Сергей Войтиков - Высшие кадры Красной Армии. 1917–1921 гг.
Наиболее напряженными были отношения Ленина с В.А. Антоновым-Овсеенко. Будущий нарком был достаточно крупной фигурой в революционном движении – состоя в нем с 1901 года, он во время первой революции был одним из организаторов восстания в Польше и Севастополе; в эмиграции (с 1910 г.) будущий нарком примыкал к меньшевикам-партийцам и вступил в партию большевиков лишь в мае 1917 г.[48] В «Биохронике» Ленина В.А. Антонов до его назначения в Комитет по делам военным и морским упомянут дважды, причем первое упоминание относится к 1905, а второе – уже к 1917 году[49].
Подвойский и Кедров были старыми большевиками-ленинцами и убежденными марксистами, революционная деятельность обоих началась еще до создания большевистской партии; оба принимали участие в организации боевых дружин еще во время первой русской революции[50].
Совместная работа Н.И. Подвойского с Лениным началась не позднее, чем в мае 1913 года: в это время он поддерживал отношения Ленина с фракцией большевиков IV Думы (т. е. был «связистом» легальной фракции в России с большевистской эмиграцией)[51]. Впрочем, ими велась и совместная издательской работа[52].
М.С. Кедров начал свою революционную карьеру в 1899 году, состоял членом Северного рабочего союза, затем РСДРП – РСДРП(б). В 1900 году участвовал в первом социал-демократическом кружке в Ярославле, в 1901-м состоял в Нижегородском комитете, в 1902-м в Симферополе принимал участие в работе местной социал-демократической организации (в этой организации тогда состояли будущие видные деятели советского государства – М. Лурье (Ю. Ларин) и др.). Неоднократно арестовывался и подвергался высылке, в 1903-м вместе с О.А. Варенцовой, Н.П. Брюхановым. В 1905 году авантюрист Кедров по заданию большевистского ЦК пытался организовать подкоп под Таганскую тюрьму для освобождения ряда членов Центрального комитета[53]. Небезынтересно, что солировал в этом мероприятии, скорее всего, известный инженер Лев Красин[54]. В 1906-м Кедров организовывал в Твери концерты для сбора денег в парткассу: он был (так, по крайней мере, считали большевики) виртуозным пианистом; осенью открыл издательство «Зерно», предназначенное для печатания нелегальной литературы. Ближайшими соратниками Кедрова были в это время видные партийцы Ангарский, Подвойский, Степан Данилов, Морозов. Кедров как руководитель издательства «Зерно» с 1907 года издавал произведения Ленина в России, за что и отсидел 3 года в одиночной камере[55]. В 1912 году Кедров эмигрировал в Швейцарию, где в следующем году познакомился с Лениным[56]. В марте 1916 года Ильич выяснял через Г.Е. Зиновьева дату выезда Кедрова в Россию из Швейцарии – вероятно, последний отправился на Родину по личному заданию вождя большевиков[57]. Относительно взаимоотношений Кедрова с Лениным в этот период, пожалуй, стоит процитировать запись из биохроники последнего: «Чиновник для особых поручений в донесении из Парижа в Департамент полиции сообщает об отъезде из Лондона в Петроград или Москву проживавшего в Лозанне М.С. Кедрова, видного социал-демократа и личного друга Ленина. В донесении указывается на возможность получения Кедровым специальных партийных поручений от Ленина»[58]. В 1916 году вернувшийся на Родину Кедров был направлен врачом на персидский фронт, где после Февральской революции создал первый в Закавказье большевистский Совет рабочих и солдатских депутатов (в Шерифханском районе) и стал его председателем. Октябрьская революция застала Кедрова в Омске, где он добился своего избрания председателем местного совета рабочих и солдатских депутатов[59].
Несмотря на весьма небогатый военный опыт, Подвойский и Кедров – активные члены «Военки» – подчеркнуто позиционировали себя как профессиональные военные. Оба они также страшно гордились (в отношении Кедрова правильнее будет сказать кичились) своим дореволюционным прошлым. В июне 1917 года явившийся к Ленину с Персидского фронта Кедров так описывал свою внешность: «офицерские погоны и солдатская гимнастерка, на которую были навешаны ученые знаки различия, а на груди еще красовалась довольно обширная полоса, на которой черным по красному было напечатано: «Председатель Совета рабочих и солдатских депутатов Шерифханского района»». Сам Кедров с юмором вспоминал позднее, что Н.К. Крупская была изумлена явлением такого редкостного попугая[60]. Что же касается Н.И. Подвойского, никогда ни в какой армии не служившего, то он на всех фотографиях изображен в полувоенном френче. К этому стоит добавить, что В.А. Антонов-Овсеенко в 1901 году был исключен из Николаевского военно-инженерного училища за отказ от присяги «на верность царю и отечеству», мотивированный «органическим отношением к военщине»[61].
Н.В. Крыленко начал свою революционную деятельность позднее, чем Подвойский и Кедров. Первый советский Главковерх родился в семье чиновника акцизного ведомства. В 1903 году поступил на историко-филологический факультет Петербургского университета, там входил в студенческие организации и участвовал в проведении забастовок. Крыленко изначально – с 1904 года – был членом РСДРП(б), выступал на собраниях против либералов от имени большевистской организации, состоял в группе содействия при большевистском ЦК в качестве агитатора-пропагандиста, участвовал в газете «Вперед». К октябрю 1905 года Крыленко проводил партработу в Петербурге, на заводах Выборгской стороны и за Невской заставой, где как оратор пользовался широкой популярностью под псевдонимом «Абрам», руководил забастовочным движением. Весной 1906 года Крыленко участвовал в проведении бойкота выборов в I Государственную Думу. От окружного района был проведен в члены Петербургского комитета РСДРП(б); работал в Военной организации при ПК. Затем Крыленко переехал в Москву и стал агитатором МК, работая под фамилией Войченко. В июне 1906 года Николай Васильевич в первый раз оказался в эмиграции – в Бельгии и во Франции (опять-таки не под своей фамилией: вначале он носит фамилию Рено, затем – Гурняк). На этот раз Крыленко пробудет заграницей менее полугода: уже в ноябре он вернется в Россию и продолжит работу в Петербурге – примет участие в предвыборной кампании во II Государственную Думу и в подготовке V съезда РСДРП(б). Весной 1907 года Крыленко «впал в ересь»: увлекся синдикализмом, за что был даже раскритикован в печати Лениным. Летом 1907 года скрывавшийся под фамилией Постников, Крыленко был арестован и после установления личности предан военно-окружному суду, но в сентябре 1907 года по суду оправдан и уехал в Финляндию, где через 11 месяцев снова оказался под арестом. По освобождении Крыленко выехал в Люблин, а осенью 1908 года вернулся в Петербург. В 1911 году Крыленко выходит из партии анархо-синдикалистов и возвращается в лоно большевистской социал-демократии. Выполнив эту работу, Крыленко, по предложению Старика, уехал в Петербург в качестве агитатора по подготовке выборов в IV Госдуму. Осенью 1912 года Крыленко поступил вольноопределяющимся на военную службу – поступок, вообще-то не характерный для правоверного «ленинца» – и одновременно продолжил свое обучение на юридическом факультете Петербургского университета. По окончании «военной службы» Крыленко работал в «Правде» и во фракции большевиков IV Государственной Думы. С декабря 1913 по март 1904 года Крыленко находится в тюрьме, затем высылается в Харьков, где работает в партийной организации и завершает свое обучение. В июле 1914 года Крыленко отправляется в эмиграцию, где за год успеет пожить в Галиции, Австрии, Швейцарии и принять участие в Бернской конференции (март 1915 г.). В июне 1915-го Крыленко вернулся в Россию и уже в ноябре арестован в Москве, где скрывался под фамилией Сидоров. Отсидев 3 месяца в тюрьме, Крыленко направлен в Харьков, где вновь посажен в тюрьме до апреля 1916года – на этот раз за уклонение от военной службы (шла Первая мировая война, и прапорщик должен был находиться на фронте). На Юго-Западном фронте будущий Главковерх состоял под надзором. После Февральской революции (в марте 1917 г.) Крыленко переведен в тыл, стал последовательно председателем полкового, дивизионного и армейского комитетов 2-й армии. В мае 1917 года Крыленко на съезде фронтовых организаций в Петрограде, делегат ЦК РСДРП(б) на общефронтовом съезде в Кременце и I Всероссийского съезда Советов, сотрудник «Солдатской правды». С июля по сентябрь сидел на «губе» за участие в июльской попытке военного переворота[62]. На определенном этапе (скорее всего, в 1911–1915 гг.) Крыленко был своеобразным «легатом» Ленина в подполье и человеком, которого «Старик»[63] явно ценил[64]. Кроме того, Крыленко, как и В.А. Антонов, пробовал свои силы в качестве партийного теоретика[65].
Все четверо (Антонов, Крыленко, Подвойский, Кедров), судя по воспоминаниям Кедрова, в июле 1917года[66] были горячими сторонниками вооруженного восстания.
Несколько особняком стоит самый старый член коллегии – К.С. Еремеев. Он занялся революционной (как организаторской, так и публицистической) деятельностью уже с 1894–1895 годов, вступил в РСДРП – РСДРП(б) во время создания партии и ее фракции. С Лениным Константин Степанович познакомился в 1903году, в Женеве, куда бежал из ссылки[67]. В марте-июле 1917года Еремеев работал в «Правде» под непосредственным руководством Ленина, получал от него указания по печатанию материалов[68]. Если верить воспоминаниям Еремеева, он с первой встречи подпал под харизму Ленина[69].
