Фридрих Шиллер - Драмы Стихотворения

Ей не страшны враги ее, покуда
Она в согласье со своей страной.

Казнить меня? И на глазах народа?

Британия — увы! — за малый срок
На плаху много венценосных жен
С престола проводила. Этот путь
Прошла и мать самой Елизаветы,
А вслед за ней Екатерина Говард
И леди Грэй, владычица на час.[201]

Нет, Мортимер, вас ослепляет страх!
Ужасный призрак казни — лишь пустое
Виденье вашей преданной души.
Не плаха мне страшна. Другие средства,
Негласные, она изыщет, сэр,
Убрать меня, соперницу, с дороги,
Чтоб править королевством без помех.
Нет, раньше, чем секира палача
Меня сразит — убийца будет куплен.
Я этого страшусь! И всякий раз,
Когда губами прикасаюсь к кубку,
Я тайно трепещу: быть может, этот
И поднесен мне сестринской любовью?

Пусть вашей жизни больше не грозит
Ни явное, ни тайное злодейство!
Отбросьте ваши страхи! Все готово.
Двенадцать благородных англичан
Со мной в союзе; на святых дарах
Они сегодня утром поклялись
Освободить вас силой из темницы.
Граф Обепин, посол французский, зная
О целях наших, смело предложил
Свои покои нам для тайных сборищ.

Я вся дрожу, но не от счастья, сэр!
Предчувствую я верную беду.
На что решились вы? Иль не страшат
Вас головы Тичберна с Беббингтоном
Кровавые, на лондонском мосту,[202]
И участь тех несчетных смельчаков,
Обретших гибель в дерзких заговорах
И лишь оковы отягчивших мне?
Беги, несчастный юноша, беги!
Спеши, мой пылкий друг, покуда Берли
О ваших тайных встречах не проведал,
Изменника в ваш круг не подослал!
Беги из Англии! Мария Стюарт
Друзей ввергает в беды!

Не страшны
Мне головы Тичберна, Беббингтона,
Подъятые над лондонским мостом,
Ни участь тех несчетных смельчаков,
Обретших гибель в дерзких заговорах:
Они бессмертье обрели в веках!
Какое счастье жизнь за вас отдать!

Напрасны здесь и хитрость и насилье!
На страже враг, и власть его крепка.
Не только Полет с челядью своей,
Вся Англия хранит ворота замка!
И разве лишь приказ Елизаветы
Откроет их.

Откроет? Никогда!

Есть человек такой, который может
Их отворить.

И кто же он?

Граф Лейстер.

Граф Лейстер? Ваш гонитель непреклонный
И друг Елизаветы? От него…

Нет! Если кто спасет меня, так он!
Идите же к нему! Откройтесь смело!
А в знак того, что посланы вы мною,
Письмо ему вручите. В нем — портрет.

Примите! Я давно его храню.
Но слежка дяди вашего дорогу
Вовне пресекла. Вас мой добрый ангел
Сюда привел.

Но разъясните мне
Загадку, государыня!..

Граф Лейстер
Ее вам разъяснит. Спешите!.. Кто там?

Сэр Полет и один из тех вельмож.

Лорд Берли. Сохраните твердость духа,
С какой бы вестью ни явился он.

Об участи своей услышать правду
Хотели вы. Ее вам возвестит
Лорд Берли. Так внимайте же с покорством.

С достоинством в злодействе не повинной.

Я к вам пришел посланцем от суда.

Лорд Берли, бывший мозгом и душой
Судилища, стал языком его же?

Вам приговор, сдается мне, известен?

Известен, раз принес его лорд Берли.
Но к делу, сэр! Итак?

Вы подчинились
Судилищу сорока двух, миледи…

Простите, сэр, но я должна прервать
Вас в самом же начале. Подчинилась
Я будто бы суду сорока двух?
Нет, я ему не подчинилась, сэр!
Отнюдь не подчинилась! Как могла
Я столь забыть про сына, про народ,
Достоинство мое и всех монархов?
Ведь говорит ваш собственный закон,
Чтоб каждый обвиняемый судился
Присяжными из лиц его же званья.
А в том суде кто мне по званью равен?
Лишь короли мне ровня!

Вы прочли
Все пункты обвиненья и ответы
Суду представили.

Я поддалась
Коварству Хеттона[203], надеясь этим
Восстановить замаранную честь
И веря в силу доводов своих.
Затем я и прочла наветы ваши,
Чтоб прахом их развеять! Это все
Из уваженья сделала я к пэрам
Британии, суда не признавая.

Признали вы, миледи, или нет
Судом наш суд — пустая лишь формальность,
Теченья дела это не прервет.
Вдыхая воздух Англии под сенью
Законов благодетельных ее,
Вы и властям английским подначальны.

Я воздухом дышу тюрьмы английской.
Не это ль называется у вас:
«Под сенью жить закона»? Знать не знаю
Законов ваших! В подданстве английском
Не состояла и не состою!
Я к вам пришла свободной королевой.

Вы думаете, титул королевский
Дарует право вам в чужой стране
Раздор кровавый сеять невозбранно?
Что стало б с государствами, миледи,
Когда Фемиды правосудный меч
Не поражал бы головы виновной
И смерда, и державного пришельца?

Ответ держать готова я всечасно,
Но этих судей я не признаю.

А почему бы так, миледи? Разве
Судили вас подонки льстивой черни,
Клятвопреступники, которым правда —
Что кривда, беззастенчивая сволочь,
За мзду служить готовая насилью?
Нет, ваши судьи — это соль страны,
Достаточно свободные, чтоб праву
Порукой быть, не гнуться перед властью,
Не поддаваться низким обольщеньям.
Они из тех, миледи, кто народом
Издревле управлял. Их Ихмена
Не таковы ль, что тут же на устах
Смолкают и хула и кривотолки?
Возглавил суд преосвященный примас
Кентерберийский, неподкупный Толбот —
Хранитель государственной печати,
И славный Говард — первый адмирал.
По совести, могла ли королева
Английская достойней поступить,
Чем передать державный этот спор
На рассмотренье цвету королевства?
Допустим, что один из ваших судей
Питает к вам вражду, но как же сорок
Мужей достойнейших единой страсти
Могли поддаться? Мыслимо ль такое?