В. Воронов - Служба
Главное решение принял именно он, а не старческий синклит, как это пытаются изобразить птенцы гнезда андроповского. Есть свидетельства телохранителей Брежнева, как Андропов накачивал недееспособного старика негативной информацией, буквально выколачивая из него согласие на интервенцию. С этой задачей Андропов прекрасно справился, до смерти запугав всех ужасными сказками об «агентах ЦРУ» и американском десанте.
Сам Юрий Владимирович подстраховался, отгородившись ширмой «коллективного решения»: «это не я тебя посылаю», сказал он по ВЧ 27 декабря 1979-го одному из руководителей акции генералу Дроздову, и «перечислил мне всех членов Политбюро, находившихся в переговорной комнате». Это тоже часть фирменного стиля Андропова: подставить коллег, вынудив их «самих» принять нужное ему решение. Следы же своего решающего вклада Юрий Владимирович постарался замести. Генерал Шебаршин утверждает: «секретных документов, освещающих процесс принятия решения о свержении Х. Амина, создание правительства во главе с Б. Кармалем и ввод советских войск в Афганистан, в КГБ не существует… Немногие документы… были уничтожены по личному распоряжению Ю. В . Андропова».
«Наблюдатели не могли понять, — вспоминает генерал Леонов, — зачем для решения оперативных задач борьбы с партизанскими формированиями потребовались ракеты, предназначенные для ударов по целям стратегического характера… Внешне создавалась ошибочная картина, будто русские вошли в Афганистан… для дальнейшего броска к югу, например к Ормузскому проливу». А вот из слов генерала Широнина следует, что картина не столь уж «ошибочная»: «Мы разместили в Кандагаре эскадрильи бомбардировщиков, способных через пятнадцать минут после взлета бомбить акваторию Персидского залива». Спасибо, генерал, без вас мы еще не скоро бы узнали про эти бомбардировщики! Выходит, южному соседу отводилась лишь роль стартовой площадки? Но площадка оказалась болотистой.
СпецоперацииПередо мною копия любопытного документа середины 1970-х: Уго Пекьели, видный деятель итальянской компартии, просит лично товарища Андропова помочь в подготовке спецов подпольно-диверсионного профиля: радисты-террористы и прочие массовики-затейники подпольного жанра. Ну и, само собой, набор юного диверсанта. Не отказали. Еще совсем недавно тот деятель возглавлял парламентский комитет своей страны по контролю за… секретными службами. Во как сеять умели, по сей день нива плодоносит!
Всплеск международного терроризма в лубянско-кремлевский период жизни Юрия Владимировича, разумеется, чистой воды совпадение. Совершенно случайно тогда известные террористы типа Карлоса-«Шакала» под руководством офицеров КГБ прошли подготовку либо в советских, либо в кубинских, либо в восточноевропейских спецлагерях, либо на палестинских базах. Со временем таких случайных совпадений становилось все больше и больше, все чаще после очередного теракта след вел на Восток: бандит арабский, взрывчатка чешская, пистолет польский, инструктор немецкий, хозяин — советский…
В начале апреля 1983-го Франция чохом выслала 47 советских разведчиков с диппаспортами. Мог ли Юрий Владимирович снести подобное оскорбление?! Не прошло и месяца, как в Западном Берлине взлетает на воздух французское консульство. Бывает. Но вот подготовку к взрыву террорист Карлос осуществил в ГДР. И взрывчатку ему вручили офицеры МГБ. «Штази» и чекисты — известные приятели. Как не помочь друзьям?
В конце 1978 года офицеры КГБ помогли своим болгарским коллегам ликвидировать осевших на Западе болгарских диссидентов Маркова и Симеонова. «Консультировали» же болгар генералы Голубев и Калугин. После на Олега Даниловича дождь наград обрушился: ордена советские и болгарские, дорогое оружие. Славная была охота…
Иногда приходилось прибегать к помощи «чужих» террористов, используя их «втемную» — не от своего имени. 13 мая 1981-го турок Али Агджа стрелял в папу Римского Иоанна Павла II. На Западе твердили про «болгарский след» и «руку Москвы», на Востоке — про происки ЦРУ (См. подробнее следующий материал. — авт.) И поныне многие чекисты охотно вспоминают, с каким радостным оживлением в Центре встретили сообщение о покушении, как сожалели, что поляк Кароль Войтыла лишь ранен… Во всяком случае, кому еще, кроме Москвы, была выгодна его смерть? После августа 1991-го Бакатин пытался найти следы возможной причастности КГБ к покушению. Наивный! Заглянем в мемуары Шебаршина: «Приказ не уничтожать документы был отдан… но проверять его исполнение я не собирался, и если что-то и ушло в печку или канализационные трубы, то не мне об этом жалеть».
А в сентябре 1981-го, к вящей радости Кремля, на параде был расстрелян египетский президент Анвар Садат. Может, и с его ликвидаторами перед тем не без успеха поработали все те же специалисты, что и с Агджой? И отчего эти спецоперации дьявольски совпадали с чаяниями нашего героя: одни, отступники и враги, получали пули, другие — ордена?
Таинственным образом уходили в небытие не только открытые враги, и не только за рубежом. В ночь с 16 на 17 июля 1978-го загадочно скончался соперник Андропова по кремлевской битве под коврами член Политбюро Федор Кулаков: «острая сердечная недостаточность». Ох уж эта «острозаточенная недостаточность», как ее любят на Лубянке — специалисты по ней там ого-го какие! Федор Кулаков отличался железным здоровьем и кипучей энергией. Однако же встал на пути Юрия Владимировича и сердце этого, видимо, не выдержало. А в октябре 1980-го в автокатастрофе погиб тоже, увы, мешавший Андропову кандидат в члены Политбюро Петр Машеров. Обстоятельства той аварии туманны, только генерал Докучаев обмолвился: «Петр Миронович… не послушал совета руководства службы безопасности».
Схожая проблема возникла и у болгар: тамошние чекисты не сработались с дочерью Живкова. «Болгары… говорили о вреде, который наносит авторитету партии поведение Людмилы Живковой», — вспоминает генерал Бобков. Жалоба, видимо, дошла до адресата. И в 1981-м Людмила Живкова погибает в столь же таинственной катастрофе.
19 января 1982 года «застрелился» первый зам Андропова генерал Семен Цвигун, приставленный Брежневым для догляда за шефом могущественной службы. Жизнелюб и фронтовик Цвигун никак не мог лишить себя жизни, убеждены хорошо знавшие его люди, не было к тому причин. Крючков утверждает, что Семен Кузьмич взял у охранника пистолет и выстрелил себе в лоб. Очень убедительно! Не существеннее ли, что бойкий брежневец мешал Андропову? А что до «самоубийства», так специалистов по сему профилю на Лубянке успешно взращивали аж с 1918 года! Тех самых, которые в августе 1991-го помогли «повеситься» маршалу Ахромееву, «выпасть из окна» Кручине, а то и Пуго «застрелиться»…
Фельдшер на тронеНаконец Андропову удалось то, чего еще никогда не было в отечественной истории: шеф тайной полиции самолично воссел на трон и стал хозяином государства. Еще в 1968-м он проговорился: стать генсеком — его «голубая мечта». Сбылось! У Андропова вышло то, что не выгорело у Берии. Да по большому счету Юрий Владимирович не просто один из формальных преемников Лаврентия Павловича, а его духовный наследник и продолжатель. Единственное, пожалуй, отличие: Ю. В . был примерным семьянином и обладал более изысканными манерами. Но это лишь внешняя оболочка. Как и Лаврентий Павлович, наш герой был полицейским по «мозгу костей», образу жизни и призванию. И пусть не смущает, что на Лубянку он пришел с «партийной скамьи»: чекистами не рождаются. Требовал же Ленин: «каждый коммунист должен быть чекистом». Да и товарищ Сталин — «коммунистов, косо смотрящих… на работу ЧК, боящихся запачкаться, надо бросать головой в колодец». Юрий Владимирович запачкаться не боялся.
Его не зря в один голос все сравнивают с большевиками начала века: он был фанатиком наведения порядка в сыплющемся государстве. Да, как глава тайной полиции он обладал исключительной информацией о состоянии дел в стране: разваливалась экономика, все исчезало с прилавков, падает дисциплина, коррупция разъела партию, милицию, министерства. И Андропов охотно принял на себя обязанности главного лекаря — чтобы реализовать свое, гэбешное представление о порядке в стране. Но был он не врачом, а лишь околоточным фельдшером. С единственным рецептом на все случаи жизни: тащить и не пущать, и — резать, резать, резать!!!
Кем же он был? Умный? Безусловно, — но умный непрофессионал во всем. Он обладал колоссальной информацией, но распорядиться ею не мог. Ибо ничего не понимал в экономике. Это признает даже Крючков: «Единственное, в чем он, пожалуй, не без некоторых оснований, считал себя профаном, — так это область экономики». Помимо экономики, он не разбирался ни в социальных, ни в национальных проблемах. В иных — тоже.
Поступавшую информацию он неизменно накладывал на кальку своих чекистских догм: все беды от расхлябанности и происков врагов! Отсюда рукой подать до традиционного чекистского: порядок надо наводить железной рукой, каленой метлой, ежовой рукавицей! Что система неэффективна по своей сути — такая крамола ему и в голову не могла прийти.
