарь присаживаются на корточки, чтобы поближе рассмотреть предмет, из-за которого возникло столько разногласий. Дворцовый лекарь пользуется при этом здоровенной лупой.
Насреддин (презрительно)
И это называет он орудьем!
Дворцовый лекарь (поддерживает Насреддина)
И было бы рыдать из-за чего!
Начальник стражи (сквозь слезы)
Но я…
Насреддин (сурово)
С наукой спорить мы не будем!
(стражникам)
А ну в кастрационную его!
Эпизод четырнадцатый
Эмирские бани. Эмир и Насреддин, завернувшись в мокрые простыни, продолжают свои «философские» споры. На столике перед ними – фрукты и напитки.
Эмир (явно тоскуя)
Гюльджан больна!
Насреддин (скорбно)
Боюсь, что безнадёжно…
Эмир (яростно)
И только ты один тому виной!
Ты сделал так, что стало невозможно
Ей видеться с возлюбленным!
(скромно уточняет)
Со мной!..
(слезливо)
Она в постели чахнет сиротливо,
Не видя рядом милого лица.
Так роза увядает без полива!
Так без барана куксится овца!
Насреддин (выхватывая из-под простыни записную книжку)
Сравнение, достойное Хафиза!
Особенно второе. Про овцу!
Эмир (укоризненно)
Какой ты льстец, однако, и подлиза!
Серьёзным людям это не к лицу.
Насреддин
Хоть лесть вполне в традициях Востока,
Я против правды вовсе не грешу:
Вы скажете – я плачу от восторга,
Вы рот открыли – я уже пишу!
Ух, наберусь когда-нибудь отваги
И предоставлю вам – настанет час! –
Вот этакую кипищу бумаги –
Цитатник из великих ваших фраз!
(с жаром)
Ну объясните мне Аллаха ради,
Как только удается это вам:
Как слово ни пророните – Саади!
Второе слово скажете – Хайям!
Эмир (даже он конфузится от такой беззастенчивой лести)
Не ведаю, как это происходит!
И вправду: дело тонкое – Восток!
Сидишь вот так, сидишь – и вдруг находит
Случайный вдохновения поток…
(спохватившись, строго)
Но я хочу вернуться к прежней теме.
Любезный, сколь бы ты не возражал,
Сегодня же я появлюсь в гареме
И обниму любимую Гюльджан!
Насреддин (устало)
Пресветлый, неужели вам не ясно,
Что рисковать не следует сейчас?!
Её болезнь заразна, что опасно,
О солнце справедливости, для вас!
Появляется Начальник стражи. Внешне он выглядит суровым и подтянутым, как и прежде, но вот голос… Короче, мужественный воин произносит слова… нежным фальцетом.
Начальник стражи (с ненавистью сверкнув взглядом на Насреддина – Эмиру)
О, конкурент Луны! Я к вам с докладом!
По холодку, сегодня поутру
Я вместе с моим доблестным отрядом
Подробно всю обшарил Бухару.
Кто беден, кто богат, мне всё едино,
Я заглянул буквально в каждый двор,
Следов же негодяя Насреддина –
Увы! – не обнаружил до сих пор!
Насреддин (с изумлением)
Не он ли тот счастливчик чрезвычайный,
Кому врачи морковку отсекли?
Я вижу, он по-прежнему начальник!
А евнух кто ж?
Эмир
Другого мы нашли!
(со вздохом)
Мы отняли у парня ценный орган…
Но жизни не бывает без утрат…
(горделиво)
Зато я бедолаге выдал орден!
Насреддин (с интересом)
Какой же, мой Эмир?
Эмир (смущённо)
«За личный вклад»!
Конечно, между ног у парня голость,
Но есть и обретения… Зато
Редчайший у него открылся голос –
Так в Бухаре не может петь никто!
(Начальнику стражи)
Поди сюда!.. И спой нам поскорей-ка!
Яви нам свой талант со всех сторон!
Начальник стражи (с ненавистью глядя на Насреддина)
Не буду!
Насреддин (ласково)
И не надо, канарейка!
Я извращенец. Я люблю ворон!
(интимно)
На кой шайтан сдалась тебе охрана?
Ты мог бы мир вокалом удивить!
С таким обворожительным сопрано
Ты стал бы в мире лучшей… из певиц.
Начальник стражи (злобно)
За то, что ты, подлец, со мною сделал, –
Дай срок! – тебе я крепко отомщу!
За шиворот тебя, проклятый демон,
На городскую плаху притащу!
Насреддин (Эмиру, снисходительно)
Подумаешь, оттяпали пиписку!
С мизинец, может быть, величиной!
А писку-то от этого, а писку –
Как в птичьем заповеднике весной!
Начальник стражи (Эмиру, с отчаянием)
Бывают же такие недоумки!
И как выносит этаких земля!
(Насреддину, с угрозой)
Вот мы сойдемся в узком переулке…
Насреддин (заканчивает)
…И я перекричу тебя, пискля!
Эпизод пятнадцатый
Дворец Эмира. Комната отдыха солдат эмирской охраны. Стражники лениво перебрасываются в кости. Ставки низкие, игра идёт без азарта. Стоя чуть в стороне, за игрой наблюдает Насреддин.
Насреддин (не выдерживает)
