Николай Шварёв - Разведчики-нелегалы СССР и России
В конце 1936 года «Мак» принимал участие в похищении и отправке в Москву архива Троцкого. «Демон революции» поручил своему сыну разделить архив на три части и одну из них передать в парижский филиал голландского Института социальной истории, которым руководил в то время меньшевик Николаевский. Зборовский, принимавший участие в доставке в Институт архива Троцкого, немедленно информировал об этом резидента. Спустя несколько дней на Институт был совершен ночной налёт, в ходе которого были изъяты все материалы Троцкого, и вскоре они были переправлены в Москву. Сам Зборовский по-прежнему оставался вне подозрений у Седова.
В одном из донесений резидента в Париже в Центр во время первого московского процесса над троцкистско-зиновьевским блоком в 1937 году сообщалось, что «Сынок» предложил «Маку» поехать в СССР на нелегальную работу. Но Зборовский под благовидным предлогом отказался от такого предложения.
В 1937 году Сталин был информирован внешней разведкой о том, что Лев Седов по указанию Троцкого приступил к работе по организации первого съезда IV Интернационала. В этой связи НКВД получил задание похитить «Сынка» и доставить его в Москву. Осуществить операцию по его похищению было поручено Якову Серебрянскому. План похищения был детально разработан и предусматривал два варианта его доставки — морским путем и по воздуху. С этой целью в середине 1937 года «группа Яши», так в оперативной переписке именовалась СГОН (Специальная группа особого назначения), в которую входили «люди Серебрянского», приобрела рыболовецкое судно и сняла на окраине одного из морских портов Франции небольшой домик, в котором поселилась «семейная пара» разведчиков-нелегалов.
По второму варианту «группой Яши» был закуплен самолёт и надёжный агент-лётчик стал готовиться к перелёту по маршруту Париж — Токио. Всего в этой операции участвовали семь человек, включая жену Якова Серебрянского. Однако, поскольку Зборовскому так и не удалось завлечь Льва Седова и его жену в такое место, откуда их можно было бы легко похитить, приказа на реализацию этой операции не поступило.
В феврале 1938 года от «Тюльпана» (очередной псевдоним Марка Зборовского) поступило новое сообщение о высказываниях «Сынка». Однажды Седов заявил источнику: «Здесь режим в СССР держится на Сталине, и достаточно его убрать, чтобы всё развалилось». Для Сталина этого было достаточно, чтобы отказаться от плана похищения Троцкого и его сына с целью организации «показательного процесса» над ними. Генсек отдает приказ Л. Берии ликвидировать обоих.
10 февраля 1938 года Седов был госпитализирован по поводу острого приступа аппендицита. Поскольку для госпитализации во французскую клинику нужно было предъявить паспорт, в котором указаны подлинные имя и фамилия владельца, то в целях конспирации было решено поместить его под именем французского инженера Мартена в частную клинику, принадлежавшую русскому эмигранту Симкову. Сразу же после госпитализации «Сынку» сделали операцию, и в течение четырёх дней отмечалось улучшение его состояния. «Мак» регулярно навещал больного.
Однако на пятую ночь послеоперационный период осложнился, и «Сынку» сделали повторную операцию. А 16 февраля 1938 года он скончался. Льву Седову было 32 года.
В марте 1939 года Сталин пригласил в Кремль наркома внутренних дел Лаврентия Берию и заместителя начальника внешней разведки Павла Судоплатова. Состоялся разговор о задачах закордонной разведки в условиях приближающейся мировой войны, Берия отметил, что в данных условиях главной задачей внешней разведки должна стать не борьба с вооруженной белогвардейской эмиграцией, а подготовка резидентур к войне и в первую очередь в Европе.
Для получения разведывательной информации о планах и намерениях потенциальных противников СССР главную ставку внешняя разведка должна сделать на приобретение агентов влияния из деловых и правительственных кругов Запада и Японии, которые имеют выходы на руководство своих стран и терпимо относятся к коммунистам.
Нарком отметил также, что левое движение в мире расколото из-за попыток Троцкого подчинить его своему влиянию. Он предложил нанести решительный удар по центру троцкистского движения за рубежом, поручив возглавить операцию по ликвидации Троцкого заместителю начальника внешней разведки П. Судоплатову.
Как позднее писал П. Судоплатов в своей книге «Разведка и Кремль», Сталин после некоторого раздумья заметил:
— В троцкистском движении нет важных политических фигур, кроме самого Троцкого. Если с Троцким будет покончено, угроза Коминтерну будет устранена.
Генсек выразил неудовлетворение тем, что разведывательные операции против Троцкого ведутся недостаточно активно. В 1937 году ликвидация этого главного политического противника Сталина была поручена Сергею Шпигельгласу, однако он «провалил важное правительственное задание».
Суровым тоном Сталин отдал приказ:
— Троцкий должен быть ликвидирован в течение года, прежде чем разразится неминуемая война. Без устранения Троцкого, как показывает испанский опыт, мы не можем быть уверены, в случае нападения империалистов на Советский Союз, в поддержке наших союзников из международного коммунистического движения. Им будет трудно выполнить свой интернациональный долг по дестабилизации тылов противника, развернув партизанскую войну.
Руководить группой боевиков по ликвидации Троцкого предстояло П. Судоплатову. Сталин подчеркнул, что группе будет оказана любая помощь и поддержка. О всех мероприятиях Судоплатов должен докладывать одному наркому Л. Берии. Вся отчётность по операции «Утка» должна вестись только в рукописном виде.
Кодовое название операции «Утка» дал Наум Эйтингон, который принимал в ней активное участие. Имелось в виду, что Троцкий распространяет ложные сведения о положении в СССР и ВКП(б), а такая информация в обиходе называется «уткой».
После смерти сына Троцкого — Льва Седова — главной целью НКВД оставался сам Троцкий. Будучи депортированным по требованию советского правительства из Норвегии в 1936 году, Л. Троцкий в начале января 1937 года по приглашению президента Мексики прибыл в эту страну вместе с женой Натальей Ивановной Седовой и внуком Всеволодом. Первоначально изгнанник обосновался на вилле известного мексиканского художника Диего Риверы, но вскоре их пути разошлись. Дело в том, что любвеобильный «демон революции» завёл роман с женой художника, которому такое положение вещей, естественно, не могло понравиться, и он указал Троцкому на дверь. Троцкий в целях своей безопасности арендовал, а затем купил дом в предместье мексиканской столицы Койоакане, превратив его в маленькую крепость.
Уже в начале 1938 года С. Шпигельгласу удалось внедрить в секретариат Троцкого испанку Марию де Лас Эрас Африку (оперативный псевдоним «Патрия»). Вскоре в Мексику были направлены разведчик-нелегал Иосиф Григулевич[10] и испанец Виторио Видали («Марио»), участвовавшие в ликвидации лидера испанских троцкистов А. Нина. В апреле 1938 года они на советском пароходе убыли из Новороссийска в США. По прибытии установили связь с резидентом в Нью-Йорке, Петром Гугцайтом («Николай»). Через месяц они с поддельными паспортами отбыли поодиночке в Мексику.
Тем временем предпринимались попытки внедрить в окружение Троцкого Марка Зборовского. Однако после смерти Льва Седова Троцкий перестал ему доверять, и эти усилия разведки не увенчались успехом. Кроме них в начале 1938 года во Францию из Испании были направлены агенты НКВД Каридад Меркадер («Мать») и её сын Рамон, которому предстояло в будущем сыграть роль убийцы Льва Троцкого.
Однако все усилия внешней разведки по ликвидации Троцкого потерпели неудачу. В июле 1938 года из Испании в США бежал резидент НКВД в Испании А. Орлов, которому были известны некоторые детали операции «Утка». 27 декабря 1938 года он направил письмо Троцкому, в котором предупредил его о готовящемся покушении и дал приметы Марка Зборовского. Он также предупредил Троцкого, что покушение может совершить и испанец, выдающий себя за троцкиста. А. Орлов предложил Троцкому поместить объявление в местной газете, подтверждающее получение его послания. Троцкий послание получил и предложил автору прибыть для личных переговоров. Однако Орлов на встречу не явился, и троцкисты сочли это предупреждение специальной «провокацией НКВД».
О предупреждении А. Орлова Троцкому первой узнала парижская резидентура НКВД из донесений агента «Соседка», возвратившейся из США. Разработанную операцию пришлось отменить. С. Шпигельглас отдал приказ отозвать из Мексики «Патрию» и И. Гршулевича. «Марио» при пересечении мексикано-американской границы был арестован из-за небрежно оформленных документов и помещен в тюрьму. Вскоре усилиями нью-йоркской резидентуры он был освобожден и переправлен в Москву.
