Теннесси Уильямс - Исповедальня
Доктор. Врачебная лицензия, это не то же, что права водителя, ты не держишь ее в бумажнике, ты вешаешь ее на стену в своем кабинете.
Леона. Твой кабинет здесь! На какой стене висит твоя лицензия? Под рыбой, или где? Где висит твоя лицензия на врачебную практику, в мужском туалете, рядом с другими грязными надписями на стене?
Монк. Леона, ты сказала, что день смерти твоего брата прошел, и я думал ты имела ввиду…
Леона. ДУМАЛ, ЧТО ЧТО Я ИМЕЛА ВВИДУ?
Доктор. Что ты остыла. БИЛЛ! — Забери Леону домой, сейчас же.
Леона. Господи, неужели ты думаешь, что я позволю ему идти со мной? В мой трейлер? Сегодня ночью? (Она шлепает по стойке бара несколько раз своей матросской шапочкой, раскачиваясь направо и налево, как будто готовясь к нападению на воображаемого противника, ее большая грудь вздымается, в глазах смятение)
Виолетта. (нежно и печально) Стив, пора идти. (Виолетта, Стив и Билл собираются уходить)
Леона. ТЫ ХОЧЕШЬ, ЧТОБЫ ТЕБЕ СМАЗАЛИ ЗАДНИЦУ САХАРНЫМ СИРОПОМ? ПРЕЖДЕ, ЧЕМ ЛЯЖЕШЬ НА ЭТУ РОЗУ?
Виолетта. (заслоненная Стивом и Биллом от Леоны) Если мы не увидим тебя снова, то удачи тебе, где бы ты ни была.
Они выходят из дверей.
Леона. (бросается за ними) Да, она этого хочет, сахарного сиропа себе в задницу!
Она исчезает из бара. Спустя миг или два, в то время как мы слышим шум океана, раздается крик Виолетты. Монк подходит к двери: сталкивается с ней, она взвизгивает, у нее из носа идет кровь. Она издает несколько диких криков и скрывается в женской уборной, заперев дверь на задвижку.
Виолетта. (Пронзительно из туалета) Они вызвали полицию, она бросилась, как дикий зверь! Запри дверь! Не пускай ее!
Монк запирает вход в бар. Внезапная тишина в баре, за исключением сопения Виолетты в уборной, приглушенных криков снаружи. Монк гасит весь свет в баре, кроме лампочки на одном столике.
Монк. Не выпьешь со мной по последней, Док?
Доктор. Да, спасибо. (Монк выносит бутылку и две рюмки на освещенный стол. Они садятся в профиль по разные стороны стола. Доктор говорит — как будто отвечая на вопрос) Ребенок родился на три месяца раньше, поэтому он был мертв, конечно, он только начинал быть похожим на человеческого детеныша. Мужчина, живущий с женщиной в трейлере, сказал: «Не нужно ей видеть это, унесите его из трейлера», поэтому я положил эмбрион в коробку из-под обуви… (Он говорит с трудом, как будто по принуждению) Трейлер стоит прямо на пляже, волны достают до него во время прилива, поэтому я положил коробку — и ее содержимое там, где море заберет их.
Монк. Ты уверен, что все это было законным?
Доктор. Боже, конечно, нет, это не было законным. Я едва положил все в коробку, как мужчина уже звал меня. У женщины началось кровотечение. Когда я вернулся в трейлер, она была смертельно бледная. Мужчина кричал «Сделайте что-нибудь, ну, пожалуйста, сделайте что-нибудь для нее!»
Монк. Ты смог?
Доктор. Я мог бы сказать мужчине, чтобы он вызвал скорую для нее, но я подумал о возможных для меня последствиях, и пока я думал об этом, женщина умерла. Она была маленькая, но не такая маленькая, чтобы ее можно было упрятать в коробку из-под обуви, поэтому- я дал мужчине чек на пятьдесят долларов, который я получил за аборт. Я дал ему его, в обмен на обещание не помнить мое имя.
Он дотрагивается до бутылки. Его рука так дрожит, что он не может наполнить свою рюмку. Монк наполняет ее для него.
Понимаешь, я не имею право выдавать свидетельство о смерти, пока у меня нет лицензии на врачебную практику, Монк.
Монк. В свете того, что случилось, есть кое-что, что тебе лучше бы знать. Док. Вскоре, после того, как ты ушел принимать роды, Леона вышла из бара, чтобы позвонить в дирекцию постоялого двора и предупредить их о том, что ты собираешься принять роды. Поэтому, Док, у тебя могут быть проблемы. Если ты останешься здесь…
Доктор. Я приму успокоительное, соберусь сегодня ночью и буду в пути уже до рассвета.
Слышны звуки полицейской сирены. Леона появляется в дверях, крича и стуча в дверь.
Леона. МОНК! ПОЛИЦЕЙСКИЙ ФУРГОН ПОЕТ МНЕ ПЕСНЮ!
Монк впускает ее и запирает дверь.
Монк. Иди наверх. Ты сможешь?
Она взбирается по ступеням, едва не падая. Скрип тормозов машины раздается за дверьми бара. Офицер стучит в дверь. Монк впускает его.
Привет, Тони!
Офицер.. Привет, Монк. Что за драка была тут, Монк?
Монк. Драка? Не знаю. Здесь было очень спокойно сегодня ночью. Я сижу и выпиваю свою последнюю рюмочку перед сном вместе с (он указывает на Дока, сидящего за столом).
Офицер. Кто это ревет там за дверью?
Монк. (наполняя бокал для Офицера) Одна дама, разочарованная в любви, обычное дело. Попробуй это и если понравится, то возьми бутылку.
Офицер. (пьет) ОК. Хорошо.
Монк. Возьми бутылку. Попивай себе понемножку. Удачи.
Офицер. Спасибо, спокойной ночи. (Он выходит. В то время, как Монк ставит другую бутылку на стол, Леона неуклюже спускается по ступеням вниз)
Леона. Монк? Спасибо, Монк. (Она и Монк сидят за столом:. Виолетта выходит из туалета. Она замечает Леону за столом. И пытается скрыться) Ну, ладно, Виолетта. Иди сюда и садись с нами, мы пьем по последней, все мы, день смерти моего брата прошел.
Виолетта. Почему все ненавидят меня? (Она садиться за стол: пьет из бутылки. Виолетта подвигает свой стул к Монку. Спустя несколько мгновений она намеренно роняет спичечный коробок под стол, наклоняется, чтобы поднять его и ее рука со стороны Монка не появляется больше на поверхности стола)
Леона. Никто не ненавидит тебя, Виолетта. Это было бы комплиментом тебе, если бы они тебя ненавидели.
Виолетта. Я ненавижу себя за то, что встала между тобой и Биллом.
Леона. Не мучай себя такими ужасными мыслями. Два человека, живущие вместе, это то, что тебе не понятно, и до тех пор пока ты не понимаешь этого, ты это не уважаешь, но Виолетта, это наш с тобой последний разговор, я хочу посоветовать тебе кое-что. Я думаю, что тебе нужна врачебная помощь в психиатрическом отделении, и я так думаю потому, что ты напоминаешь мне…какое-то растение…
Виолетта. Это из-за моего имени? Виолетта, это фиалка.
Леона. Нет, я не думала о фиалках, я имела в виду плавучие растения, да, растения, которые не растут в земле, но только плавают по воде. С тобой всегда так… так…ну да ладно, ты понимаешь меня, не так ли?
Виолетта. Все временно?
Леона. Да, можешь назвать это и так. Ты знаешь, как ты попала сюда, в это место над павильоном для игр?
Виолетта. Как?
Леона. Да, как или почему или когда?
Виолетта. Ну, как же, я… (Она определенно не уверенна во всех трех позициях)
Леона. Не торопись: и подумай. Как, почему, когда?
Виолетта. Нет, ну я была в Л.А. и…
Леона. Ты уверена, что была в Л.А? Ты уверена хотя бы в этом? Или все неясно для тебя, все в тумане?
Виолетта. Да, я была…
Леона. Я сказала: не торопись, не гони. Ты смогла бы выбраться из тумана?
Монк. Леона, успокойся, мы все знаем, что у Виолетты есть кое-какие проблемы.
Леона. Ее проблемы — это проблемы с психикой и я хочу, чтобы она их увидела сейчас, когда мы говорим с ней в последний раз, да Виолетта? Ты можешь выйти из тумана и сказать нам как, когда и почему ты оказалась без вещей здесь в этой комнате над павильоном для игр, ты можешь просто…
Монк. (вмешиваясь) Она уже вышла оттуда, из этой комнаты над игровым павильоном, она уже здесь со своим чемоданом.
Леона. Да, она цветок на воде, с корнями в воде, плывущая туда, куда несет ее вода.
Виолетта хнычет.
Леона. И плачет она слишком легко, просто вода выливается обратно. Я поставлю для нее одну мелодию, чтоб ей лучше плакалось, до того как вернусь в свой дом на колесах и поеду по Старо-испанскому шоссе.
Она поднимается из-за стола.
Монк. Не сегодня ночью, Леона. Ты должна выспаться после своего ликера, до того, как поедешь по шоссе в этом тумане.
