Михаил Скрынников - ВДВ. Как выжить и победить в Афгане
Один из взводных оказался смышленее других. Видя такую картину, он развернул свой взвод и перехватил убегающих душманов. В короткой перестрелке завалили еще пять «духов». Но нескольким, умело маскирующимся кустарником, все же удалось скрыться, а может, и затаиться где-то рядом. Поди их разыщи! Дальше ротный связался по рации с комбатом, и кратко рассказал ему о приключениях на чужой территории и о встрече с душманами, уходящими со стороны объекта. Комбат уточнил десантникам задачу на местности. Рота, маскируясь кустарниками, подошла вплотную к цели и в цепи, с громким криком «Ура!» с тыла атаковала перевалочную базу. Вот такого натиска мятежники не ожидали, да еще с тыла. Своими решительными действиями рота поставила жирную точку в этой операции. Прошло еще какое-то время, и объект был полностью захвачен, а охрана уничтожена.
Соблюдая меры осторожности, саперы осмотрели хранилища. Разведданные агентуры подтвердились почти на сто процентов. Чего здесь только не было! От увиденного у солдат глаза разбегались в разные стороны. Даже жаль было такое богатство уничтожать, но и с собой не на чем вывозить. Все же кое-что самое ценное прихватили, а остальное все заминировали, облили бензином и взорвали. Этот взрыв был своеобразным салютом очередной победе десантников над оппозицией, которая потеряла в этом пожаре не один миллион долларов своих спонсоров. Оглядываясь на дым, который поднимался над бывшей базой хранения, батальон, соблюдая меры безопасности, направился в район посадки вертолетов. Те, судя по времени, уже находились в воздухе. Чтобы довезти до вертолетов более-менее ценные трофеи, решили использовать захваченную там же на складе японскую «Тойоту». В автомобиль также села небольшая группа офицеров. В ней находился и Рюмин, заместитель начальника политического отдела дивизии, который устал от боя и не захотел идти пешком вместе с батальоном. Батальон к месту посадки спешил и шел, выдерживая на местности направление на площадку, а водитель вел машину хоть и по плохой, но дороге. Автомобиль отъехал от уничтоженной базы, наверное, метров на пятьсот, не более, когда произошел его подрыв. Если бы эта мина была нашего производства, то от пассажиров остались бы только «ножки да рожки». Но мина была итальянская, как потом определили саперы. Ранения получили все военнослужащие, находящиеся в машине, в том числе и Рюмин, ранение которого было наиболее серьезным. Им оперативно была оказана доврачебная медицинская помощь, и вскоре раненых вертолетами доставили в госпиталь, где им оказали уже квалифицированную медицинскую помощь. Их жизням опасность больше не угрожала.
Ну а подорванную иномарку пришлось бросить. Все то ценное, что осталось после взрыва, солдаты разобрали на сувениры. Вот на такой ноте и закончилась операция по уничтожению крупной материально-технической базы мятежников на границе трех государств. Солдаты, вернувшись на базу и полностью отойдя от боевого стресса, уже шутили на тему слабой боевой подготовки душманов, которые охраняли склад, и их неумения эффективно применять свое оружие. Стрелять-то они стреляли, но в наших солдат ни разу не попали.
– Наверное, ленились выходить на огневой рубеж, – балагурили между собой десантники.
– Наши потери в этом бою, да и то возвратные [23] , были только при подрыве автомобиля, – вставил кто-то в разговор свое мнение.
Мягко говоря, эта операция закончилась благополучно только для десантников (хотя у них и были раненые), а вот для советских дипломатов она в то время только начиналась – и продолжалась еще долгие недели, пока не были улажены все возникшие приграничные и политические вопросы. В локальных войнах такое случается нередко. Вот и этот приграничный случай с десантниками не является исключением.
Рискованно болтаться по Кабулу!
За более чем двухгодичную службу в Афганистане никто из офицеров управления дивизии не помнит, чтобы им был предоставлен хотя бы один выходной день, которым они смогли бы распорядиться по-своему, даже в палаточном городке, где они проживали. Нет, не припомнят! Не считать же те случаи, когда по делам службы приходилось выезжать в штаб армии или в полки, расквартированные в Кабуле? А таких служебных поездок было достаточно много. Но все эти моменты были строго регламентированы, так что такие «экскурсии» морального удовлетворения не приносили, а скорее еще больше утомляли. К сожалению, в ту пору об отдыхе думать не приходилось, по крайней мере вслух. В среде офицеров ходили рассказы о том, что когда американцы воевали во Вьетнаме, через определенные промежутки времени их вывозили на реабилитацию хотя бы в Таиланд, а чаще в Сайгон. Там они отдыхали «по полной программе», а по окончании отдыха возвращались в свои подразделения. У американцев долга не было, была только задача, которая высоко оплачивалась. А вот советские солдаты здесь, в Афганистане, выполняли интернациональный долг. Вдобавок ко всему кто-то из военных умников, видя Афган на картах или представляя его, глядя в окно из уютного кабинета в «Арбатском округе», придумал емкое словосочетание «ограниченный контингент». И действительно, оно говорило само за себя! Военнослужащие «за бугром» были ограничены абсолютно во всем, за исключением одного: отдать жизнь для выполнения решений командования и Советского правительства. И отдавали солдаты, сержанты и офицеры во время проведения боевых действий свои молодые жизни, хотя, казалось бы, за что?
Правда, одно подобие выходного на памяти офицеров штаба дивизии все же нашлось. В одно из воскресений во время приема завтрака прошел слух, что сегодня офицеров штаба дивизии, по всей видимости, отвезут для отдыха в бассейн в расположении одного из полков, расквартированных в городе. В обоих этих полках были бассейны. И это было примерно, как в анекдоте: «Если будете себя хорошо вести, то в бассейн нальем воду». «И с чего это руководство так раздобрилось? – недоумевали офицеры, – чтобы вот так, с легкостью, в воскресный день офицеров штаба собрать и отправить в бассейн – купаться и загорать?! Нет, за этим что-то кроется!» – продолжали гадать офицеры вместо того, чтобы напрячь мозги и перебрать в памяти оперативную обстановку за последние несколько дней.
– Да ладно, не будем загадывать наперед. Все само по себе прояснится, – сказал Красногорский, начальник артиллерии дивизии.
Но действительно эти слухи подтвердил голос дежурного по штабу, который заходил в рабочие кабинеты и приглашал офицеров на построение перед штабом и добавлял: «В спортивной форме и с личным оружием!» Видя приподнятое настроение офицеров, начальник штаба дивизии полковник Петряков решил поддержать его и отпустил несколько шуток в их адрес. Далее он обратил внимание офицеров на осторожность при движению по городу, и особенно по старой застройке города. Командиру комендантской роты он отдал указание выделить двух солдат с оружием для обеспечения безопасности офицеров.
– Ну вот наконец-то исполнилось желание получить заслуженный выходной, – брякнул кто-то из офицеров.
В спортивных костюмах мало чем напоминая военных, обмениваясь шутками, все организованно осуществили посадку на автомобиль. Как инструктировал старший товарищ, в движении офицеры очень внимательно посматривали в сторону дувалов и домов старой застройки, ощупывая кобуры с пистолетами. Эти дома напоминали гнезда стрижей на обрыве речки: на горке сплошное нагромождение глинобитных домов – внизу в калитку дома вошел, а наверху горки можно выйти. Поэтому в таких районах города и нужен глаз да глаз! Если хорошо знать район застройки, можно спокойно уйти от любой погони и спрятаться так, что никакая овчарка не найдет. Этим часто пользовались бандиты. Выстрелил, и пока его ищут рядом с местом преступления, он тем временем уже наверху спокойно пьет чай.
Спустя некоторое время офицеры благополучно въехали на территорию военного городка одного из полков дивизии. Полк располагался в крепости Бали Хисар, где в хорошем состоянии сохранились две башни и крепостная стена. По всей видимости, в древние времена крепость прикрывала Кабул от нашествия врагов c востока. На одной из башен десантники-зенитчики оборудовали огневую позицию для 23-мм спаренной зенитной установки. Установка могла свободно обстреливать практически всю долину перед полком. Раньше здесь дислоцировался афганский полк «Коммандос», но после военного переворота «Коммандос» вывели за город, а позднее отправили в какую-то провинцию.
Офицеры гурьбой прошли на территорию бассейна. Архитектурно бассейн с проточной прохладной водой был красив, отделан светлым кафелем. Рядышком были кабины раздевалки. Со славянским менталитетом можно и голышом около бассейна пробежаться, а у мусульман насчет этого было более строго. «Аллах все видит, в таком виде перед правоверными показываться нельзя!» Как же было приятно окунуться в чистую и прохладную воду! Соскучившись по воде, многие офицеры вели себя в ней, как малые дети. Побарахтавшись в бассейне минут двадцать, я решил навестить личный состав разведроты полка. А то не здорово получится: в полку начальник разведки дивизии был, а в разведроту зайти не соизволил. Ротой командовал Лебедь, младший брат Александра Ивановича. В армейской среде о таких офицерах говорят: «С него толк будет» [24] .
