Бьернстьерне Мартиниус Бьернсон - Банкротство, En Fallit
Берент. Я слышал, что у вас были гости.
Тьельде. Консул Линд из Кристиании.
Берент. Вот как.
Тьельде. Сделайте одолжение, садитесь.
(Берент снимает шляпу и кладет пальто на стул у двери. Потом садится в кресло у стола и вынимает из жилетного кармана бумаги. Тьельде садится в кресло рядом и равнодушно наблюдает за Берентом.)
Берент. Прежде всего, господин консул, нам следует найти отправную точку для определения цен, и в первую очередь цен на недвижимость. Вы не возражаете, если в основу расчетов мы положим ваши предприятия?
Тьельде. Отнюдь.
Берент. Тогда разрешите задать вам несколько вопросов и сделать кое-какие частные замечания по некоторым вашим подсчетам.
Тьельде. Как вам угодно.
Берент. Начнем хотя бы... ну хотя бы с одного из тех ваших владений, которые расположены поблизости. Они показательны для местных цен. Вот, например, Мьельстадский лес. Вы оценили его в восемьдесят четыре тысячи специйдалеров. Это, пожалуй, многовато.
Тьельде (равнодушно). Вы полагаете?
Берент. Вы приобрели этот лес за пятьдесят тысяч специйдалеров.
Тьельде. Да, четыре года назад. Тогда леса были дешевы.
Берент. За эти годы вы порубили леса больше, чем на сто тысяч специйдалеров?
Тьельде. Кто вам это сказал?
Берент. Консул Хольст.
Тьельде. Консул Хольст ничего не знает.
Берент. Все равно, нам приходится быть очень осторожными.
Тьельде. Видите ли, для меня эта переоценка не имеет практического значения, но те, кого она затронет будут протестовать.
Берент (не обращая внимания на его замечание) Итак, я полагаю, что мы снизим цифру с восьмидесяти четырех до пятидесяти тысяч.
Тьельде. До пятидесяти тысяч! (Смеется.) Ну что ж, сделайте одолжение!
Берент. Из тех же соображений ваш участок со строевым лесом придется оценить в двадцать тысяч специйдалеров.
Тьельде. Позвольте обратить ваше внимание, что при таких подсчетах все фирмы побережья окажутся банкротами.
Берент (улыбаясь). Что поделаешь!.. Верфь со всем ее оборудованием вы оценили в шестьдесят тысяч специйдалеров.
Тьельде. Включая два корабля на стапелях.
Берент. Ну, их еще только начали строить. Пока они в таком виде, на них вряд ли найдется покупатель.
Тьельде. Вот как?
Берент. Поэтому нам придется оценить верфь со всем ее оборудованием не больше чем тысяч в сорок... Боюсь даже, что и это слишком много.
Тьельде. Знаете что, сыщите мне другую верфь, которая приносила бы такие доходы, и я тут же покупаю ее у вас за сорок тысяч. Не скрою, что наживу двадцать тысяч только на самой сделке.
Берент. Разрешите продолжать?
Тьельде. Как вам угодно! Мне самому любопытно увидеть свою собственность в столь неожиданном освещении.
Берент. Кроме того, вы переоценили здешнюю вашу недвижимость: земельные угодья, сады, дома, склады, не говоря уже о пивоварне и фабрике, к которым я вернусь несколько позже. Вы преувеличили, в частности, выгоды географического положения вашего города.
Тьельде. Каким образом?
Берент. Вся ваша роскошная обстановка, все подсобные, совершенно бесполезные строения ничего не добавляют к основной стоимости дома. Представьте, что покупателем будет какой-нибудь крестьянин. А это, пожалуй, самое вероятное.
Тьельде. Я вижу, вы уже выкинули меня из моего дома?
Берент. Во всех своих расчетах я должен исходить из предполагаемой продажи.
Тьельде (встает). Ну, и во что же вы оценили мои владения — округленно?
Берент. Вдвое дешевле чем вы, то есть...
Тьельде. Извините! Быть может, я буду груб, но у меня на языке уже давно вертится одно слово: ведь это самое отъявленное бесстыдство. Ворваться в чужой дом, сделать вид, что хочешь знать мнение хозяина, и потом на бумаге, с помощью расчетов, отобрать у него все его достояние.
Берент. Я вас не понимаю. Мы пытаемся найти основу для определения местных цен. Вы ведь сами сказали, что все это вас не касается.
Тьельде. Безусловно. Но я не понимаю, как можно взять расчет, добровольно составленный честным человеком, и обращаться с ним, как с фальшивкой.
Берент. Судя по всему, на нынешние цены существуют весьма различные точки зрения. Это я и хотел вам показать.
Тьельде. Но разве вы не понимаете, что режете ножом по живому мясу?
Я собирал здешние владения по крупицам, трудился, не спал ночей, борясь с безнадежной конъюнктурой. Здесь живет моя семья, мои близкие — да ведь это просто плоть от плоти, кровь от крови моей.
Берент (кивает). Я все отлично понимаю. Пивоварню вы оценили...
Тьельде. Довольно, у меня лопнуло терпение. Вам придется избрать какую-нибудь другую фирму в качестве отправной точки для ваших расчетов и поискать другого консультанта, который разделит ваши нелепые взгляды на положение здешних дел.
Берент (откидывается в кресле). Очень жаль. Я предполагал сообщить банкам ваши соображения по поводу моих замечаний.
Тьельде. Вы послали мой баланс банкам?
Берент. Да, вместе с моими замечаниями и замечаниями консула Хольста.
Тьельде. Значит, это была ловушка! А я предполагал, что имею дело с джентльменом!
Берент. Банки и я, я и банки — это одно и то же, поскольку я уполномочен банками.
Тьельде. Все равно, это неслыханное самоуправство!
Берент. Давайте воздержимся от громких слов, по крайней мере на время... Лучше обдумаем, какое впечатление произведут ваши расчеты в Кристиании?
Тьельде. Да, кое-кому придется об этом поразмыслить!
Берент. Например, банкирскому дому Линда!
Тьельде. Что? Вы собираетесь послать Линду мои расчеты с вашими и Хольста замечаниями?
Берент. Когда я услышал артиллерийскую пальбу, я понял, что здесь происходит, и уведомил об этом банки.
Тьельде. Значит, вы занимались слежкой? Вы хотите подорвать мои связи?
Берент. А разве дела у вас таковы, что это вас пугает?
Тьельде. Речь идет не о моих делах, а о вашем поведении.
Берент. Не будем отвлекаться. Вернемся к расчетам. Вы оценили пивоварню...
Тьельде. Нет, вы проявили такой неслыханный иезуитизм, что ни один порядочный человек не станет иметь с вами дело. Я уже сказал, что привык вести дела с джентльменами.
Берент. Боюсь, что вы несколько превратно представляете себе свое положение. Ваш долг банкам так велик, что они вправе требовать от вас отчета. И у вас нет никаких оснований протестовать против того, что мы намерены предпринять с этим отчетом.
Тьельде (подумав). Ну, ладно. Только избавьте меня от подробностей. Итог?
Берент (перелистывая бумаги). Итог таков: вы исчисляете свой актив в четыреста пятьдесят четыре тысячи специйдалеров. А я оцениваю его в двести три тысячи.
Тьельде (спокойно). Вы хотите сказать, что у меня дефицит больше полутораста тысяч?
Берент. Видите ли, ваше исчисление пассива тоже не совсем совпадает с моим.
Тьельде (спокойно). Ну еще бы.
Берент. Например, дивиденд, доставляемый конкурсом Меллера...
Тьельде. Без подробностей. Пассив в целом?
Берент. Сейчас посмотрим. По вашим подсчетам пассив составляет триста пятьдесят тысяч, по моим — около четырехсот, точнее говоря, триста девяносто шесть тысяч восемьсот шестьдесят специйдалеров.
Тьельде. Это означает дефицит примерно в...
Берент. Примерно в сто девяносто семь тысяч специйдалеров или, если округлить, в двести тысяч.
Тьельде. Да уж давайте лучше округлять!
Берент. Таким образом, по вашему балансу у вас актив сто двадцать четыре тысячи специйдалеров, а по моему — пассив около двухсот тысяч.
Тьельде. Весьма признателен. Знаете, какое у меня чувство?
(Берент смотрит на него.)
Мне кажется, что я разговариваю с сумасшедшим.
Берент. У меня это чувство возникло уже давно. Партию леса, которая находится на складе во Франции, я не смог оценить, поскольку вы сами забыли включить ее в баланс. Возможно, она внесет небольшую поправку.
Тьельде. Не трудитесь. Мне и раньше приходилось слышать о вашей бесцеремонности, о вашем бессердечии. Но действительность превосходит все описания! Не знаю, почему я сразу же не указал вам на дверь. Но и теперь еще не поздно — уходите!
