Армен Гаспарян - ОГПУ против РОВС. Тайная война в Париже. 1924-1939 гг.
Надеюсь, что Вы найдете время ответить и на другие вопросы и просьбы, содержащиеся в моих заявлениях и письмах. Надеюсь также, что Вы отнесетесь благожелательно ко всему вышеизложенному, я — Ваш пленник — буду ждать с понятным нетерпением Вашего решения и приближающегося годового срока моего заключения».
И это письмо осталось без ответа.
Судьбу белого генерала Миллера окончательно и бесповоротно решил новый нарком внутренних дел Лаврентий Берия. Это было сделано в экстренном порядке, за несколько часов. Повезли расстреливать генерала Миллера 11 мая 1939 года. По правилу, применявшемуся к особо секретным смертникам, генерала доставили в московский крематорий. Бывший корнет Лейб-Гвардии Гусарского полка Его Императорского Величества Евгений Миллер стоял прямо, смотря на расстрельную команду из-под седых бровей. Незадолго до казни, на одном из допросов, он сказал: «Я не покончу жизнь самоубийством, прежде всего потому, что мне это запрещает моя религия. Смерть будет моей последней службой Родине и Царю. Я докажу всему миру и моим солдатам, что есть честь и доблесть в русской груди. Подло я не умру».
Дело, заведенное на него в НКВД, было после расстрела уничтожено, но несколько документов уцелели: письма Миллера и его последние допросы случайно попали в другую папку. Это и сохранило их для истории. Интересно, что в документах дела белогвардейского генерала Миллера Евгений Карлович фигурирует как «Иванов». На бланке народного комиссариата внутренних дел предписывалось начальнику внутренней тюрьмы «выдать арестованного Иванова Петра Васильевича, содержащегося под номером 110, коменданту НКВД товарищу Блохину, чтобы немедленно привести в исполнение приговор Военной Коллегии Верховного Суда СССР, над осужденным к расстрелу по закону от 1 декабря 1934 года».
Расстреляли председателя Русского общевоинского союза 11 мая 1939 года в московском крематории. Бывший лидер Белого движения на Севере России с достоинством встал к стенке, сверля своих палачей взглядом из-под совсем седых бровей. Через несколько часов, в дело генерала был вложен последний документ: «Приговор в отношении сего Иванова, осужденного Военной Коллегией Верховного суда СССР приведен в исполнение в 23 часа 5 минут и в 23 часа 30 минут сожжен в крематории в присутствии коменданта НКВД Блохина и начальника внутренней тюрьмы ГУГБ НКВД Миронова».
Почему Евгения Карловича расстреляли именно в этот день, а не двумя месяцами раньше или полгода спустя? Ответ становится очевиден, если вспомнить, что происходило в Советском Союзе. 4 мая наркома по иностранным делам Литвинова, который был известен как сторонник сближения СССР с Англией и Францией и создания антигитлеровского альянса, сменил на этом посту Молотов. Это означало, что путь к пакту открыт. И если до этого еще можно было бы рассуждать, что и Миллер для чего-нибудь пригодится, то после назначения нового главы внешнеполитического ведомства такая возможность даже теоретически переставала существовать. Это и решило судьбу председателя Русского общевоинского союза.
Документы датированы 11 мая 1939 года. Они написаны одной и той же рукой, одними и теми же чернилами. Только бланки отличаются. Можно с большой долей вероятности утверждать, что ближе к вечеру (по утрам советские учреждения не работали) народный комиссар внутренних дел Лаврентий Берия, получив срочные указания от Сталина или Молотова (никто другой не мог решить судьбу Миллера), вызвал Ульриха, и тут же дежурным секретарем были написаны две бумаги. Одну подписал Ульрих теми же секретарскими зелеными чернилами. Берия красным карандашом поставил подпись на другой. Дальше был вызван комендант…
Долгие годы о судьбе Евгения Карловича ничего не было известно. Только после распада Советского Союза и открытия архивов стали появляться подробности гибели председателя Русского общевоинского союза. 11 сентября 1996 года Архиерейский Собор Русской православной церкви за границей издал циркулярный указ о совершении панихиды по генералу Миллеру во всех храмах в тот же день или в ближайшее воскресенье:
«Циркулярно. Архиерейский Синод Русской Православной Церкви за границей. 27 апр. / 10 мая 1996. Номер 50
Всем епархиальным преосвященным и настоятелям церквей, непосредственно председателю синода подчиненным.
Указ
Слушали обращение председателя Русского Обще-Воинского Союза, поручика В.В. Гранитова, относительно генералов А. П. Кутепова и Е.К. Миллера, похищенных большевицкими агентами в Париже. По документам некоторых рассекреченных архивов КГБ, установлены данные об их смерти. Преосвященный Архиепископ Серафим, Брюссельский и Западно-Европейский недавно обратил внимание на то, что церковное отпевание генералов не было совершено.
Председатель РОВСа просит благословения для совершения отпевания нашей Церковью генералов Кутепова и Миллера.
Постановили:
Совершить отпевание мученически скончавшихся генералов
Александра П. Кутепова и Евгения К. Миллера в Синодальном соборе в Нью-Йорке, во время предстоящего Архиерейского Собора, вечером, в день Усекновения главы Св. Иоанна Предтечи, 29 авг. / 11 сент.1996 г.
Председатель Архиерейского Синода Митрополит Виталий Заместитель Секретаря Архиерейского Синода Епископ Илларион»Этот указ был опубликован в санкт-петербургском церковно-общественном журнале прихожан РПЦЗ «Возвращение». В комментариях к нему отмечалось:
«Души их во благих водворятся. И память их в род и род», — такими, воспеваемыми по традиции, псаломскими торжественными стихами завершает Святая Церковь величественное чинопоследование панихиды. Это напрямую относится к стойким борцам за освобождение России, доблестным белым вождям, замученным большевиками: генералу от инфантерии Александру Павловичу Кутепо-ву и Генерального Штаба генерал-лейтенанту Евгению Карловичу Миллеру, возглавлявшим Русский Обще-Воинский Союз в годы наивысшей его активности и опасности для коммунистического режима в России (1928–1930–1937гг.). Надеждою на “весенний поход“, то есть продолжение вооруженной борьбы с “советами “ освящен период первого из них на этом посту.
Сменивший его генерал Миллер одобрил участие белых русских воинов в военных действиях во всех уголках земли, где только шла вооруженная борьба с коммунистами. В частности, поддержка каудильо Франко в гражданской войне в Испании была объявлена им продолжением священной Белой борьбы. В это время и тайная война ОГПУ против РОВСа достигла своего апогея, жертвами которой явились нагло похищенные советскими агентами генералы».
* * *Участники похищения председателя Русского общевоинского союза Шпигельглас, Косенко и Григорьев в 1938 году были арестованы, в 1940 году расстреляны, а в 1956 году реабилитированы. Гражуль продолжал работать в разведке. Умер он в 1956 году.
ЧАСТЬ IV.
«А БЫЛА ЛИ ИЗМЕНА СКОБЛИНА?»
Опустели штабы и квартиры,
Замолчал о правде голос смелых.
Выйдут внуки красных командиров
И допишут мемуары белых.
И не сверхъестественно, пожалуй,
Если светоч в черной тьме зажженный
Самым честным русским генералом,
Вспыхнет, светом правды озаренный.
Анатолий ВеличковскийГЛАВА 1.
Материалы дела Скоблина из архива ФСБ РФ
Казалось бы, странный вопрос. После всего, что сказано в предыдущих частях, как можно сомневаться? Не спешите. Помните, я много раз просил вам запоминать те или иные подробности? Вот и настало время о них поговорить.
Справедливости ради стоит сказать, что до недавнего времени я, как и все, был убежден — последний командир легендарного Корниловского ударного полка был самым успешным агентом НКВД, организовавшим похищение председателя Русского общевоинского союза генерала Миллера. На многочисленные нестыковки в том деле привычно не обращал внимания, пока один из участников моего же собственного блога в Интернете с символичным названием «Белое Дело» не задал простого вопроса: «А почему вы верите, что согласие работать на советскую разведку написано собственноручно Скоблиным?» Это было подобно некоей вспышке — момент истины.
Версия о великом агенте Лубянки Николае Владимировиче Скоблине покоится на двух мощных китах: на его личном деле из архива ФСБ РФ и десятках разных свидетельств из серии «Одна гражданка болтала…», озвученных на суде в Париже.
Начнем с самого главного. Я покажу вам эти пресловутые донесения генерал-майора Николая Владимировича Скоблина на Лубянку. Стоило огромного труда собрать и упорядочить многочисленные рапорты и отчеты, разбросанные по десяткам монографий и сотням статей. Целиком дело никогда не публиковалось. Что и не удивительно. Если по отдельности и в сокращенном виде они могут служить доказательством «предательства» корниловца, то собранные воедино — ничего, кроме ироничной усмешки, вызвать не могут.
