Валерий Соловей - Абсолютное оружие. Основы психологической войны и медиаманипулирования
Любопытным образом в социологию включается еще один дополнительный прием, который называется «магия чисел». Основан он на следующих, многажды подтверждавшихся экспериментально психологических эффектах. Во-первых, люди склонны воспринимать количественные данные, как объективные и надежные. Поэтому любое включение количественных данных повышает убедительность послания. Во-вторых, люди больше верят, когда им называют точные числа, чем округленные. Когда в одном из американских экспериментов респонденты под видом нищих просили милостыньку, то «по сравнению с теми ситуациями, когда просили четверть доллара или лишнюю мелочь, люди подавали пожертвования почти на 60 % больше, когда у них просили 17 или 37 центов»[38].
Другими словами, утверждение об уровне поддержки в 84,5 % звучит убедительнее, чем утверждение о поддержке в 85 %, а тем более когда называется диапазон: 80–85 %. Правда, до сотых уточнять не надо – это уже избыточно для восприятия. Но в любом случае утверждение, включающее числа, прозвучит убедительнее, чем без них.
В целом опросы общественного мнения как прием обладают из самых больших убеждающих (и, соответственно, манипулятивных) эффектов. Косвенным подтверждением этого факта служит их частое использование массмедиа.
Однако одних опросов, показывающих, где именно находится большинство (или якобы большинство), недостаточно. Быть вместе со всеми и как все это, конечно, здорово, но нам еще и непременно хочется убедить себя, что мы не какие-то там конформисты и оппортунисты, а делаем разумный и обоснованный выбор. Правда, поскольку люди – существа именно рационализирующие, а не рациональные, то право убеждать себя в собственной правоте мы предоставляем «говорящим головам» телевидения – экспертам.
Использование экспертов – еще один популярный прием влияния. Порою он идет в паре с опросами общественного мнения, усиливая эффект присоединения к большинству. Выглядящий компетентным эксперт объясняет, почему мнение большинства правильное и почему стоит его придерживаться. Он впрыскивает дозу анестезии, окончательно отключающей у зрителей остатки рациональности и усыпляющей совесть. Как не довериться мнению столь авторитетного и солидного человека, думает телезритель, окончательно погружаясь в нирвану телезабытья.
Но чаще эксперты используются в качестве комментаторов того или иного события или факта. Подчеркиваю: они не анализируют его критически, они именно комментируют, то есть выступают в роли «говорящих голов». Разного рода политико-аналитические передачи – это не более чем шоу. А их участники занимаются квазинтеллектуальным обоснованием принимаемых властью решений, действуют, как интеллектуальная обслуга пропаганды.
В сущности, ничего другого и быть не может, ибо независимая экспертиза отсутствует в России как явление. На нее просто нет спроса. Точнее, есть независимые эксперты, причем порою весьма неплохие, но практически нет независимых экспертных организаций.
Однако социология – это всего лишь цифры, а комментарии экспертов – не более чем слова. А для убедительности принципиально важна красочная картинка. Здесь в дело вступает такая классическая, но весьма эффективная техника, как создание видимости массового одобрения. В США, стране, где она родилась, эта техника называется bandwagon effect (на русский лучше всего перевести, как «эффект присоединения»).
Ее смысл – формирование впечатления широкой поддержки данной партии/кандидата/идеи/инициативы/события. Для чего надо в рамках одного сюжета соединить цифры социологии и слова экспертов с кадрами массового митинга (ов). Согласитесь, что в этом случае любая социология, любые слова о массовой поддержке прозвучат более чем убедительно.
Вот мы и видим по ТВ репортажи о прокатывающейся по стране волне митингов, осуждающих «агрессивную израильскую военщину», «чилийскую хунту», «киевскую хунту». Или поддерживающих «голодающих Африки», «палестинских борцов за свободу», «воссоединение Крыма с Россией».
Телевизионщики – мастера своего дела. Небольшой митинг они могут снять так, что он будет выглядеть всегалактическим съездом. И наоборот, многотысячную манифестацию представить сборищем группы отщепенцев и хипстеров.
Техника bandwagon effect очень часто используется в ситуации политического противостояния, когда оппонентам надо представить себя силами, пользующимися массовой поддержкой.
Так было в России начала 2012 г., когда в ответ на многотысячные митинги протеста против результатов парламентских выборов власть инициировала митинги в поддержку самое себя на Поклонной горе. Аналогичное митинговое противостояние можно было наблюдать в Киеве конца 2013 г., когда в ответ на Майдан режим Януковича пытался организовать контр-Майдан и провластные митинги. Правда, результаты этой политической конфронтации в Москве и в Киеве оказались диаметрально противоположными.
Всегда интересно наблюдать за интерпретацией митинговых противостояний в массмедиа. Понятно, что провластные СМИ заинтересованы в том, чтобы «удушить» (это профессиональный термин языка медиаманипулирования) нежелательные для власти темы, не позволить оппозиции оседлать повестку дня.
Как это сделать, если умолчать о массовых акциях протеста уже невозможно; более того, умалчивание может восприниматься как симптом слабости власти? Можно, конечно, попытаться убедить людей не ходить на митинги, ссылаясь на риск провокаций и холодную погоду, как это делали зимой 2012 г. в Москве. Однако в ситуациях, когда общественные настроения находятся на подъеме, подобные неуклюжие отговорки и неявные угрозы способны только подхлестнуть массовую антиправительственную мобилизацию.
В этом случае телевидение использует прием, который называется «заглушкой». «Заглушка» – это не опровержение или критика события/факта per se, а противопоставление ему такого же факта, но противоположной тональности. Вот как это выглядит на ТВ.
В один чудный морозный зимний день 2012 г. в Москве прошли два массовых митинга: на проспекте Сахарова – оппозиционный, на Поклонной горе – провластный. В новостях их объединяют в один репортаж: сперва в нейтральном тоне рассказывается о провластном митинге, затем – в таком же тоне об оппозиционном. Но: а) первая новость традиционно воспринимается как более важная; б) по времени первый сюжет длиннее раза в два-три; в) выбраны такие ракурсы съемки, которые подчеркивают масштабность провластного митинга и визуально уменьшают количество участников оппозиционного; г) сообщаются сведения МВД: в первом митинге участвовало 100 тыс. человек, во втором – 20–30 тыс. (магия чисел); д) в отношении лидеров оппозиции используются инсинуации и намеки (достаточно упомянуть в репортаже, что на оппозиционной трибуне находятся «герои 90-х годов», чтобы пробудить массовое предубеждение).
Весьма широко используется – для компрометации и/или для привлечения внимания – прием, широко известный под жаргонным названием «оживляж» (академическое название – «анимация»). Это целенаправленная демонстрация какого-нибудь «яркого» (обычно скандалезного) поступка, якобы характеризующего явление в целом и формирующее определенное отношение к этому явлению.
Скажем, на любом многочисленном политическом мероприятии всегда найдется группка странных и экзотических, а то и откровенно больных личностей, ведущих себя неадекватно и выдвигающих дикие лозунги. В случае с оппозицией камеры отечественных телеканалов и фотокорреспондентов целенаправленно ищут именно таких людей. Они оказываются непременным элементом репортажа, дабы о нежелательном с точки зрения власти событии судили именно по неадекватам и неадекватным лозунгам.
В свое время советское телевидение, рассказывая об «агрессивной политике израильской военщины», любило сопровождать подобные истории кадрами драк в кнессете. Сейчас редкий репортаж об Украине обойдется без аналогичного «оживляжа» из украинского парламента.
Пока Владимир Жириновский еще не слился окончательно с властью в трогательном экстазе единения и время от времени позволял себе фортели самостоятельности, телевидение любило показывать сопровождавшие его скандалы: Жириновский, таскающий женщину за волосы в Думе; Жириновский, плюющий в демонстрантов в Страсбурге; Жириновский, тащащий журналистку в машину и т. д.
Как я уже неоднократно отмечал, люди любят скандалы. Особенно когда скандалы происходят не с ними. А больше всего они любят скандалезные события, случающиеся с сильными мира сего. Поэтому на «оживляж» всегда есть спрос.
