Антон Первушин - Дрезденская бойня. Возмездие или преступление?
Маршал Харрис и эксперты по тактике просчитали, что оптимальный разрыв во времени между атаками для такого двойного удара должен составлять около трех часов. Если разрыв будет короче, эскадрильи истребителей могут не успеть в достаточной мере рассредоточиться, пожары не распространятся по улицам, а пожарные команды не будут перегружены работой ко времени второй атаки. Если же со второй атакой слишком затягивать, активная противовоздушная оборона оправится от последствий первой и окажется снова готовой к бою.
Еще одна серьезная проблема – Восточный фронт пролегал менее чем в 130 километрах от Дрездена. Нельзя было допустить, чтобы какой-либо из «Ланкастеров» сбился с курса и сбросил бомбы на позиции советской армии. Поэтому в условиях ненастья предполагалось использовать специальные навигаторы.
Самое современное на тот момент электронное навигационное оборудование выпускалось в США и фигурировало под кодовым названием «ЛОРАН». Оно представляло собой комплект из нескольких металлических контейнеров, закрепленных в тесных кабинах девяти скоростных истребителей-бомбардировщиков «Москито». При использовании отраженных от ионосферы радиоволн навигатор имел радиус действия 2400 километров, однако эффект достигался только во время ночных полетов. Из-за сложности технического обслуживания «ЛОРАН» не применялся в операциях Королевских ВВС. Теперь же, с появлением приказа на бомбардировки городов на пределе летных возможностей «Ланкастеров» и в непосредственной близости от советских позиций, требовалась высочайшая степень точности при наведении самолетов на цель. Артур Харрис настаивал на том, чтобы «ЛОРАН» был в распоряжении экипажей, ответственных за первоначальное обнаружение города и обозначение района бомбометания разноцветными огнями указателей цели.
В итоге было решено, что первый удар должен быть нанесен с использованием техники визуального обнаружения цели на низкой высоте, которой в то время хорошо владели экипажи 5-й бомбардировочной группы вице-маршала авиации достопочтенного Ральфа Кохрэйна (за месяц до бомбардировки Дрездена командование группой перешло к вице-маршалу авиации Хью Константайну). Персональные следопыты 5-й группы хорошо зарекомендовали себя в предшествующих налетах. Если в первые годы войны они часто ошибались, то после появления на вооружении радиотехнической системы самолетовождения «Гобой», контроль за которой осуществлялся дистанционно из Англии, точность бомбометания возросла до 50 метров. Но и здесь имелись проблемы. Трудности связи с системой возникали в том случае, когда объект находился на пределе дальности полета: мощность сигнала даже мобильных радиостанций «Гобоя», развернутых на позициях Западного фронта во Франции и Германии, становилась ниже требуемой еще на полпути к Дрездену. Хуже того, следопыты были совершенно не подготовлены к визуальному распознаванию целей в Дрездене. Поэтому маршалу Харрису пришлось пойти на уловку, чтобы повысить эффективность воздушной атаки.
Девять «Москито» из 627-й эскадрильи, используя оборудование «ЛОРАН», должны были сориентироваться на город, действуя независимо от главных сил самолетов-маркировщиков и бомбардировщиков. От них требовалось долететь до Дрездена, следуя по самому прямому маршруту.
Одновременно соединения «Ланкастеров» направлялись курсом, предполагающим встречу над Ридингом, затем летели через Ла-Манш к намеченному пункту на французском побережье возле устья Соммы. Отсюда им следовало взять курс на восток, достигнув долготы 5°, после чего изменить направление прямо на Рур, заставив выть сирены во всех промышленных центрах Германии. В 16 километрах к северу от Ахена бомбардировщики следовали через Рейн между Дюссельдорфом и Кельном. В 9.00 вечера эскадрильи скоростных «Москито» из 8-й группы ночной ударной авиации должны были атаковать Дортмунд и Бонн, чтобы отвлечь внимание истребителей немецкой ПВО. В то время как «Ланкастеры» шли северным путем вокруг Касселя и Лейпцига, соединение бомбардировщиков «Галифакс» 4-й и 6-й групп масштабным отвлекающим маневром атаковало нефтеочистительный завод в Белене, непосредственно к югу от Лейпцига. Основная армада следовала на юго-восток, почти над руслом Эльбы.
Выделенные из 83-й и 97-й эскадрилий передовые «Ланкастеры», снабженные светящимися бомбами и оборудованные приборами «ЛОРАН», приближались к цели тем же маршрутом. В экипажах этих «Ланкастеров» были специально подготовленные операторы, имевшие высокую квалификацию в обработке данных, полученных с помощью бортового радара «Эйч-ту-эс», работающего на сантиметровых волнах. На маленькой электронно-лучевой трубке радара временная развертка давала грубые теневые очертания ландшафта под самолетом, обозначая реки и большие водные пространства в виде темных полос среди зеленых областей самой земли и ярко сияющих городов. В лучшем случае «Эйч-ту-эс» лишь подтверждал нахождение города впереди бомбардировщика. Если не имелось, как в случае с Гамбургом или Кенигсбергом, четко очерченной береговой линии или системы доков, сам город нелегко было различить в такой трубке. Дрезден на экране радара был одним из трудноопределимых городов на реке, которыми изобилует Центральная Германия как с одной, так и с другой стороны проходившего там Восточного фронта. Только характерный изгиб реки Эльба в виде латинской буквы S мог служить для операторов соответствующей приметой.
83-я и 97-я эскадрильи «Ланкастеров» должны были достичь Дрездена за одиннадцать минут до часа «Ч». В то время как одним следовало сбросить над городом цепочки парашютных осветительных бомб, горящих три минуты, вместе с фугасными бомбами замедленного действия, другие вываливали из отсеков зеленые маркировочные бомбы для обозначения цели, которые устроены так, что взрываются при определенном давлении на высоте 700–900 метров над местом расположения цели, в тот момент, когда она появляется на экране радара. Времени на какую-либо попытку визуального распознавания при первых заходах бомбардировщиков над целью просто не оставалось, поэтому их задачей было лишь указать приблизительное расположение города и ориентировочно обозначить с точностью до двух-трех километров точку прицеливания для сбрасывания бомб. На эти яркие мерцающие огни должны были ориентироваться экипажи девяти самолетов «Москито», от которых требовалось разглядеть ландшафт с высоты всего лишь 900 метров и обозначить конкретные цели серией красных маркировочных бомб, на которые, в свою очередь, наводилась основная армада «Ланкастеров».
Как и во многих других авиарейдах, выполнявшихся 5-й бомбардировочной группой, головной «Москито» использовался для контроля за развитием атаки. Выбор пал на подполковника Мориса Смита – самого опытного контролера 5-й группы, выступающего также в качестве личного представителя командующего воздушными операциями.
У командира головного самолета была ответственная и опасная работа: он оставался в районе бомбометания всю атаку, на очень низкой высоте, невзирая на огонь средств ПВО противника. Следя за тем, чтобы налет проходил гладко, командир головного бомбардировщика в значительной мере выполнял задачу создания необходимой психологической атмосферы. «Вы часто не столько обращаете внимание на инструкции, сколько чувствуете облегчение, слыша вселяющую уверенность английскую речь, которая ставит все на свои места из того, что вам предстоит. Это особенно трогает после длинного утомительного пути через огонь зениток и в условиях плохой погоды», – отметил однажды английский пилот-ветеран после очередного рейда на пригороды Лейпцига. Манера говорить по-английски и дикция специально ставились: командиры головных бомбардировщиков и главные маркировщики целей направлялись на краткие курсы техники речи в Станморе.
После первой маркировочной атаки в Дрездене должны были начаться сильнейшие пожары. Второй удар, согласно замыслу Артура Харриса, провоцировал эффект огненного смерча. До сих пор такой смерч был просто непредсказуемым результатом налета. В двойном ударе по Дрездену его осознанно собирались использовать для разрушения города.
Время «Ч»
В штабе 5-й бомбардировочной группы утро 13 февраля было посвящено уточнению последних деталей осуществления авиарейда на Дрезден, который столько раз готовился и все время откладывался. Командир разведгруппы авиакрыла опять пожаловался на незнание города и системы его противовоздушной обороны. Однако полагали, что если Дрезден и в самом деле использовался для прохождения войск со снаряжением и боеприпасами на Восточный фронт, то ПВО должна быть усилена после атаки Дрездена американскими бомбардировщиками утром 16 января 1945 года.
Наличие колонн армейского автотранспорта, следовавшего через город, также заставляло разведку предполагать, что в этих колоннах и на поездах вполне могут размещаться легкие зенитные орудия. Эти орудия, малоэффективные против самолетов, находящихся выше 2500 метров, тем не менее могли представлять большую опасность для экипажей «Москито», пикировавших на город с высоты километра. Во время инструктажей на авиабазе несколько часов спустя экипажам сообщили, что «оборона Дрездена неизвестна», и это не единственный курьезный момент.
