Лев Славин - Интервенция
Ксидиас. Полковник, я поймала коммунистов.
Полковник. Вы шутите!
Ксидиас. Завтра вечером несколько большевистских агитаторов соберутся вместе с вашими солдатами и матросами в кабачке «Взятие Дарданелл». Там будет один из главарей – Бродский, он же Воронов, такой худой, длинный. Также девушка по имени Санька. Еще кое-кто, наверно.
Полковник (записывает). Откуда эти сведения у вас?
Ксидиас. Откуда бы они ни были, это точно.
Полковник. Быть может, вам известны их планы, мадам?
Ксидиас. Я слыхала, что они хотят взорвать…
Полковник. О, я знаю – старый мир…
Ксидиас. Штаб союзного командования!
Полковник. В самом деле? Кто же такой этот Бродский?
Ксидиас. Берегите от него ваших солдат. Он очарует их своей речью, как очаровал он…
Полковник. Кого?
Ксидиас. Многих… Языкатый…
Полковник. Мадам, от имени цивилизации благодарю вас.
Ксидиас. У меня к вам просьба.
Полковник. Я весь внимание.
Ксидиас. Если вам во время ареста попадется Женя Ксидиас, знайте – это мой сын. Он не коммунист. Он так, балуется. Он с капризами. Вы его отпустите, полковник?
Полковник. Этого нельзя сделать, мадам. Но для вас…
Ксидиас уходит. Входит капитан Филлиатр.
Капитан. Пришел господин, которого вы…
Полковник (прерывая его). Немедленно усилить внешнюю и внутреннюю охрану штаба.
Капитан. Слушаю. Господин, которого вы вызывали, пришел.
Полковник. Впустите его.
Филлиатр впускает Имерцаки и уходит.
Ваша фамилия Имерцаки?
Имерцаки утвердительно кивает головой.
Вы содержатель игорного клуба?
Имерцаки утвердительно кивает головой.
В вашем клубе бывает много офицеров?
Имерцаки. Много, господин полковник. Я даже иногда удивляюсь: кто же на фронте остался?
Полковник. В последнее время в городе было обыграно несколько моих подчиненных: майор Режан…
Имерцаки, Это не я. Это Филькина работа.
Полковник. Лейтенант Тоглие…
Имерцаки. Это не я. Его обставил Ривеле-Язва.
Полковник. Наконец этот возмутительный случай с капитаном Пежо, которого обобрали до нитки!
Имерцаки. Это я. Что я, то я.
Полковник. Вы имеете бестактность обыгрывать офицеров моего штаба. Надо знать меру, господа!
Имерцаки. У каждого свой хлеб, господин полковник.
Полковник. Я призвал вас сюда, мсье Имерцаки, чтобы объявить вам: деньги моих офицеров должны быть возвращены. Даю вам сроку пять минут. Или…
Имерцаки. Или что, господин полковник?
Полковник. Или я вас вышлю из города.
Имерцаки. Куда? Город осажден большевиками.
Полковник. Вот к большевикам я вас и вышлю,
Имерцаки. Они меня не возьмут. На что я им?
Молчание.
Полковник. Я жду, мсье.
Имерцаки. Господин полковник, что я такого сделал? Подтасовал колоду – подумаешь! Это с каждым может случиться.
Полковник. Не посвящайте меня в ваши грязные махинации, мсье.
Молчание.
Я жду.
Имерцаки (делает движение к двери). Ну, я пошел.
Полковник (вежливо). Садитесь, пожалуйста. (Звонит.)
Входит капитан Филлиатр.
Этого плута отправить на фронт и перебросить на сторону большевиков.
Имерцаки. Не надо, господин полковник! Что я буду делать у большевиков? Я ж там пропаду.
Молчание.
Может, сойдемся на половине? Ну, бог с вами, господин полковник. Я не хочу портить отношения с Антантой. (Кладет на стол деньги.)
Полковник. Ступайте. И помните: мои офицеры никогда не проигрывают.
Имерцаки. Будьте спокойны, господин полковник. Я знаю правила игры.
Имерцаки уходит.
Стук.
Полковник. Какой урожайный день! Нельзя. Я занят.
Вбегает Женя Ксидиас. Видно, что он провел несколько ночей черт знает где. Белый воротничок сбит и грязен. Лицо гримасничает.
Женя. Полковник, очень важно!
Полковник. Ни один человек еще не входил в этот кабинет, чтобы не крикнуть: «Очень важно!» Что важно?
Женя. Я вам выдам коммуниста!
Полковник. Садитесь.
Стук.
Да нет, нельзя! Прием прекращен! Часовой!
Входит Али.
Стань у дверей и никого не впускай. Я вас слушаю.
Женя. Я хотел бы поговорить наедине.
Полковник. Так мы же наедине. Ну, это сенегалец. Разновидность мебели. Ну?
Женя. Полковник, я вам выдам коммуниста.
Али прислушивается.
Полковник. Я уже слышал. Имя?
Женя. Не торопите меня!…
Полковник. Черт возьми, почему столько приготовлений?
Женя. Мне тяжело. Я выдаю друга.
Полковник. Я слышал о том, что русские интеллигенты любят долго переживать. У Достоевского об этом читать интересно. В жизни это невыносимо. (Пишет.) Кончите переживать – скажете.
Женя. Когда французы становятся пошлыми, они превосходят в этом все нации!
Полковник. Как и во всем остальном.
Женя. Его имя Бродский, Мишель.
Али прислушивается.
Полковник (читает свою запись, сделанную во время визита Ксидиас). А другое?
Женя. Отчего вы думаете, что у него есть другое?
Полковник. У всех революционеров бывает другое.
Женя. Воронов…
Полковник (сверяясь с записью). Так. Сообщники?
Женя. Я больше никого не знаю. Вы можете арестовать его как-нибудь вечером в одном из ресторанов, посещаемых вашими солдатами. Дайте мне десять тысяч франков.
Али прислушивается.
Полковник. Не так скоро, молодой человек. Деньги вы получите после ареста Воронова.
Женя. Ах так! Не доверяете?
Полковник. Воронов вам тоже доверял.
Женя (вскакивает). Полковник, я негодяй!
Полковник. Успокойтесь, молодой человек. Какова его наружность?
Женя. Он великан!
Полковник. Великан? А какое у него лицо?
Женя. У него лицо огромное. Как Сибирь!
Полковник. Вас зовут Женя Ксидиас. Зачем вы мне врете?
Женя. Полковник…
Полковник. Я все знаю. Я управлял целой страной. Сенегалом. Это страна рабов. Россия – это гигантский Сенегал. Вот стоит сенегалец. Он черен. От туп. Он скот. Я вижу его насквозь. Вы белы. Вы умны. Вы талантливы. Я вижу вас насквозь. Воронов худой и длинный. Сообщники?
Молчание.
Я не поверю, чтобы этот Воронов решил выступить против могущественной Антанты один.
Женя. Я знаю одну… Я получу за нее отдельно?
Полковник (с достоинством). За каждую голову мы платим отдельно.
Женя. А их не очень будут мучить?
Полковник. Какие мученья! Это литература, молодой человек. Это гиньоль. Это фантазия обывателей. Контрразведка – это чистенькая комфортабельная комната, вроде канцелярии; там сидит чиновник с высшим образованием и вежливо разговаривает вроде меня. Вы имеете дело с Европой, молодой человек!
Женя. Девушка по имени Санька.
Али прислушивается.
Полковник (сверяясь с записью). Так, так, так. Вы мне ничего нового не сообщили, молодой человек. Вот. (Показывает запись.)
Женя. Как! Я ничего не получу?
Полковник. Мне очень жаль, но за этих уже уплачено.
Женя. Кто вам их выдал?
Полковник. Этого я вам не могу сказать.
Женя. Позвольте, но кто же мог выдать? Ведь никто из них не мог выдать!
Полковник. Но вот вы же выдали.
Женя. Значит, меня кто-то ограбил… О, если бы я знал, кто! Я бы убил его!
Полковник. Я вижу, вам очень нужны деньги?
Женя. Очень. Полковник, я проиграл чужие деньги. Мамочкины. Она не знает.
Полковник. Ай-ай-ай! Эти игорные клубы – это прямо несчастье. Но где же вам достать деньги? Может быть, вы еще кого-нибудь знаете? Хоть тысяч на десять?
Женя. Эх, если бы я еще хоть одного знал! (Думает.) Нет, больше никого… Жаль… Они мне ведь не очень доверяли. Ну, прощайте, полковник. Так вы говорите, не очень мучают?
Полковник. Чистенькая, уютненькая комнатка…
ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ
Картина седьмая. «ВЗЯТИЕ ДАРДАНЕЛЛ»
«Взятие Дарданелл» – кабачок с музыкой и подачей спиртных напитков. Столик – два моряка, французский и английский.
1-й моряк. У немцев есть хорошие стороны. Например – пиво.
2-й моряк. Я видел немцев только мертвыми.
1-й моряк. Нет, нельзя отрицать, будем справедливы. Например – глинтвейн.
2-й моряк. Все, что я знаю немецкого, – это трупы.
1-й моряк. Берется красное подешевле. Половинка лимона. Немного гвоздики. Все на огонь. И получается…
За соседним столом Бродский и Санька.
Бродский (морякам, приподнимая шляпу). Вы забыли мускатный орех.
1-й моряк. Мускатного ореха сантимов на пять. Мерси! Я вижу знатока немецких нравов?
Бродский. Но главным образом французских. Я жил в Париже восемь лет.
1-й моряк. Мой приятель из деревни, но я парижанин.
Бродский (учтиво). За Париж!
Все пьют.
