Андрей Медведев - Война империй. Тайная история борьбы Англии против России
И надо откровенно признать, что Оренбург превратился не просто в крупнейший центр торговли с Азией, но и в центр сбора и анализа разведывательной информации, и центр контрразведки. Поначалу эти функции выполняла Канцелярия Оренбургского губернатора. А потом, с конца 18 века, специально созданная структура — Оренбургская пограничная комиссия. В первое время сбор разведывательной информации велся с помощью негласного опроса прибывающих в город купцов и путешественников. Ежегодно в город приходили сотни караванов из Хивы, Бухары, Ташкента и других среднеазиатских городов, первые караваны обычно отправлялись в середине февраля, следующие — в апреле — мае, и примерно за 50–60 дней пути они прибывали на Меновой двор Оренбурга. В обратный путь купцы из Азии отправлялись в августе — ноябре.
Главной проблемой для торговли оставались разбойничьи шайки кочевников, грабившие караваны в степи. Русские власти пытались с этим бороться, отправляли требования и письма правителям Хивы, Бухары и Коканда, под условным контролем которых находились кочевники, летом, в разгар торгового сезона, степь патрулировали отряды казаков, несколько казачьих сотен, иногда с приданными военными офицерами.
На самом деле реальный оборот был куда больше, потому что золото, серебро и драгоценные камни не облагались пошлиной. С 1748 по 1755 год по официальным данным в Оренбурге было продано, точнее, меняно на русские товары, 50 пудов золота, 4600 пудов серебра. Или, например, только за один 1750 год торговля показала такие результаты: «В привозе и вымене на товары имела серебра до тысячи пятисот пудов», золота «в индейских, персидских и бухарских монетах состоящего» чуть меньше десяти пудов, и только таможенных сборов казна получила 52 271 рубль. Причем последний показатель был довольно стабильный. Оренбургская таможня ежегодно приносила в русскую казну 40–50 тысяч рублей. Азиатские купцы брали железные и медные товары, юфть — особый вид кожи грубой выделки, седла и хлеб. Каменный Гостиный двор в Оренбурге считался одним из крупнейших в империи, а вообще торговля с Азией приносила купцам огромные прибыли, некоторые получали до ста процентов от вложенного.
Особую роль в торговле играли «казанские торговые татары» — то есть казанские купцы-мусульмане, которым было проще найти с азиатами общий язык в буквальном смысле слова: и татарский и, например, узбекский — это тюркские языки. Им было проще взаимодействовать с «азиатцами» и потому, что они тоже были мусульманами. И уже в 1750 году Иван Неплюев при содействии Тевкелева решил организовать специальную кампанию для постоянной торговли с Индией «из шести лучших купцов, торговавших в Оренбурге: Журавлева, Твердышева, Кикина, армянина Макарова, грека Мавродия и татарина Абдуллы Хаялина, из числа которых последний в 1750 году отправил в Индию для опыта небольшие два каравана с товаром, по выписной цене на восемь тысяч рублей»[53].
Один караван Абдуллы Хаялина с товаром выехал из Оренбурга 11 сентября 1751 года, в составе каравана были: сакмарский казачий старшина Кубек Байназаров, приказчики Надир Сафаров, Якуб Ягаферов и Исмагил Бикмухаммедов. Караван сопровождал хивинский посол Ширбек. Впрочем, постоянной торговли с Индией на широкую ногу, как того хотели русские чиновники, не получилось. Прежде всего потому, что индийский рынок был уже жестко контролируем Ост-Индской компанией.
О дальнейшей судьбе купцов русский историк Малиновский в указанном труде сообщает, что они «благополучно прибыли в Индию и торговали там, но так как все они были магометане, то по вере своей, несмотря на излишнюю дальность пути, проехали из Индии в Мекку для поклонения гробу Магометову. Когда возвратились они оттуда, так же отправляла ль означенная компания еще караваны в Индию и с каким успехом, в делах архива нет более сведений».
В 1753 году купцы Надир Сафаров и Якуб Ягафаров совершили новое путешествие в Индию, причем это была не просто торговая поездка, перед купцами стояла задача по возможности установить и дипломатические отношения с Индией. В составе этой экспедиции были Якуб Ягафаров, Надир Сафаров, Исмагил Бикмухаммедов, мелла Габдрахман. Все отлично знали обычаи Азии и арабский язык, потому что читали Коран, один из участников этой поездки Исмагил Бикмухаммедов вел дневниковые записи, которые назывались «Исмагил ага саяхате» («Путешествие Исмагила Бикмухаммедова в Индию»). Эта миссия, как и предыдущие, закончилась довольно плачевно: купцы добрались до Индии, но из-за войны не смогли торговать, потеряли товары во время нападения пиратов, кто-то погиб в пути, сам Исмагил Бикмухаммедов был вынужден жить в Турции, не имея денег, чтобы вернуться в Россию, и лишь в конце жизни он смог это сделать.
В 1763 году русское Адмиралтейство отправило в Англию морских офицеров для прохождения мореходной практики. «Велено государственной Адмиралтейской коллегии послать из морских офицеров в Англию для употреблении тамо на аглицких кораблях валунтирами, для примечания тамошних военных порядков и обо всем в пользу к приобретению в знание оным»[54].
Причем, что интересно, они практику эту проходили не просто на кораблях британского флота, с которым, как уже упоминалось, в ту пору были установлены теснейшие связи, а именно на кораблях Ост-Индской компании. И мореходная практика русских офицеров состояла в плавании в Индию. В инструкции, врученной офицерам в Лондоне русским послом графом Воронцовым, указывалось, что им помимо изучения основной специальности надлежит изучать природные особенности Индии, состояние ее промышленности, земледелия и торговли. Один из участников той экспедиции, мичман Никифор Полубояринов, оставил интереснейшие записки, озаглавленные «Журнал путешествия мичмана Никифора Полубояринова в Индию в 1763–1764 гг.». Записки эти довольно подробные, и жизнь британской колонии в ней описана весьма ярко:
«Вышеупоминаемый город Бомбе почитается по всему Малебарскому берегу и аглицких поселений наилучшей и большой как строением, так и для карабельной пристани и для всего купечества, понеже из оного все привезенные из Европы товары и в прочие места отвозя, и состоит на самом берегу острова и построена крепость. Вокруг оной не менее трех миль аглицких и около канал, который наполнен водою, да еще и другой делается новый, и довольно вооружена пушками, також и в прочих местах острова поделаны батареи. В оном солдат гарнизона содержится около 500 человек, да черных солдат тамошних народов, которых они за деньги набирают по вольности, называются сипаи, до 300 человек, о которых я слышал, что оные в военное время в тамошних местах способнее и почитаются за легкую армию, понеже оные не столь тягостны в тамошних жарких климатах, как европейцы. Оный город был прежде португальский, но токмо по свойству государей отдали в приданое аглицкому королю, а он повелел владеть остынской компании.
В оном городе жительство имеют по большой части тамошние индийские черные народы, которые купечество с англичанами имеют и разных законов как магометанского, дужентуского и малебарского марато, так и других язычных и идолопоклонных народов много и весьма раствуют оных языки.
В домах живут, которые достаточные, у тех наподобие европейских тамошних аглицких манер, а бедные живут как и по всему Малебарскому берегу в шалашах, сделанных из листьев коконатного дерева и из плантонов и питаются по большей части коконатными или чеколатными орехами, сорочинским пшеном и всякими фруктами и зеленью, а прочие и такие есть народы, которые, кроме зелени, ничего не едят и оные почитаются за наилучший народ по их законам, которые должны при старости сами себя живого сжечь.
Все тамошние индийские народы хотя и принадлежат по описанию великому моголу, императору индийскому, но токмо, как по объявлению тамошних жителей, что оные в нынешнее время многие от него совсем отделившись, и разделились на многие княжества, так что и по одному Малебарскому берегу до десяти оных князей или принцев их находится, из которых некоторые весьма препятствуют своим нападением на тамошние европейские поселения и в купечестве проходящим купецким кораблям.
Я слышал, что великий могол получает в год доходов до сорока миллионов фунтов стерлингов, выключая, что ему дарит его протекции принцы, також и знатное купечество в падарок как алмазных камней, так и прочих дорогих других вещей, а одних только пошлин и податей сбирается»[55].
То есть Индию русские изучили неплохо, представление о ней и о положении дел в ней они имели. Часть морских офицеров понимали, как добраться в Индию морским путем. Кстати, Михаил Ломоносов предлагал плавать в Индию и в Китай через Северный Ледовитый океан, предвосхитив открытие Северного морского пути через двести лет.
