Михаил Жданов - Советские разведчики в нацистской Германии
Мюллер говорит Штирлицу:
– Борман – русский.
– Откуда вы знаете? Давайте его проверим.
Протянули веревку. Идет Борман, задел за веревку и, упав, кричит:
– Мать вашу!
Мюллер:
– Ни хрена себе!
Штирлиц:
– Тише, тише, товарищи!
Словно пытаясь доказать правдивость этого анекдота, многие сегодня стараются представить Бормана советским шпионом. Или, по меньшей мере, агентом советской разведки. Не откажу себе в удовольствии процитировать еще одну статью, полностью раскрывающую «красную душу» рейхсляйтера:
Руководство СССР, понимая, что рано или поздно стране придется столкнуться с Германией, приняло решение о внедрении «своего человека» в ее эшелоны власти. Все началось с визитов в СССР лидера немецких коммунистов Эрнста Тельмана (с 1921 года он посетил Советский Союз более десяти раз). Именно Тельман рекомендовал своего хорошего знакомого из «Союза Спартака», проверенного парня Мартина Бормана, известного немецким коммунистам под псевдонимом «товарищ Карл».
Прибыв на пароходе в Ленинград, а потом – в Москву, Борман был представлен И. В. Сталину. «Товарищ Карл» дал согласие на внедрение в Национал-социалистическую рабочую партию Германии. Так начался его путь к вершинам власти Третьего рейха.
Успешному продвижению Бормана во многом способствовало то, что он лично знал Адольфа Гитлера. Они познакомились на фронте во время Первой мировой войны, когда Гитлер был еще ефрейтором Шикльгрубером.
Невзирая на смертельный риск, «товарищ Карл» сумел войти в доверие к фюреру и с 1941 года стал его ближайшим помощником и советчиком, а также руководителем партийной канцелярии.
Борман сотрудничал с советской разведкой исправно, и руководство СССР регулярно получало ценную информацию о планах Гитлера.
К тому же «товарищ Карл» стенографировал застольные беседы фюрера, которые теперь известны как «Завещание Гитлера». Именно под руководством Бормана состоялось сожжение тел фюрера и его жены Евы Браун после их самоубийства. Это произошло в 15 часов 30 минут 30 апреля 1945 года. А в 5 часов утра 1 мая Борман передал по рации сообщение советскому командованию о месте своего нахождения.
В 14 часов к зданию рейхсканцелярии подошли советские танки, на одном из которых прибыл начальник военной разведки СССР генерал Иван Серов, возглавлявший группу захвата. Вскоре бойцы вывели из рейхсканцелярии человека с мешком на голове. Его посадили в танк, который взял курс на аэродром…
Руководитель канцелярии фашистской партии похоронен в Лефортово (район Москвы). Там на кладбище есть заброшенный памятник с выбитой на нем надписью: «Мартин Борман, 1900-1973». Это можно считать совпадением, но именно в 1973 году в ФРГ Борман был официально объявлен умершим.
Кстати, в 1968 году бывший немецкий генерал Гелен, возглавлявший во время войны разведывательный отдел вермахта «Иностранные армии Востока», утверждал, что заподозрил Бормана в шпионаже в пользу Советского Союза, о чем сообщил только начальнику абвера Канарису. Было принято решение, что знакомить с этой информацией кого-то из приближенных Гитлера опасно: Борман обладал сильной властью, и осведомители могли запросто лишиться жизни.
– Ни черта себе! – подобно Мюллеру из анекдота, может воскликнуть пораженный читатель. А потом еще и спросит: «Неужели все это правда?»
Но я предпочту растягивать удовольствие, для начала поймав авторов статьи на мелкой лжи. Во-первых, Гитлер, как уже давно и хорошо известно, фамилии Шикльгрубер никогда не носил и поводов носить не имел. Во-вторых, в «Союзе Спартака» Борман никогда не состоял. В-третьих, с Гитлером на фронте не общался. Впрочем, это все мелочи – может, у авторов есть убедительные документальные свидетельства?
«Их нет!» – восклицают авторы «версии» с возмущением. Ведь злобные чекисты хранят свои тайны за семью печатями и никому не позволяют сунуть в архивы правдоискательский нос. Но мы собрали массу косвенных улик, подтверждающих версию!
Чтобы понять, что такое «косвенные улики» и насколько им можно доверять, приведу простой пример.
Поздно вечером на перекрестке был сбит машиной человек. Водитель с места преступления скрылся. У вас есть машина? Да? Это косвенная улика в пользутого, что вы и есть тот самый водитель. Как, она у вас еще и серая? Но очевидцы говорят, что машина преступника была как раз серой! Все ясно, вас можно вязать. Что? У вас машина не серая, а зеленая? Ничего, это было в темноте, а ночью все кошки серы. И неважно, что нет никаких прямых улик, т. е., например, свидетелей происшедшего, запомнивших номер вашей машины.
Примерно так и работают авторы истории о советском шпионе Бормане. «Как же! – воскликнет читатель. – А могильный камень в Лефортово?!» Спешу успокоить: такого могильного камня там нет и в помине. По крайней мере, еще никому его обнаружить не удалось. Разумеется, можно говорить, что это проклятые гэбисты сняли камень после выхода разоблачительной статьи. Тогда зачем они его вообще поставили и – тем более – сообщили в ФРГ? Не иначе прислали потомкам похоронку: «Сообщаем, что ваш отец умер смертью храбрых…». Может, Гелен снова, как после своей 23-летней амнезии, нам это прояснит?
Я бы, впрочем, задал более интригующий вопрос: «А какие важные сведения передавал Борман русским?» Почему об этом не говорится ни полслова? Ведь рейхеляйтер мог, по идее, добыть любую информацию в стране. Почему же Сталин и верховное военное руководство оказывались не в курсе многих гитлеровских планов? Загадка, да и только.
Кем же был в действительности Мартин Борман? Сын мелкого служащего появился на свет в 1900 году в городе Хальберштадт. Призванный в армию летом 1918 года, служил в крепостной артиллерии и в военных действиях никакого участия не принимал. После демобилизации пошел в 1919 году учиться сельскому хозяйству, одновременно вступил в «Объединение против засилья евреев» (не иначе, по личному указанию товарища Троцкого). Приторговывал продуктами на «черном рынке», вскоре вступил в партию немецких националистов и одновременно – в контрреволюционный «добровольческий корпус» (наверное, Тухачевский приказал). В 1923 году прикончил «изменника», якобы сотрудничавшего с французами, – в те годы происходило много подобных политических убийств. Отсидев год в тюрьме, Борман сближается с нацистами и в 1926 году становится членом штурмовых отрядов (СА). Продвижение по службе происходило постепенно, ему очень помогла женитьба на дочери крупного партийного деятеля – свидетелями на свадьбе были Гитлер и Гесс. Борман всегда старался держаться поближе к Гитлеру, оказывая ему разного рода услуги, к тому же он был довольно талантливым администратором и финансистом. Поэтому усмотреть «руку Москвы» в его возвышении сложно даже при большом желании. С 1936 года Борман, попутно устранив важнейших конкурентов, стал «тенью» Гитлера, сопровождал его во всех поездках, готовил для фюрера доклады. Гитлеру нравился стиль Бормана: докладывать четко, ясно, лаконично. Разумеется, Борман при этом подбирал факты так, чтобы фюрер принял выгодное ему решение. Если этого не происходило, «серый кардинал» не спорил, а выполнял все беспрекословно. Постепенно в его руки перешел контроль над партийными финансами. В 1941 году Борман становится секретарем Гитлера, через его руки в обязательном порядке проходят проекты всех немецких законов и уставов. Именно Борман в 1943 году потребовал в больших масштабах применять оружие и телесные наказания к советским военнопленным. Не правда ли, странный шаг для советского шпиона? Не иначе, конспирировался. Перед своим самоубийством Гитлер назначил Бормана руководителем НСДАП. Впрочем, похоже, этот пост рейхсляйтер занимал недолго – по официальной версии, 2 мая 1945 года при попытке прорваться из Берлина он погиб. Его останки были найдены не сразу, так что вскоре родились легенды о «чудесном спасении» Бормана и о том, что тот скрывается в Южной Америке. Впрочем, такие легенды появляются в каждом подобном случае.
Итак, с Борманом все вроде ясно. А что там с другим кандидатом – «дедушкой Мюллером»?
«БРОНЕВОЙ!» – ПОДУМАЛ ШТИРЛИЦ
Образ Мюллера в глазах нашего человека неразрывно связан с артистом Леонидом Броневым. Роль в «Семнадцати мгновениях весны» действительно сыграна так талантливо, что заставляет забыть о правде. А правда заключается в том, что настоящий Мюллер был абсолютно ничем не похож на сыгранного Броневым шефа гестапо.
Во-первых, никаким «дедушкой» группенфюрер не был. Хотя бы потому, что в день падения Берлина ему едва-едва исполнилось 45 лет. Как и Гитлер, Мюллер в Первую мировую пошел на фронт добровольцем, стал военным летчиком, был неоднократно награжден, а после поражения поступил на службу в баварскую полицию. До прихода нацистов к власти Мюллер был обычным честным служакой, следившим за всевозможными радикальными группировками. После 1933 года он понимает, куда дует ветер, и переходит в знаменитую «тайную государственную полицию», то есть гестапо. Мюллер был, похоже, достаточно талантливым человеком, поскольку быстро сделал карьеру, хотя в партию вступил только в 1939 году. В том же году стал главой IV управления Имперской службы безопасности (РСХА) – того же гестапо. Именно он руководил организацией провокации в Гляйвице, которая дала Гитлеру повод напасть на Польшу и тем самым развязать Вторую мировую войну. Чем занималось гестапо все шесть лет войны, думаю, каждый себе представляет, и рассказывать об этом лишний раз незачем. Подчеркну лишь одно: на руках у Мюллера столько крови, сколько было мало у кого в нацистской верхушке. По некоторым данным, в дни штурма Берлина Мюллер покончил с собой. Его труп так никогда и не был найден.
