Дмитрий Липскеров - Семья уродов
Дмитрий Липскеров - Семья уродов краткое содержание
Липскеров Дмитрий
Семья уродов
Действующие лица:
Хатдам.
Александро.
Соня.
Дурак.
Фокс.
Наташа.
Действие первое
Действие происходит в центральной комнате большого дома, окна которого выходят на окраину села. Вдалеке угадывается купол часовенки или церквушки. Очертания ее размыты, потому что стекла окон засалены, и закопчены. Посреди комнаты стоит саморубленный стол, тяжелый и неуклюжий, на квадратных ножках, сделанных из цельных стволов деревьев, которым придана квадратная форма. Кое-где осталась отслаивающаяся кора. На столе неровной пирамидой грязная посуда: простые тарелки, эмалированные кружки, алюминиевые и деревянные ложки, кастрюля с облупившимся боком, мятый самовар… В стену из некрашеного посеревшего бруса вделан мамин. Он лишен изящества и представляет собой квадратную, покрытую густым слоем сажи нишу, в которой среди угольев и недогоревших дров лежат металлические прутья с остатками нанизанной на них рыбы…
Другая стена — обратная сторона русской печи, основная часть которой в другом помещении. На ней висят иллюстрации, покоробившиеся от постоянного жара. На одной изображен Квазимодо, умирающий на груди Эсмеральды, а на другой — то ли Ричард III, то ли Тулуз Лотрек, а может, и еще кто… Возле камина огромное кресло, на котором свободно могли бы уместиться два взрослых человека. Пожалуй, кресло выглядело бы даже красивым, если бы оно не было таким старым и потрескавшимся… Простой шкаф возле стены почти пустой… Рукомойник со стоящим под ним тазом… Большое зеркало… Комната пуста… Вечер… Всполохи заката на самоваре… Слабый колокольный звон… Скрип двери… В комнату входит Хатдам. Это огромного роста горбун. Его горб тяжел и покат, как холм. Из-под густых сросшихся бровей смотрят цепкие азиатские глаза. Горбун одет в грязную робу. В его могучих, почти черных от въевшейся земли ладонях — зачехленная лопата. На плече — маленький рюкзак. Хатдам, сильно хромая на левую ногу, проходит в комнату, оглядывает грязный стол, глухо рыча, ставит возле камина лопату, сбрасывает рюкзак. Мельком взглянув на себя в зеркало, снимает верхнюю часть робы, оставаясь в нательной рубахе. Идет к рукомойнику, долго и тщательно моется, разбрызгивая вокруг себя воду. Смочив поредевшие на черепе волосы, укладывает их пятерней в прическу. Тяжело вздохнув, направляется к шкафу, но на полдороги внезапно останавливается, смотрит на пол, подпрыгивает, пружинит на досках. Хромает обратно к камину, развязывает рюкзак, достает из него молоток и гвозди, вгоняет несколько гвоздей в подозрительное место. Опять пружинит на досках и, удовлетворенный, направляется к шкафу. Достает из него черную рубаху с большим белым воротником, похожим на жабо. Надевает ее. Снимает сапоги и грязные штаны, взамен надевает чистые полотняные и обувает ноги в крепкие башмаки с блестящими пряжками. Порывшись в карманах штанов, выуживает перстень с зеленым камнем. Включает свет, некоторое время любуется камнем. Надевает перстень на средний палец. Закрывает глаза и, стоя спиной к двери, что-то бормочет…
Скрипит дверь… Появляется Александро.
Александро, в обтягивающей полную с небольшой грудью фигуру кофте. Ноги Александро обтянуты штанами, похожими на лосины. Отчетливо виден мужской бугорок. Волосы на затылке стянуты в пучок и перевязаны красной лентой. В руках удочка и небольшое ведерко. Александро, видя Хатдама. застывает в дверях.
Хатдам (переставая бормотать). Кто? Александро? Ты?..
Пауза.
(Обернувшись.) Александро…
Александро. А Соня с Дураком рыбу ловят… Целыми днями…
Хатдам. Грязь какая вокруг…
Александро. Они сегодня с пристани ловят… Чудесный закат… У них клюет…
Хатдам. Соня дежурная?
Александро. Я все сделаю… А у меня не клевало сегодня… Так, мелочь одна… Я все на закат любовалась и мечтала, мечтала… Уклейка, карасик с мизинчик…
Хатдам. У нас бинт есть? Или тряпочка какая чистая?
Александро. Бинт? У тебя что-то болит?
Хатдам. Я помню, где-то должен быть…
Александро. Конечно, есть. Без бинта в доме нельзя.
Хатдам. Ты что в дверях стоишь?
Александро (ставя на пол ведерко). А мы тебя завтра ждали. Я хотела хороший обед приготовить. Что-нибудь вкусного… (Ставит удочку). Сонюшка с Дураком и ловят на завтрашний обед. У них клюет пока… А они меня почему-то на свое место не пускают, а из камышей вся рыбка ушла. Туда плеснули что-то… Сегодня пятнадцатое, а мы тебя шестнадцатого ждали…
Хатдам. Ноготь сорвал с пальца…
Александро (встрепенувшись). Так надо бинт… (Направляется к шкафу, достает бинт.) Давай палец, родимый.
Хатдам. Наверное, не надо. На свежем воздухе лучше заживает.
Александро (пожав плечами). И правильно. Свежий воздух все лечит. Я на свежем воздухе прямо вся выправилась. Каждая клеточка себя свежей чувствует.
Хатдам (садясь на стул). Сколько там за электричество нагорело?
Александро. На три рубля с копейками.
Хатдам. Пойди заплати завтра.
Александро. Завтра Сонечка дежурит.
Хатдам. Ей скажи.
Александро. Обязательно передам.
Хатдам. Скоро вода из таза через край прольется…
Александро. Так я выносила… Выносила… Ты, наверное, мылся, вот заново и набралось. А у нас тут целыми днями дожди, дожди… Давеча постирала вещички, а ничего не сохнет. (Смеется.) Влажность, видимо, большая…
Хатдам. Осень…
Александро. Скоро совсем холодно станет… Печку часто топить будем… Я люблю, когда печка гудит… А Сонечка уже удочку к зиме готовит… Вчера мормышку в камине плавила… Так старалась, так трудилась… А Дурак все не спал и не спал, мешал ей, и мормышка никудышная получилась… Соня так переживала… А потом я насчет свиной щетины договорилась. Мне обещали немного… Вот резать будут и дадут…
Пауза.
Хатдам. Я ленты тебе привез.
Александро (улыбаясь). Правда?
Хатдам. В рюкзаке.
Александро раскрывает рюкзак.
Это ты мне воротник погладила?
Александро. Соня.
Хатдам. Целый моток.
Александро. Что ты говоришь?
Хатдам. Моток ленты… В нем три метра…
Александро (доставая ленту и наматывая часть на руку). Спасибо тебе, Хатдам. Ты очень добрый. Ленты — это очень хорошо… (Пауза.) А Соне?
Хатдам. А что — Соне?
Александро. А Соне подарок привез?
Хатдам. Мормышки.
Александро. А она вчера… Бедная… Соня будет рада. Я люблю, когда Соня рада.
Хатдам. А брату ее бутылочку привез. Пусть порадуется.
Александро. Я видела… А Сонечку тошнит, когда Дурак пьет.
Хатдам. Я тоже выпью.
Пауза.
Александро. Я из половины ленты бантов наделаю, а вторую половину про запас отложу. Лишняя лента никогда не помешает. В нашем магазине ленты не бывает. (Сматывает ленту, прячет в карман.) Занавески можно оторочить и еще что. (Пауза.) Тяжелая в этот раз работа была?
Хатдам. Обычная.
Александро. А могилы старые?
Хатдам. Разные…
Александро. А интересные были? Может быть, там какой-нибудь деятель похоронен? Или известный писатель? Хатдам. Из одного гроба скелет собаки вытащили. А на надгробном камне было написано, что человек.
Александро. Ведь нельзя же животное на кладбище…
Хатдам. Нельзя.
Александро. Наверное, кто-то так любил свою собачку. И ухаживал за могилкой, пока сам не скончался. А что на том месте строить будут?
Хатдам. Не сказали… Там церковь при кладбище… Ее закрыли, а попа на пенсию.
Александро. А у нас тоже новый поп. Молодой… Он Соню с Дураком в церковь не пускает.
Хатдам. А тебя?
Александро. Ты ведь знаешь, я не хожу… (Пауза.) Ты очень усталым кажешься. И вид у тебя больной. Худой весь стал, как деревце. И мешки под глазами. Дожди осенние льют… А мы боимся без тебя ночами… Ты в следующий раз попроси у бригадира рукавицы.
Хатдам. Там на столе записка.
