Сергей Третьяк - Трудный путь к Победе
В войсках тем временем шла интенсивная боевая учёба. До начала наступления с каждым батальоном из дивизий первого эшелона было проведено не менее десяти полевых учений в обстановке, приближенной к боевой. Войска и штабы настойчиво отрабатывали именно те задачи, которые им предстояло решать в бою. Чётко организовалось взаимодействие родов войск, причём основной упор делался на звено батальон – дивизион. Между командирами стрелковых и танковых батальонов и артиллерийских дивизионов, офицерами и нередко бойцами в ходе полевых учений устанавливались дружеские взаимоотношения, что было немаловажно для слаженной боевой работы в последующем.
Войсковая, воздушная и агентурная разведка прилагали неимоверные усилия для того, чтобы вскрыть группировку противника и характер его обороны. Каждую ночь разведчики частей и соединений проникали во вражеский тыл, прощупывали каждый клочок земли перед передним краем обороны, уточняли минные поля и невзрывные заграждения, места расположения огневых точек, начертание траншей, определяли границы опорных пунктов и стыки немецких частей и соединений. Только в полосе 1-го Белорусского фронта было проведено 400 поисков и взято 80 «языков». За шесть месяцев 1944 г. от партизан, подпольщиков и 24 тыс. сотрудников агентурной разведки было получено 5865 оперативных документов, захваченных у противника, а также информация о дислокации штаба группы армий «Центр», штабов 2-й и 3-й танковых, 2, 4 и 9-й полевых армий, 106 штабов корпусов и дивизий и 1800 гарнизонов противника. Информация, предоставленная партизанами и подпольщиками, позволила определить расположение 33 вражеских штабов, 30 аэродромов, 70 крупных складов, состав 900 гарнизонов и 240 воинских частей, направление движения 1642 воинских эшелонов и характер перевозимых ими грузов. Партизаны взяли на учёт все уцелевшие и наведённые оккупантами мосты, все броды, подходы к которым были удобны для танков и всех видов транспорта, разведали и взяли на учёт все участки, где можно было быстро и без больших инженерных затрат оборудовать полевые взлётно-посадочные полосы.
Ставка ВГК предвидела возможность переброски дополнительных германских частей на «Белорусский балкон» с Украины после начала операции «Багратион». В этой связи намечалось нанести в первой половине июля 1944 г. удар силами 1-го Украинского фронта в направлении Львова, дабы поставить немцев в ещё более затруднительное положение.
К 23 июня 1944 г. советско-германский фронт на Белорусском театре военных действий (ТВД) протяжённостью 1100 км проходил по линии оз. Нещердо – восточнее Полоцка – Витебск – восточнее Орши – восточнее Могилёва – восточнее Бобруйска – восточнее Жлобина – вдоль р. Припять. На этом участке были развёрнуты войска 1-го Прибалтийского (4-я ударная, 6-я гвардейская, 43-я армии, 1-й танковый корпус; командующий генерал армии И. X. Баграмян), 3-го Белорусского (39, 5, 11-я гвардейская, 31-я, 5-я гвардейская танковая армии, конно-механизированная группа (КМГ), 2-й танковый корпус; командующий генерал-полковник И. Д. Черняховский), 2-го Белорусского (33, 49, 50-я армии; командующий генерал-полковник Г. Ф. Захаров) и 1-го Белорусского (3, 48, 65, 28, 61, 70, 47-я, 8-я гвардейская и 69-я армии, 2-я танковая армия, конно-механизированная группа, 9-й, 1-й гвардейский, 11-й танковый, 2-й и 7-й гвардейские кавалерийские корпуса; командующий генерал армии К. К. Рокоссовский) фронтов. Также к операции в составе 1-го Белорусского фронта привлекались силы 1-й армии Войска Польского (4 пехотные дивизии, кавалерийская и танковая бригады; командующий генерал-лейтенант 3. Берлинг) и Днепровской военной флотилии (придана 1-му Белорусскому фронту, командующий контр-адмирал В. В. Григорьев). Всего с советской стороны к участию в операции «Багратион» привлекалось 172 дивизии, 12 танковых и механизированных корпусов, 7 полевых укреплённых районов, 22 отдельные бригады, 5 воздушных армий и 8 бомбардировочных корпусов Авиации дальнего действия. Общая численность этих сил достигала 2,4 млн солдат и офицеров (из них 1,4 млн человек боевого состава), 36,4 тыс. орудий и миномётов (из них 4,7 тыс. орудий большой и особой мощности), 3 тыс. реактивных систем залпового огня (РСЗО), 2,8 тыс. зенитных орудий, 3841 танк (3360 боеготовых) и 1977 самоходных артиллерийских установок (САУ) (1840 боеготовых), 5,3 тыс. боевых и более 700 транспортных и связных самолётов. Левое крыло 1-го Белорусского фронта (пятая часть этих сил) – 70, 47, 8-я гвардейская, 69-я, 2-я танковая и 1-я Польская армии, 2-й и 7-й гвардейские кавалерийские корпуса, 6-я воздушная армия – 416 тыс. солдат и офицеров, 8,7 тыс. орудий и миномётов, 710 РСЗО, 512 зенитных орудий, 1126 танков и 622 САУ, 1465 самолётов – было выведено в стратегический резерв и включалось в наступление только через 2–3 недели после начала операции. Общую координацию действий фронтов осуществляли представители Ставки – Маршалы Советского Союза Г. К. Жуков (группа «Б») и А. М. Василевский (группа «А»). С войсками тесно взаимодействовали партизаны. К концу июня 1944 г. на оккупированной территории действовало 157 бригад и 83 отдельных партизанских отряда, подчинённых Центральному и Белорусскому штабам партизанского движения и Народному комиссариату внутренних дел – Народному комиссариату государственной безопасности (НКВД – НКГБ) – 270 тыс. бойцов и командиров и 250 тыс. человек организованного партизанского резерва, имевших на вооружении 111 орудий, 619 миномётов, 558 противотанковых ружей и 540 станковых пулемётов.
Всего против группы армий «Центр» на 26 % общей протяжённости советско-германского фронта были сосредоточены 38 % стрелковых и 40 % танковых соединений действующей армии, 40 % фронтовой авиации и вся Авиация дальнего действия Красной Армии – 40 % личного состава, 48 % артиллерии, 77 % танков и САУ и 53 % боевых самолётов советской действующей армии. На участках прорыва была создана невиданная плотность сил и средств -150-290 орудий и миномётов и 20-120 танков непосредственной поддержки пехоты на 1 км фронта.
В процессе подготовки операции проводились широкие мероприятия по оперативной маскировке и дезинформации противника. В тылу 3-го Украинского и 3-го Прибалтийского фронтов были созданы ложные районы сосредоточения подвижных войск. Танковые армии на юго-западном направлении не трогались с места. В полном объёме планы операции в Беларуси знали только сам Верховный Главнокомандующий, его заместитель, начальник Генштаба и его первый заместитель, начальник Оперативного управления Генштаба и один из его заместителей. Всякая переписка на сей счёт, а равно и переговоры по телефону и телеграфу категорически запрещались, за этим осуществлялся строжайший контроль. Оперативные соображения фронтов разрабатывались двумя-тремя лицами, писались от руки и докладывались непосредственно командующими. В войсках развернулись работы по совершенствованию обороны. Войсковые газеты публиковали материалы только по оборонительной тематике. Вся устная агитация была нацелена на прочное удержание занимаемых позиций. Работа мощных радиостанций временно прекратилась, вещали только маломощные передатчики, располагавшиеся не ближе 60 км от переднего края и работавшие на пониженной антенне под специальным контролем. В прифронтовой полосе части и соединения передвигались только небольшими группами и только в ночное время. Ни днём, ни ночью не разрешалось разводить костры. Временно из прифронтовой полосы были выселены все местные жители.
С немецкой стороны в «Белорусском балконе» были развёрнуты 16-я армия группы армий «Север» (5 дивизий), 4-я танковая армия группы армий «Северная Украина» (6 дивизий) и группа армий «Центр» (3-я танковая, 4, 9 и 2-я армии -52 дивизии и 3 бригады, 900 тыс. человек личного состава, 7,6 тыс. орудий и миномётов, до 900 танков и САУ; командующий генерал-фельдмаршал Э. Буш). Общая численность этой группировки в составе 63 дивизий (в том числе 1 танковая, 2 моторизованные и 1 кавалерийская) и 3 пехотных бригад достигала 1,2 млн человек (в том числе 800 тыс. человек боевого состава), 9,6 тыс. орудий и миномётов, 932 танка и САУ. Воздушную поддержку сухопутных войск осуществляли 6-й воздушный флот генерала Р. фон Грейма (342 боевых и 1008 учебных, связных и транспортных самолётов) и штабная эскадра группы армий «Центр» (22 самолёта); кроме того, к воздушной поддержке немецких войск на «Белорусском балконе» могли быть привлечены части 1-го и 4-го воздушных флотов[1].
К летним боям 1944 г. в Беларуси готовились не только наши, но и немцы. За май и первые две декады июня силы трёх Белорусских фронтов выросли на 200 тыс. человек – от 1 до 1,2 млн, силы группы армий «Центр», соответственно, на 50 тыс. (от 850 до 900 тыс.). Однако немцы были введены в глубокое заблуждение относительно истинных наших намерений. Генерал-фельдмаршал В. Модель, командовавший группой армий «Северная Украина», не допускал возможности наступления противника нигде, кроме как на его участке. Немецкое Главное командование, вполне с ним соглашаясь, ожидало главного удара летней кампании на Западной Украине или на Балканах, а вспомогательного – в Прибалтике. Эту его уверенность подтверждали сообщения ведомства адмирала Канариса о подготовке русскими наступления «на Украине и против Румынии». С помощью усиленной воздушной разведки оно настойчиво пыталось установить, что затевает советская сторона севернее Кишинёва – именно там был оборудован ложный район сосредоточения советского ударного кулака. 24 из 34 танковых и моторизованных дивизий, имевшихся на советско-германском фронте, были сосредоточены южнее Припяти. Развёртыванию же советских войск перед группой армий «Центр» придавалось второстепенное значение. Предполагалось, что в Беларуси с советской стороны возможны лишь частные наступательные операции с ограниченными целями. Кроме того, опыт удачных для немецкого оружия оборонительных боёв зимой 1943–1944 гг. на линии Днепровского рубежа утвердил уверенность А. Гитлера и его Ставки в несокрушимости «Восточного вала» и в способности группы армий «Центр», применяя испытанную «волноломную тактику», успешно отразить новое наступление «большевиков» в Беларуси. Поэтому даже после того, как командованию группы армий «Центр» в середине мая 1944 г. удалось вскрыть подготовку советской стороной наступательных операций у р. Проня, вдоль шоссе Москва – Минск и в районе Витебска, фельдмаршалу Бушу было отказано в получении даже самых малых подкреплений из стратегического резерва. По мнению начальника отдела иностранных армий Востока германского абвера генерала Р. Гелена, с которым фюрер был всецело согласен, готовящееся «русское наступление против Генерал-губернаторства» имеет только вспомогательный характер и серьёзной угрозы не представляет. Максимум, чего смогут советские войска летом 1944-го добиться в Беларуси, – это ценой больших потерь продвинуться на 50 км до рубежа Могилёв – Орша – Витебск. А чтобы ещё раз «хорошенько пустить кровь русским», сил у фельдмаршала Буша предостаточно.
