Виталий Павлов - Тайное проникновение. Секреты советской разведки
В конце 80-х — начале 90-х годов XVI века знаменитый математик Франсуа Виет помог французскому королю Генриху IV раскрыть испанский шифр, позволивший читать всю секретную испанскую корреспонденцию. А за 30 лет до этого сотрудник папской службы Джованни Батиста Арженти раскрыл тот же шифр, что позволило папе знать секреты испанского королевства.
В XVII веке при французском короле Людовике XIII, когда фактическим главой государства был кардинал Ришелье, последний успешно пользовался услугами Антуана Россиньоля, которого считают основателем современной криптографии, для расшифровки интересовавшей кардинала шифрованной корреспонденции гугенотов. Такую же службу в кромвелевской разведке в том же веке исполнял профессор геометрии в Оксфордском университете Джон Уоллис. Говорили, что не было шифра, который он не смог бы раскрыть. В частности, перед ним не могли устоять шифры роялистов (Черняк Е. Б. Пять столетий тайной войны. М., 1996. с. 47, 105, 118).
Таким образом, ставшее сейчас обычным кодирование переписки было известно и применялось на практике уже в то далекое время, при этом искусство вскрытия шифров не отставало от их совершенствования и часто становилось грозным оружием в руках противоборствующих в войне или мире сторон.
Так, перед Первой мировой войной немецкой и австрийской разведкам удалось расшифровать русский военный код. Это позволило им во время войны читать приказы и донесения царских штабов, передававшиеся по радио (Черняк Е. Б. Пять столетий тайной войны. М., 1996. с. 495).
О том, что злоупотребление в наше время не только открытой перепиской, но и тщательно шифруемой может приводить к провалам в разведывательной работе, свидетельствует такой пример.
Хотя в разведке причин возможных провалов агентов может быть много, но, очевидно, нельзя допускать таких легкомысленных ошибок, которые привели к расшифровке ценных агентов разведки ГДР Гюнтера Гийома и его жены Кристель, работавших в аппарате канцлера ФРГ Вилли Брандта.
По свидетельству американского автора Пинчера, оба агента регулярно к дням их рождений получали из своего Центра в ГДР зашифрованные поздравления. Расшифровка этих телеграмм западногерманской разведкой, наряду с другими косвенными данными, дала ей возможность установить обоих агентов.
Интересно отметить, что выдающийся английский государственный деятель У. Черчилль уделял большое внимание криптографии и организации британской службы радиоперехвата и дешифровки иностранных коммуникаций. Он был первым в Англии, кто в полной мере оценил значение этой линии разведывательной деятельности.
У. Черчилль еще в 1914 году в качестве главы британского Адмиралтейства был инициатором организации английской дешифровальной службы. Он способствовал созданию в составе военно-морских сил Британии криптоаналитической группы, которая вошла в историю радиошпионажа как «комната 40». Позже эта группа была включена в спецслужбу ВМС Британии, и добываемые ею по немецким каналам связи данные стали грозным оружием против планов противника (Сырков Б. Шпионская лихорадка. Новости разведки и контрразведки, № 23–24).
Опыт успешного радиошпионажа против Германии британской спецслужбы получил интересное развитие в 1917 году в борьбе английских вооруженных сил против Турции на Ближнем Востоке. Так, английская разведка стала использовать шифры для дезинформации противника. Когда англичане узнали о том, что один из их шифров, которым они передавали сообщения о разминировании минных полей, устанавливавшихся немецкими подлодками, попал в руки немцев, они специально сообщили по этому каналу связи о якобы разминировании одного участка моря. Немцы сразу же послали свою подлодку для установки новых мин, и подлодка подорвалась на своих же, немецких минах. В дальнейшем на Ближнем Востоке англичане развили эту практику. Они целенаправленно ознакомили турецкое командование с британскими шифрами, которыми стали передавать ложные, дезинформационные сведения. Используя намеренно скомпрометированный шифр, англичане передавали по радио наряду с маловажными достоверными сведениями специально вводящие в заблуждение турок сообщения. При этом они активно использовали сведения, получаемые английской дешифровальной службой из турецкой шифровальной переписки. Турки, в свою очередь, получая информацию из дешифруемых английских телеграмм, всецело доверяли ей и не подозревали об их дезинформационном содержании. В сочетании с другими, подкрепляющими мерами, эта операция через шифры способствовала разгрому турок.
Так зародившаяся по инициативе Черчилля криптографическая разведка получила свое дальнейшее развитие (Сырков Б. Чисто английское трюкачество. Новости разведки и контрразведки. 1995. № 5–6).
В этой связи я вспомнил недавно прочитанное об этом человеке, прожившим жизнь долгую, наполненную необыкновенной энергичной деятельностью на всех важных государственных постах, включая пост премьер-министра Британии в сложные годы Второй мировой войны.
Когда Черчилля попросили объяснить свое долголетие, он ответил так: «Я никогда не стоял, когда можно было сидеть, и никогда не сидел, когда можно было лежать».
У меня вызывают искреннее уважение к Черчиллю его прямолинейная решительность и готовность брать на себя ответственность. Ведь когда он был морским министром и 1 августа 1914 года Германия объявила войну России, Черчилль под свою ответственность, не дожидаясь согласия правительства, отдал приказ о полной мобилизации флота. Еще более показательны его действия в июне 1941 года. Получив известие 22 июня 1941 года о том, что Гитлер напал на СССР, он просто поставил всех перед свершившимся фактом, когда выступил в тот же день по радио и твердо заявил о полной поддержке России. Вот что он говорил: «За последние 25 лет никто не был более последовательным противником коммунизма, чем я. Я не возьму обратно ни одного слова, которые я сказал о нем. Но все это бледнеет перед разворачивающимся сейчас зрелищем. Мы окажем России и русскому народу всю помощь, какую только можно» (Путинцев А. Гусар в кресле премьера. Сегодня. 1994, 30 ноября).
За такие действия нельзя не уважать этого государственного деятеля, хотя тот же Черчилль в марте 1946 года в Фултоне выступил инициатором и теоретиком «холодной войны» против СССР. Но ведь он никогда и не переставал быть последовательным защитником Запада.
Так почему же главной целью безагентурных операций ТФП является добыча шифровальных документов и других секретов криптографии, а сами эти операции проводятся в дипломатические и иные представительства, а также другие иностранные объекты, где эти шифры готовятся, хранятся либо находятся на пути к потребителю?
Постараюсь показать это.
Кто из нас не увлекался в детстве занимательной игрой в «казаки-разбойники» или свирепой борьбой с пиратами, не «ходил в разведку» в «тылы» противников, изобретая при этом самые хитрющие способы условных сообщений, выдумывая коды, от простейших, с заменою букв знаками, действительно походивших на настоящие шифры, и других, успешно скрывавших содержание от наших воображаемых противников, хотя и самые наивные и легко читаемые. Но тайна расшифрования чужих посланий, загадочных надписей уже тогда постоянно манила нас.
Когда мы выросли, мы уже понимали, читая детективные истории и исторические повествования о деяниях славных разведчиков, значение зашифровки сообщаемых сведений, предназначенных только определенным людям.
О служебном предназначении шифрпереписки в разведке я лично узнал уже в самом начале своей разведывательной карьеры. В 1938 году нас, группу молодых сотрудников, отобрали для работы в нелегальной разведке. В числе обязательных предметов было умение и пользоваться кодами и шифрами. До нашего сознания доводилось, что разведчик, находясь за границей под видом иностранца, постоянно окруженный местными жителями, от которых он должен скрывать свою истинную национальность и тем более принадлежность к иностранной разведке, должен тщательно защищать содержание своих сообщений и добываемых им разведывательных материалов от окружающего мира, в котором спецслужбы и их информаторы являются самыми опасными противниками.
Одним из наиболее эффективных средств защиты сообщений и являются шифры и коды. Они могут предназначаться для текущих нужд, не требующих особой длительной «стойкости» против вскрытия их специалистами, например, для связи внутри разведывательного подразделения, такого, как резидентура. Или, например, в процессе практической разведывательной работы между разведчиком и агентом могут обусловливаться кодированные слова и фразы, простейшие зашифровки времени, дат под видом счетов, на случай условных вызовов на встречу по телефону, записок «от знакомых», передаваемых через третьи руки, например, через квартирохозяйку, клерка в гостинице, путем направления по почте открыток и так далее.
