Ганс Берндорф - Шпионаж
И ему пришлось рискнуть… постараться воздействовать на суд в пользу Ахта и Вентковского».
Как мы уже знаем, добиться оправдания этих агентов Редлю не удалось.
Русская разведка была недовольна.
Тогда, чтобы не портить с ней отношений, Редль прибег к очередной сделке. Для русских она должна была стать своеобразной «компенсацией» за двух потерянных шпионов.
Редль выдал России одного из опытнейших австрийских агентов — того самого офицера, служившего в Варшаве, который первым узнал о передаче мобилизационного плана. По предварительной договоренности с русскими Редль хладнокровно заманил агента в ловушку, и после краткого допроса его повесили.
Однако этого оказалось мало. Русская разведка все суровее предъявляла Редлю новые и новые требования. Ее уже не удовлетворяли сведения, которые он поставлял до этого.
Она предписала ему выдать данные обо всех действующих в России австрийских агентах.
Редль старался изо всех сил. Он сообщал имена, шифры, явки, — все, что мог узнать. Каждая новая информация по–прежнему щедро оплачивалась.
В 1912 году наследник австрийского престола эрцгерцог Франц–Фердинанд нанес официальный визит русскому царю.
В свите наследника, находился военный атташе старший лейтенант Мюллер.
Когда визит был завершен и наследник со свитой возвращался назад, в Варшаве к Мюллеру явился полковник русского генерального штаба. Он предложил купить у него, — разумеется, за очень крупную сумму, — секретный русский план наступления на Австрию.
Ничего не сообщая об этом венской разведке, Мюллер связался с австрийским генштабом, и плащ был куплен.
Однако информация о такой сделке не могла пройти мимо Редля. Первое, что он сделал, — сообщил русским властям имя полковника. Узнав об этом, полковник застрелился.
Но Редль не ограничился этим. Как начальник секретной службы он получил план в свои руки.
Получил — и тотчас же подменил его умело составленной фальшивкой. Военный атташе, который пытался действовать втайне от разведки, оказался в нелепом положении. Вскоре он был отозван. А подлинный план Редль вернул русским. За всю эту операцию ему было выплачено сто тысяч крон.
Был и еще один, особый вид «услуг», которые Редль оказывал России.
Через него проходили все показания австрийских агентов, — в том числе и те, где говорилось об увеличении русской армии. Эти сведения Редль старательно утаивал от австрийских военных властей. В итоге к началу мировой войны 1914 года Австро–Венгрия имела весьма приблизительное представление об численности русских войск. Данные, которыми она обладала, оказались явно заниженными, что не могла не сказаться на ходе военных действий…
Подробности шпионской деятельности Редля стали известны австрийскому командованию лишь после его смерти.
Обыск в его квартире буквально ошеломил тех, кому он был поручен. Огромная масса скопированных документов, кодов, шифров, карт, секретных приказов по армии, пачки денег, — все это было заперто в сеймах и шкафах, которые пришлось взломать. Некоторые бумаги были на русском языке.
Каким же образом удалось разоблачить Редля?
Он занимался шпионажем в течение десяти с лишним лет. Занимался умело, находчиво, тщательно заметая следы. Был вхож в высшие сферы военного руководства Австро–Венгрии, пользовался его абсолютным доверием.
И все же предательство Редля было раскрыто.
То, как это произошло, — случайность или закономерность?
Чтобы офицеры генштаба не теряли связи с армией, их периодически направляли в строевые части.
С этой целью в Прагу был откомандирован и Альфред Редль, назначенный начальником штаба дивизии.
Все знали, что этот ревностный и деятельный офицер после выполнения своих обязанностей в Праге будет вновь отозван в генеральный штаб.
Во время отсутствия Редля обязанности руководителя контрразведки в Вене принял на себя его заместитель.
Это — одна из версий. Согласно другим источникам, дело обстояло несколько иначе.
Начальником Редля в Вене был барон фон Гизль. Именно он в свое время назначил молодого майора руководителем разведки.
Когда Гизля перевели в Прагу, он настоял на том, чтобы Редль переехал туда вместе с ним в качестве начальника его штаба.
К этому времени Альфреда Редля уже произвели в полковники.
Все свои дела в Вене он передал своему преемнику, капитану Максу Ронге.
Преемник Редля особое значение придавал почтовой цензуре. Он распорядился перлюстрировать все письма в Вену, вызывающие хоть малейшее подозрение.
И вот в один из дней к нему на стол легли два конверта, показавшиеся работникам почты странными.
Судя по штемпелю, оба они прибыли из Эйдкунена, с русской границы. Надпись на них была одинаковой: «Опера, Балл 13, до востребования».
Когда конверты распечатали, из них выпали деньги — 600 и 800 марок.
Подозрительным было и то, что столь значительные суммы пересылались в обычных конвертах, и то, что ни в первом, ни во втором не было сопроводительного письма.
Конверты в запечатанном виде были возвращены на почтамт.
Чтобы выяснить, кто придет за ними, там было установлено специальное дежурство. Два сыщика постоянно сидели в комнате за стеной зала, где выдавалась корреспонденция. Комната была соединена с залом особым звонком. Чиновник, выдававший письма, должен был в случае необходимости нажать кнопку.
Раз под вечер раздался условный сигнал. Сыщики выскочили в зал. Растерянный чиновник сказал им, что человек, получивший письма, только что вышел на улицу.
Агенты ринулись к дверям, но успели лишь увидеть такси, в котором умчался таинственный получатель писем. Они зафиксировали номер машины и через час разыскали ее водителя.
Шофер сказал, что своего клиента он высадил возле одного кафе.
Сыщики сели к нему в машину и велели ехать к этому кафе. Там им удалось выяснить, что человек, которого они преследуют, направился из кафе в гостиницу «Кломзер».
В том же автомобиле они помчались к гостинице.
Сидя на заднем сиденье, один из сыщиков обнаружил возле себя кожаный футляр от перочинного ножа.
Кому принадлежит этот футляр? Шофер не мог ответить на этот вопрос. Мало ли пассажиров он перевозит за день!
На всякий случай сыщик положил футляр в карман.
В регистратуре отеля сыщики попросили показать им книгу для приезжих. Они долго листали ее, но имена постояльцев им ничего не говорили.
Впрочем, одно имя было им хорошо известно: оказывается, здесь остановился сам господин полковник Альфред Редль. Первой мыслью было отправиться к нему и доложить о подозрительном получателе писем. Еще бы! — полковник был великолепно знаком с трюками неприятельских шпионов и мог дать дельный совет.
Стоя в вестибюле отеля, сыщики совещались, идти или не идти к Редлю. И тогда одному из них пришла в голову новая идея. Вынув из кармана кожаный футляр, он подошел к швейцару, стоявшему на входе:
— Спрашивайте каждого, не он ли потерял эту вещицу.
Едва успев договорить эту фразу, агент увидел, что по лестнице в полной форме спускается полковник Редль. Он рванулся было удержать слишком усердного швейцара, но тот уже подошел к полковнику с футляром в руке:
— Простите, господин полковник, не вы ли изволили потерять эту вещь?
Редль, занятый своими мыслями, машинально схватился за карман, глянул на футляр и рассеянно ответил:
— Да, да, спасибо. Это мой футляр…
И, положив футляр в карман, он вышел из вестибюля.
Оба агента, побледнев от неожиданности, несколько мгновений безмолвно смотрели друг на друга, а затем бросились вслед за Редлем.
Только на улице, уже пройдя квартал, Редль понял, какую непростительную ошибку он совершил. Его сердце замерло: он вспомнил, где мог забыть этот проклятый кожаный футляр. В такси, конечно же, в такси! Там он вынимал нож, чтобы вскрыть конверты с деньгами.
Инстинктивное чутье подсказало ему: те двое, что стояли в вестибюле отеля, возле швейцара, наверняка сыщики. Глаз у него наметанный. Безусловно, они слышали его разговор со швейцаром.
Ничтожная рассеянность погубила его.
Редль кинулся к гаражу, где стояла его машина. Быть может, ему еще удастся скрыться. Но в зеркальной витрине часового магазина он увидел, что один из тех двоих следует за ним.
Его спина заледенела от страха. Мысль судорожно работала. Нужно как‑то обмануть преследователей. Но что сделать?
Он зашел в один из магазинов. Вынул из кармана компрометирующие его конверты, разорвал их на мелкие клочки и бросил в угол. Расчет был прост: сыщики займутся этими обрывками, а ему в это время удастся ускользнуть.
