Анатолий Терещенко - Щит и меч «майора Зорича»
«Мне нужно, чтобы поляк при встрече с украинцем убивал украинца и, наоборот, чтобы украинец убивал поляка.
Если до этого по дороге они пристрелят еврея, это будет как раз то, что мне нужно…
Некоторые чрезвычайно наивно представляют себе германизацию. Они думают, что нам нужны русские, украинцы и поляки, которых мы заставили бы говорить по-немецки.
Но нам не нужны ни русские, ни украинцы, ни поляки. Нам нужны плодородные земли!
О евреях и речи не может быть!»
Гауляйтер не допускал даже минимальных компромиссов с явными союзниками — украинскими националистами, объективно содействуя тому, что некоторые из них, в конце концов, пошли на конфронтацию с нацистами, особенно в конце войны.
Столицей рейхскомиссариата Украины Эрих Кох выбрал не Киев, а Ровно — понятно, подальше от фронта — более спокойно. Рейхскомиссариат «Украина» размещался в здании бывшей гимназии, в которой, кстати, учился великий русский писатель Владимир Короленко. Это здание находилось на бывшей улице Калинина, которую гитлеровцы после оккупации Ровно переименовали в Шлоссенштрассе. Здесь же Эрих Кох разместил и свою личную резиденцию, утопающую в деревьях большого парка, с цветниками и фонтанами, клумбами и дорожками, беседкой и бассейном с подогреваемой водой.
На территории рейхскомиссариата располагались также дополнительные сооружения: вилла для адъютанта, медпункт, кухня, казарма для личной охраны и псарня для дрессированных собак, возглавляемая обер-ефрейтором Шмидтом. Именно знакомство с ним помогло Николаю Кузнецову и Валентине Довгер встретиться с Кохом.
Для безопасности в саду рядом с беседкой были сооружены мощный бетонный бункер, подземные переходы, бомбоубежище, пулеметные гнезда и специальные наблюдательные посты. В окружении виллы днем и ночью дефилировали переодетые в гражданское платье всякого рода филёры от эсэсовских и до гестаповских служб.
По натуре являясь трусом, он даже в своей столице — Ровно — бывал нечасто. Как правило, показывался в ней наездами, остальное время отсиживался в родовом гнезде на территории Восточной Пруссии. За период его почти трехлетнего правления на Украине было уничтожено около 4 млн жителей, 2,5 млн депортировано в Германию в качестве «остарбайтеров». Такое поведение объяснимо боязнью широкого партизанского движения на Ровенщине и Волыни.
На одном из совещаний в Ровно 5 марта 1943 года он безапелляционно заявил:
«Мы народ господ и должны жестко и справедливо править. Я выну из этой страны всё до последнего.
Мы должны осознать, что самый мелкий немецкий работник расово и биологически в тысячу раз превосходит местное население».
За жестокость «коричневого короля» Украины, как уже говорилось выше, критиковал даже министр оккупационных территорий Востока сам Альфред Розенберг, призывая его «быть не таким зверем с украинцами».
Не случайно советские органы государственной безопасности поставили задачу разведчику Николаю Кузнецову на устранение кровавого палача Украины.
Обер-лейтенант Пауль Зиберт, в образе которого выступал наш разведчик (в партизанском отряде его знали по фамилии Грачев), 25 мая 1943 года оказался в ровенской резиденции рейхскомиссара Украины вместе с патриоткой нашей Родины, бесстрашной партизанкой Валей Довгер, которую он выдавал за свою невесту-немку. Прибыл Николай Иванович на прием якобы для получения благословения на брак с любимой женщиной.
На самом деле разведчик готовился осуществить возмездие. Однако привести приговор в исполнение Кузнецову не удалось — при беседе присутствовала многочисленная охрана, которая не спускала глаз с посетителей вместе с натренированными на людей немецкими овчарками.
Об этом эпизоде так вспоминал командир взвода партизанской разведки Борис Черный:
«Он сидел перед Кохом — он, советский разведчик, с пистолетом в кармане. Он мне, помню, рассказывал — у него в брюках лежал небольшой пистолет со специальными пулями.
Исключено было даже руку сунуть в карман. А ещё его надо было вытащить, взвести, нацелиться. А тут и овчарки. Да нет, ничего бы не получилось… Они умели охранять».
Не случилось удачи в совершении возмездия — не было счастья, но несчастье помогло. Как описывал в документальной повести начальник разведки отряда «Победители» А. Лукин, основанной на рассказе Н.И. Кузнецова, Кох спросил обер-лейтенанта:
«— Где вы были ранены?
Последовал "чистосердечный" ответ:
— Под Курском, господин рейхкомиссар. В связи с ранением я вынужден временно, до полного выздоровления, служить в тылу. С нетерпением жду возвращения на фронт, чтобы помочь моим друзьям по оружию и отомстить коммунистам за пролитую ими мою кровь.
— О, скоро вы получите удовлетворение за свою рану. Фюрер готовит большевикам сюрприз как раз в том районе, — произнес Кох».
От неожиданности Кузнецов чуть не привстал — на стуле стало неудобно сидеть. Не может быть — или он ослышался? Нет, это действительно произошло. Это слово слетело с уст довольно-таки осведомленного человека. Подумать только — сам рейхскомиссар Украины и гауляйтер Восточной Пруссии Эрих Кох в случайном разговоре с каким-то обер-лейтенантом выболтал стратегическую военную тайну о намеченной гитлеровской ставкой важной операции!
Едва ли Кох подозревал, что его беседа с одним из обычных посетителей с точностью до одного слова в тот же вечер станет известна вначале командованию отряда, а затем и Центру — Лубянке и Ставке Верховного главного командования.
Пройдет некоторое время, и в мемуарах о Второй мировой войне битых гитлеровских генералов Типпельскирха и Цейтлера наш читатель сможет встретить «чистосердечное признание» о том, что гитлеровцы ещё в 1943 году поняли, что секрет тщательно охраняемой и хорошо подготовленной операции «Цитадель» был заблаговременно раскрыт командованием Красной армии, советскими разведчиками и в первую очередь Николаем Ивановичем Кузнецовым.
После окончания Второй мировой войны Кох бежал во Фленсбург, где, по свидетельству рейхсминистра Альберта Шпеера, явился к новому рейхспрезиденту Карлу Деницу и потребовал предоставить в его распоряжение подводную лодку, чтобы уплыть на ней в Южную Америку, на что получил категорический отказ.
После этого Кох четыре года успешно скрывался в британской зоне оккупации, выдавая себя за бывшего майора в запасе Рольфа Бергера. Всё это время Кох занимался сельским хозяйством, жил в основном на доходы от небольшого участка сада и огорода.
Кох был арестован британцами 24 мая 1949 года в Гамбурге и в начале 1950 года передан польскому правительству.
19 октября 1958 года его судили и 9 марта следующего года приговорили к смертной казни. Вскоре приговор был заменен пожизненным тюремным заключением по причине слабого здоровья Коха. По польским законам того времени казнить разрешалось только здоровых преступников. В заключении Кох прожил ещё 27 лет и умер в тюрьме Барчево в 1986 году в возрасте 90 лет.
Интересна одна деталь — правительства УССР и СССР никогда не добивались его выдачи для суда за преступления, которые он совершил как рейскомиссар в Украине. Почему?
Вот как пояснял события по разведывательному поиску и попытке ликвидации Коха последователь обер-лейтенанта Пауля Зиберта майор Александр Зорич.
Слово Святогорову:
«Начиналось всё это таким образом. В августе 1944 года под Бродами дивизию СС "Галичина" разгромили советские воины. Это всем известный исторический факт. Так вот, остатки этой дивизии оказались на территории оккупированной немцами Польши. К нам на партизанскую базу приходили группы солдат и офицеров из этой разгромленной украинской дивизии СС. Они говорили примерно так:
"Вот мы пришли к вам добровольно. Вот наше оружие. Да, мы служили немцам, но со временем поняли, что они нас дурят, постоянно обманывают нас и лгут нам по многим вопросам жизни на Украине. Построить самостийную Украину они никогда нам не позволят. Нашего вождя Бандеру и его близких сподвижников они арестовали. Вы поверьте нам, и мы вам будем помогать и огнем, и словом…"
И я со своим помощником Толей Коваленко отбирал из них наиболее пригодных ребят и привлекал к своим операциям.
При этом и я, и они действовали под прикрытием того, что мы бойцы дивизии СС "Галичина".
В этот же период я охотился за Эрихом Кохом. Он был гауляйтером Восточной Пруссии и рейхскомиссаром Украины. В городе Ровно был его штаб. К нему подбирался Николай Кузнецов. Думаю, всю правду о нем в силу определенных обстоятельств общественность узнает не скоро.
Так вот, после гибели Кузнецова мой начальник генерал Савченко, посылая меня в Польшу, подчеркнул: одна из твоих главнейших задач — разыскать и ликвидировать Эриха Коха.
Обычно нам давали задания, отпечатанные на машинке, но на этот раз оно было написано от руки. То есть было настолько сверхсекретным, что его не доверили даже машинистке.
