Сергей Кремлев - Русские распутья, или Что быть могло, но стать не возмогло
Записки итальянцев XV века содержат достаточно объективные и достаточно доброжелательные сведения о России. Так, венецианский купец и дипломат Иосафат Барбаро (1413–1494) бывал в России с 1436 по 1452 годы и пишет об изобилии хлеба и мяса, о дешевизне продуктов… Барбаро даёт следующую картину Москвы: «В трёх днях пути протекает превосходная река Москва, на которой расположен город, называемый Москва… Река проходит посередине города и имеет несколько мостов. Замок стоит на холме и (вместе с городом) со всех сторон окружён лесом…».
В до-монгольской Руси стольный град Киев был полон иностранными дипломатами, и великие киевские князья вели обширную внешнюю политику. Теперь эту сторону жизни развитого государства осваивала уже Москва.
Чтобы закончить краткий геополитический обзор ситуации, в которой предстояло действовать Ивану III, отмечу, что новгородская знать тяготела как к Швеции и Западной Европе вообще, так и к Польше с Литвой. К последней тяготела также тверская знать того времени. Князья Тверского княжества и Новгородская земля склонялись не просто к сепаратизму, но и к явному союзу с Литвой и Польшей. Вот как об этом говорит в своей монографии «Под знамёнами Москвы» советский историк Юрий Георгиевич Алексеев:
«Договоры 1449 г. (Москвы с Тверью и Твери с Литвой. – С.К.) отражают крайнюю степень сближения Твери с Литвой и соответственно ослабления связи Твери с другими русскими землями. Литовско-тверской договор имел несомненную анти-московскую и анти-новгородскую направленность… Фактически это означало выход Твери из сферы влияния великого князя Московского…».
Речь, конечно, о тверской феодальной верхушке, однако, и народные низы вынуждены были так или иначе следовать в русле её политики.
«Верхи» были настроены против Москвы и в «господине Великом Новгороде», и у того же Ю.Г. Алексеева читаем: «Могущественная боярская олигархия, тесно связанная с городской общиной и независимая ни от какого князя, проводила фактически самостоятельную политику… Враждебная Москве политика новгородской правящей верхушки – основная причина зимней войны 1456 г., закончившейся после поражения новгородцев под Старой Руссой Яжелбицким договором»…
Внешнеполитические тяготения Твери и Новгорода были для исторического будущего России крайне вредными и отрицательными, и недаром современный английский профессор-русист Джеффри Хоскинг с вполне понятной грустью замечает, что «исторически возможный» союз между Тверью, Новгородом и Литвой, мог бы «привести к переносу центра Руси дальше на запад, ближе к Балтийскому морю»… Хоскинга волновал, конечно же, не выход Руси к морским берегам, его удручает то, что не состоялся перенос центра Руси не просто поближе к Западу, но и подальше от Москвы. Состоялся бы такой перенос – смотришь, и не было бы той России, которая по сей день торчит у Запада костью в горле.
Подобные мечтания недругов и завистников России – задолго до того, как они возникли, и призвана была опрокинуть деятельность сына Василия Тёмного – Ивана III Васильевича. Как уже сказано, Иван III занял московский великий стол в 1462 году. Княжил же он сорок три года – до кончины в 1505 году.
Великий объединитель Руси, за время правления которого её территория увеличилась в шесть (!) раз, родился в 1440 году в Москве. Во время трагических событий, приведших к ослеплению отца, Ивану тоже пришлось непросто… Вскоре после возвращения из казанского плена от Улу-Мухаммеда Василий II опять оказался в плену, захваченный удельным можайским князем Иваном Андреевичем. Верные великому князю слуги спрятали тогда Ивана и его брата Юрия в монастыре. Потом княжичей переправили в село Боярово – вотчину удельных князей ряполовских, а оттуда – в хорошо укреплённый Муром. Отца же Дмитрий Шемяка ослепил.
Не самое спокойное и не самое счастливое детство было у будущего Ивана III Васильевича…
В 7 лет он был обручён в Твери с 5-летней дочерью великого князя тверского Бориса Александровича Марией, с которой в 1452 году обвенчался. В 1458 году у юных супругов родился их единственный сын – тоже Иван. Вошедший в историю как Иван Иванович Молодой, он в 1480 году во время «стояния на Угре», о котором ещё будет сказано, задержал переправу хана Большой Орды Ахмата и немало посодействовал общему успеху…
С 1485 года – после присоединения Твери к Москве, отец назначил Ивана Ивановича Молодого князем тверским – уже просто удельным, а не великим. Двумя годами ранее Иван Иванович женился на дочери молдавского господаря Стефана III Елене, что укрепило тогда связи Руси с Молдавией. От этого брака родился княжич Дмитрий Иванович – внук Ивана III, известный в истории как просто «Внук».
Иван Иванович Молодой умер сорока двух лет – в 1490 году, и в 1498 году Иван III объявил внука Дмитрия своим наследником и венчал его на царство по византийскому обряду (позднее чин венчания использовался при разработке церемонии венчания Ивана Грозного). Стать царём всея Руси Дмитрию, однако, не пришлось по причинам, о которых будет сказано позднее.
С конца 40-х годов XV века – тогда Василий II Тёмный уже прочно восстановился на московском великом княжении – юный Иван Васильевич, будущий Иван III, начал набираться государственного опыта. Отец постоянно держал его при себе: на заседаниях Боярской думы, при приёме послов, при заключении договоров и так далее. Нередко Василий Тёмный посылал юного сына в ближние и дальние военные экспедиции, и последний раз при жизни отца Иван ходил на южную границу после татарского набега в 1460 году.
В 1462 году Иван сменил умершего Василия на московском великом столе и продолжил уже традиционную для московских великих князей политику расширения пределов Московской Руси. Эта линия была заложена предшественниками так мощно и получила такую мощную поддержку в русском народе, что не иметь успеха она уже не могла. Вопрос был лишь в темпах, и вот они-то зависели от личных качеств московского государя. В лице Ивана III мы как раз и имеем историческую фигуру, обеспечившую выдающиеся темпы роста могущества Руси.
Автор «Истории России с древнейших времён» Сергей Соловьёв считал, что «не Иоанн III был творцом величия России, это величие было приготовлено до него в печальное время княжеских усобиц и борьбы с татарами…» Последний вывод – относительно того, что величие Руси было подготовлено несколькими поколениями, исторически и системно вполне верен, как верно и то, что Иван III был лишь выразителем общей воли и именно поэтому был успешен. Однако и личное величие Ивана III Васильевича ставить под сомнение будет несправедливым. По сути, масштаб его личности – с учётом сделанного им и в его правление, вполне сопоставимы с масштабом личности и деяний Ивана Грозного и Петра Великого…
Иван III сел на великом московском столе в 22 года, но «стаж» его государственной работы насчитывал к тому времени почти полтора десятка лет, а наставником был отнюдь не дюжинный человек – собственный отец Василий II Тёмный.
Когда Василий II умер, в Северо-Восточной Руси оставались самостоятельными тверские, рязанские, ярославские и ростовские князья – не считая Новгорода и Пскова, имевших особый статус. Когда умер его сын Иван III, раздробленность Северо-Восточной Руси осталась в прошлом при впечатляющем расширении её территории.
В первый же год своего великого княжения Иван III ограничил права двоюродного дяди – верейского князя Михаила Андреевича. На следующий год – в 1463 году, уступили свои вотчины Ивану ярославские князья, поступив после этого к нему на службу.
В 1467-69 годах Иваном III были предприняты походы московского войска на Казань, и Казанское ханство всё более подпадало под влияние Москвы. В то же время отношения с преемницей Золотой Орды – Большой Ордой, Иван III строил как независимые, на поклон к хану не ездил, «выход» (дань) платил скупо и нерегулярно, а потом и вообще перестал её платить.
В 1471 году Иван III в первом походе на Новгород разгромил новгородцев на реке Шелонь, и Новгород был признан вотчиной великого князя московского, а в 1477/78 годах окончательно присоединён к Москве… Об этом, как и о «балтийской» политике Ивана III, ещё будет сказано отдельно.
С 1465 года начались походы в Зауралье и Югорскую землю, в 1472 году к Москве была присоединена Пермская земля с Чердынью, а позднее – и Югорская с Печорой; граница Руси вплотную подошла на северо-востоке к Оби.
Югорская земля – земли северного Урала и побережье Северного Ледовитого океана от Югорского Шара до устья реки Таз, была, между прочим, окончательно завоёвана в ходе зимнего похода 1499 года, совершённого московской «лыжной ратью». Забытый, но славный эпизод русской военной истории!
К 1474 году продали свои земли Ивану III и поступили к нему на службу по примеру ярославских князей ростовские князья.
1480 год ознаменовался фиаско хана Ахмата на Угре… Тогда Ахмат, заручившись поддержкой польского короля и великого князя литовского Казимира IV Ягеллончика (к нему тяготела и Тверь), решил восстановить ордынское владычество на Руси и выступил на Ивана III с большим войском.
