Петр Киле - Восшествие цесаревны. Сюита из оперы или балета
Петр Киле - Восшествие цесаревны. Сюита из оперы или балета краткое содержание
История цесаревны и императрицы Елизаветы Петровны, самой красивой женщины XVIII века, разыгранной ею самою как танцовщица или певица на мировой сцене.
ru Filja Петр Киле Microsoft Office Word, FictionBook Editor Release 2.6.6 13 October 2013 http://www.renclassic.ru/, http://lib.rus.ec/b/454375 FILJA7AA-5B31-4C49-9622-93E9AB736FB7 1.01.0 — создание файла
FB2 файл сделан по просьбе автора Петра Александровича Киле из предоставленного им doc файла. (Filja)Петр Киле
ВОСШЕСТВИЕ ЦЕСАРЕВНЫ
Сюита из балета или оперы
ПРОЛОГ
ХОР МАСОК
(в образах художников «Мира искусства»)
Пока мы вдохновением горим,
Мы новый мир творим
Из жизни, что была когда-то,
С рассвета до заката,
И Хор как демиург
Являет из тумана Петербург,
Классический, старинный,
Бегушие стремнины,
А с ним сообщество друзей,
Взошедших вновь из юности своей
В оживших баснословных грезах,
Вся жизнь в шипах и розах,
И вновь разносится досель
Любви волшебная свирель!
И вновь разносится досель
Поэзии волшебная свирель!
ЧАСТЬ I
1
Петергоф. Маски мелькают по аллеям Нижнего парка. Выделяются Коломбина, Пьеро и Арлекин. Проносятся звуки музыки, весьма незатейливые, скрипки, клавесина и свирели, и повсюду проступают персонажи в одеждах XVIII века.ртре по портретам…ы-балеталетаков, с новыми замыслами о советской эпохе, ликвидация странного провала 1972 - 1979,
Коломбина:
- Что происходит?
Арлекин:
- Нет, что с нами происходит?
Пьеро:
- В масках под звуки свирели мы способны перемещаться во времени, и вокруг нас оживают тени прошлого…
- Как на сцене?
- На сцене бытия, в котором минвушие времена соседствуют и даже проступают как настоящее.
- Как вечно настоящее!
- То есть миф!
- В прогулках в Царском Селе, как и в Летнем саду или в Петергофе, мы нередко – по состоянию природы или нашего духа – оказываемся в ауре минувшего, куда нас влечет красота…
- … эротика…
- … в вечно настоящем!
- Мы словно на миг обретаем бессмертие, что дает нам музыка, живопись, вообще искусство?
- Здесь барокко времен Елизаветы освещается празднично весенним днем! Видите? Чувствуете?
- А что такое барокко?
- Это стиль!
- Барокко больше, чем стиль, - это миросозерцание и образ жизни, разумеется, дворянского сословия в России в условиях преобразований Петра Великого и Елизаветы…
- Кстати, как было в Испании и в Англии в XVI-XVII веках…
- То есть в эпоху Возрождения! А в России? Всего лишь заимствования?
- Как в Испании в отношении Италии? Как в Англии в отношении Италии и Испании?
- Да, заимствования не исключают самобытного развития национальных литератур, языка и искусств, что мы видим и в России.
- Минувшее нас влечет как миросозерцание и образ жизни в условиях расцвета искусств?
- Как античность и эпоха Возрождения!
- И в России?!
- Мы открываем минувшее, чтобы обновить наше настоящее. Резонно! Ведь недаром Дягилев, забросив пение, стал рыться в архивах и написал книгу о Левицком как первооткрыватель русского портрета XVIII века.
- Тсс! Здесь вельможи и дамы разгуливают, очевидно, в ожидании выхода императрицы…
- Неужели мы увидим воочию, в яви Елизавету Петровну?
- Как запечатлел ее Евгений Лансере? Всего лишь пышность моды, величия и лет… Нет, лучше бы показалась цесаревна, как у Серова! Ведь красотой с юности она отличалась исключительной, по отзывам современников, по преимуществу иностранцев…
Показывается молодая девушка высокого роста, голубоглазая, золотоволосая, в платье из белой тафты с черным гризетом, весьма простеньком, когда вокруг дамы щеголяли в пышных платьях из лионского шелка и парчи с золотой вышивкой. Невероятно и тем не менее вполне узнаваемая Елизавета Петровна! К ней и обращались:
- Ваше высочество!
- Государыня цесаревна!
Маски в танцевальных движениях проговаривают, как поют:
- Сама Венера ярче не сияет и обликом, и женственностью юной, и грацией божественной, и ростом, пленительно проста, о, красота!
Цесаревна с восхищением восклицает, что делает ее ослепительно прекрасной:
- Ах, кто же вы такие? В чудных масках и в платьях расчудесных! Вы актеры? Не из Парижа… с речью россиян? Но мне пора. Не я царица бала в родных мне с детства Петергофских парках.
- Куда бы вы направились сейчас, позвольте нам последовать за вами?
- Увы! В деревню под Москвой уеду в изгнанье добровольное, поди. Там строю летний дом и зимний есть, сад заложила со своим двором. Хотите, приезжайте, буду рада!
В парках вспыхивает фейерверк, и все исчезает в ночи, только звезды в вышине, издалека проносятся звуки свирели.
2
На сцене проселочная дорога у деревни и озера вдали. Там проступают маски, вполне узнаваемые: Коломбина, Пьеро, Арлекин и еще ряд лиц. Оглядываются с удивлением и даже с испугом. Проносятся звуки валторны и свирели, за березами на лугу девушки в сарафанах водят хоровод.
Среди них выделяется высокого роста красавица, к которой подбегает красавец, одетый пастушком. Он показывает рукой на гостей за березами.
- Ваше высочество!
- Что, Алексей?
- Комедианты!
Цесаревна Елизавета Петровна с видом барышни-крестьянки выходит из круга и бегом пускается за Алексеем Шубиным, ее пажом и прапорщиком Лейб-гвардии Семеновского полка, который быстро прошел за березы, чтобы проследить, куда направились комедианты.
Цесаревна тянет к нему руки: «Постой!» Шубин оглядывается, продолжая идти, и, ударившись головой о ствол белоснежной березы, падает на землю. Цесаревна спотыкается и кубарем падает тоже.
Хоровод устремляется в сторону цесаревны, над которой склонился паж Алексей Шубин.
Шубин: «Ваше высочество! Вы не ушиблись?»
Цесаревна, открывая глаза и приподнимаясь: «Ушиблась! И очень. Как и ты о березу…», - закатываясь от смеха, снова падает на землю.
Шубин, смущенный, напоминает: «У нас гости!»
Хоровод пляшет и поет:
У нас барышня-крестьянка
Выйдет замуж за подранка…
Маски между березами словно прячутся и выглядывают.
Коломбина:
- Куда нас унесли звуки свирели?
Арлекин самоуверенно:
- Мы под Москвой, в Александровской слободе, где цесаревна любила уединяться со своим двором от императорского двора Анны Иоанновны или Анны Леопольдовны, регентши при младенце Иване VI…
Пьеро:
- Или жила, как в изгнанье!
- Да, не тужила, жила превесело… Только не станем повторять досужие россказни, будто она с конюхами водилась!
- Нет, нет, цесаревна водила хороводы с поселянками…
- А попросту – с крестьянками…
- Сама и пела, и плясала тоже, одета в сарафан…
Маски хором:
- Барышня-крестьянка!
- Тсс!
Показывается молодая девушка высокого роста, голубоглазая, золотоволосая, в светло-синем сарафане… Невероятно и тем не менее вполне узнаваемая Елизавета Петровна! И сцена встречи и знакомства повторяется, как впервые.
Цесаревна с милостивой улыбкой
- Да, кто такие вы? Откуда взялись? Из Франции? А речь-то россиян. По-вашему, я барышня-крестьянка?
- Государыня цесаревна!
- Ваше высочество!
- Вы комедианты в масках и в маскарадных костюмах? Как занесло вас в наши края? Я, проходя лугом по тропинке, не слыхала стука колес через мост?
- Очевидно, это сон! С подмостков Петербурга мы явились здесь увидеть прекраснейшую из женщин, как разнеслась ваша слава по всей Европе и Азии.
- И Азии? А китайское посольство нашло, что у меня слишком большие глаза, иначе бы я была совершенство.
- Им простительно.
- Но красота моя лишь множит мои горести, - рассмеялась цесаревна.
- Какие горести?
- Прошу ко мне в гости! А поговорить мы успеем.
3
Летний дом цесаревны в саду с прудом. Цесаревна у себя перед зеркалом, задумываясь и невольно проговаривая вслух свои мысли и обнаруживая в жестах и телодвижениях свои переживания, как танцовщица. Она, как одна, хотя фрейлины вокруг нее постоянно вьются, переговариваясь между собою.
