Борис Сырков - Прослушка. Предтечи Сноудена
В ОРК Южной Америкой занималась группа аналитиков под руководством бригадира Адама Гордона. Они полагали, что Аргентина явно что-то затевала, однако радиоразведывательной информации было слишком много, и она носила второстепенный характер, чтобы можно было прийти к какому-то однозначному выводу. Более того, по оценке Гордона и его команды, ситуация в отношениях с Аргентиной была менее напряженной, чем в 1977 году, когда ОРК предупредила английское правительство о готовившемся нападении со стороны Аргентины, которое так и не состоялось. Большинство ключевых аргентинских военачальников находились на границе с Чили, поэтому ОРК занял выжидательную позицию. Персеверация, о которой говорил Найколл, была налицо: аналитики из ОРК вновь и вновь повторяли, что аргентинское вторжение на Фолклендские острова произойдет не внезапно, а последует за постепенным усилением политического давления со стороны Аргентины. Основное внимание в этот период ОРК уделял «холодной» войне с Советской Россией, и ситуация вокруг Фолклендов беспокоила ОРК значительно меньше.
31 марта 1982 года в ЦПС было перехвачено сообщение, адресованное аргентинской подводной лодке «Санта Фе», которая осуществляла высадку разведывательной команды на одном из Фолклендских островов. В этот же день был отмечен резкий всплеск обмена сообщениями между аргентинскими военными кораблями. Вечером министру обороны Англии Джону Нотту была передана подборка радиоразведывательной информации, которая свидетельствовала о том, что утром 2 марта 1982 года должно состояться военное вторжение Аргентины на Фолклендские острова. Нотт спешно встретился с Тэтчер, которая впоследствии вспоминала, что у нее не было оснований не доверять радиоразведке. Тэтчер немедленно запросила президента США Рейгана, видел ли он материал, который она только что получила. Не дожидаясь ответа, Тэтчер отправила помощника Нотта в ЦПС с поручением проследить, чтобы этот материал был отправлен в АНБ.
Вскоре в резиденцию Тэтчер прибыл первый морской лорд Англии Генри Лич. Он сказал, что может в течение недели отправить к берегам Фолклендских островов экспедиционное военно-морское соединение и что, по его мнению, аргентинцы в ужасе разбегутся при одном только виде английского военно-морского флага.
1 апреля 1982 года из ЦПС поступила очередная порция радиоразведывательной информации, из которой следовало, что на 6 часов следующего дня был объявлен сбор военных кораблей Аргентины в районе Фолклендских островов. Как же ЦПС удавалось так легко получать важную радиоразведывательную информацию о противнике? Дело в том, что свою дипломатическую и военную переписку аргентинцы засекречивали с помощью дорогих, но малонадежных западноевропейских и американских шифраторов. Они с легкостью взламывались в ЦПС, поскольку при изготовлении производители намеренно сделали их нестойкими. Ожидалось, что в дальнейшем при проведении Англией военных операций против Аргентины это позволит англичанам быть в курсе всех намерений противника. Однако эти ожидания едва не были похоронены в погоне за сиюминутной политической выгодой.
В 1977 году Эдвард Роуленде, будучи заместителем министра иностранных дел Англии, получал для ознакомления выдержки из аргентинской дипломатической переписки, перехваченной и прочитанной в ЦПС. Став членом английского парламента от лейбористской партии, Роуленде в апреле 1982 года принял активное участие в парламентских дебатах по вопросам, связанным с Фолклендскими островами. В пылу дискуссии он заявил, что вторжение Аргентины на Фолкленды не было неожиданностью для английского правительства: «В течение многих лет мы не только пытались читать мысли противника, но и читали его дипломатические и военные депеши». Последнюю подобную оплошность допустил премьер-министр Англии Стенли Болдуин, когда в 1927 году зачитал в английском парламенте отрывки из дешифрованной советской дипломатической переписки.
Ответной реакцией Аргентины и других южноамериканских стран на заявление Роулендса стали предпринятые дополнительные меры безопасности для защиты своей дипломатической и военной переписки. Аргентинцы начали чаще менять криптографические ключи и по несколько раз шифровать одно и то же сообщение. Однако эти меры не сделали аргентинские шифраторы невскрываемыми. Англичанам просто стало несколько труднее их взламывать.
Сотрудник английской военно-морской разведки Дентон Грин так охарактеризовал возможности, которыми в начале 1980-х годов обладал ЦПС: «Несмотря на все трудности, ЦПС взламывал аргентинские шифры. Эти шифры не были очень сложными, и мы сумели добыть большое количество высококачественной и оперативной радиоразведывательной информации. Для того, чтобы прочесть и перевести перехваченные сообщения, требовалось от 12 до 24 часов, и мы всегда могли предугадать, какие еще сюрпризы готовил нам противник». По мнению Грина, хотя полученная радиоразведывательная информация иногда допускала многозначное толкование, она позволяла составить довольно точное преставление о том, что на самом деле творилось в умах высшего военного командования Аргентины. Материал по политическим вопросам, поступавший из ЦПС, был еще более неоднозначным, однако эта неоднозначность была отражением разброда и шатаний в аргентинских правящих кругах.
Задержка в чтении аргентинской шифрпереписки частично была связана с ее большим объемом. Наибольшую трудность для взлома представляли шифраторы военно-воздушных сил Аргентины, которые незадолго до войны с Англией приобрели новую шифровальную аппаратуру, произведенную в Южной Африке дочерней компанией английской корпорации «Ракал».
Чтобы следить за развитием событий вокруг Фолклендских островов Советская Россия запустила новый радиоразведывательный спутник. Его сигналы регулярно фиксировались норвежской станцией перехвата, которая напрямую ретранслировала их англичанам. В результате, благодаря помощи норвежцев, в распоряжении Англии всегда была самая свежая информация о текущей дислокации аргентинских военных кораблей.
При подготовке к военному конфликту и в ходе ведения боевых действий обычно очень высоко ценится разведывательная информация о боевых порядках противника. Ввиду трудностей со взломом высокоуровневых советских шифров ЦПС направило основные усилия на получение сведений о дислокации всех без исключения более или менее крупных подразделений вооруженных сил стран Варшавского договора. Это был трудоемкий и длительный процесс. В отношении вооруженных сил Аргентины ничего подобного не делалось. В самом начале войны с Аргентиной основным источником информации о боевых порядках аргентинских военно-морских сил стала справочная литература из публичной библиотеки в английском городе Плимут. Потом сам-собой отыскался морской офицер, который отслеживал информацию о вооруженных силах Аргентины в качестве хобби. Все окончательно встало на свои места, когда необходимой информацией с англичанами поделились американцы.
Тем временем ЦПС обзавелся ситуационным центром, руководить которым был назначен Родерик Литтл, начальник отдела «К»— подразделения ЦПС, занимавшегося перепиской стран «третьего» мира. Ситуационный центр разместился в заурядном одноэтажном здании в Челтнеме. Основной проблемой для Литтла стало распространение добытой радиоразведывательной информации среди заинтересованных лиц. У ЦПС был защищенный канал для связи со штабом английских военно-морских сил и хорошая телефонная связь по «Скайнету» с авианосцем «Гермес»— флагманским кораблем командующего экспедиционным военно-морским соединением Англии в Южной Атлантике Сэнди Вудворда. Однако по сложившейся традиции доведению полученных из ЦПС данных до сведения полевых командиров, особенно во время экспедиционных операций в удаленных от Англии районах, уделялось очень мало внимания.
В апреле 1982 года общение между ЦПС и английскими военно-морскими силами неожиданно усложнилось. Как и все правительственные агентства, в 1980-е годы ЦПС должен был нанимать сторонние строительные фирмы для ремонта своих зданий. Через несколько недель после начала фолклендской войны в Челтнем приехала ремонтная бригада и приступила к замене крыши на здании ситуационного центра ЦПС. В прежние времена ее бы на километр не подпустили к ситуационному центру. Однако теперь это сделать было невозможно, поскольку пришлось бы выплачивать солидную неустойку. Пришлось набраться терпения, пока рабочие вскрывали крышу, заменяли старый уплотнительный материал на новый и возвращали крышу в исходное состояние. Здание со всех сторон было окружено бочками с кипящим гудроном, стоял невообразимый шум. С приближением лета температура на улице постепенно повышалась. Однако из-за шума и копоти открыть окна в ситуационном центре было совершенно невозможно, поскольку ремонтники не имели допуска к секретным сведениям. Переговоры по телефону с офицерами военно-морской разведки стали сущей пыткой для сотрудников ЦПС. С одного конца им мешал шум взлетающих с авианосца самолетов, а с другого— оглушительный грохот от строительных работ, которые велись на крыше ситуационного центра.
