Уильям Аллен - Битвы за Кавказ. История войн на турецко-кавказском фронте. 1828–1921
10 ноября князь Бебутов, еще не зная о начале военных действий, выслал в сторону Байиндира сильный отряд, в состав которого входила основная часть полевых войск Александрополя под руководством полковника князя Орбелиани, велев ему разведать обстановку. Спустившись по склону к руслу Арпа-Чая, Орбелиани неожиданно попал под огонь турецких батарей, стоявших на Байиндирских высотах. Русская пехота закрепилась и с большим мужеством выдержала несколько часов концентрированного огня 40 турецких орудий. Однако Орбелиани не смог найти удобных площадок для установки своей артиллерии; князь не решился атаковать сильные позиции турок, а отойти он не мог, зная, что ему в тыл тут же ударит многочисленная турецкая кавалерия. Русскому командующему повезло в том, что Абди-паша не проявил никакой инициативы. Вечером из Александрополя вышел Бебутов со всеми оставшимися у него войсками: тремя батальонами и небольшим отрядом нижегородских драгун. Пройдя вдоль Арпа-Чая, он подошел к туркам с правого фланга. Абди испугался, что Бебутов перережет его коммуникации, снял с позиций орудия и начал отход в сторону Сюрегела. Орбелиани, в свою очередь, вернулся в Александрополь, потеряв 1 тыс. человек, то есть около 20 % своего войска.
Бебутов сумел спасти от гибели отряд незадачливого Орбелиани, а Абди-паша упустил шанс одним ударом в первую же неделю начавшейся войны уничтожить основные полевые силы русских в Закавказье. Никогда еще бездарность турецкого высшего командования не проявлялась так сильно, как в этом бою.
Из России на Кавказ медленно прибывали подкрепления: части 13-й пехотной дивизии – по морю, а 18-й дивизии – по суше. Железных дорог в этих краях еще не было, так что пехотинцам пришлось совершать длительные переходы, в ходе которых численность личного состава из-за ужасных условий часто сокращалась наполовину. Небольшая часть этих подкреплений в конце ноября добралась до Бебутова, и, получив известия о победе Андроникова под Суфлисом, князь решил начать наступление. Те же самые известия напугали Абди-пашу, который покинул Сюрегел и двинулся в Карс. Он занял сильную позицию, перекрывавшую дорогу из Александрополя в Карс: на высотах у селения Башгедиклер, которые нависали над долиной Каре-Чая с юга. Абди имел 48 орудий, 20 из которых были сведены в одну крупную батарею на горе Оджузлу, прикрывавшую правый фланг турок. В лагере Башгедиклер находились 36 тыс. солдат, включая 20 тыс. нерегулярных пехотинцев и одну бригаду кавалерии; остальные башибузуки и курды сомнительной стойкости заняли оборону на фиксированной позиции или приготовились к маневренной битве. 1 декабря пришло сообщение, что русские приближаются со стороны Сюрегела; осторожный Абди в это время был в Карсе, и войсками командовал храбрый и самоуверенный Ахмет-паша, который подверг критике действия своего командира под Байиндиром. Имея огромное преимущество в живой силе, Ахмет решил без промедления атаковать русских. Произошла типичная для кавказских условий битва, в которой отлично проявила себя закаленная в боях кавказская кавалерия, а молодая, недостаточно подготовленная турецкая регулярная армия снова продемонстрировала свое неумение совершать маневры.
Иностранные офицеры, служившие у Ахмета советниками, разработали план, согласно которому 5 тыс. низамов и 5 тыс. конников должны были на большую глубину обойти русский правый фланг, а 10 тыс. башибузуков и курдов смять их левый фланг. Бебутов предвидел турецкий флангоый обход и, пока его резервы сдерживали беспорядочные турецкие атаки, нанес основной удар по батарее на горе Оджузлу, имевшей 20 орудий. Первая атака грузинских гренадер была отбита с большими потерями – в ней погиб сам Орбелиани и большинство старших офицеров. В ходе второй атаки, которой более умело руководил князь Багратион, командовавший эриванскими гренадерами, батарея была взята. Последовала яростная штыковая схватка среди каменных домов селения Оджузлу, в результате которой низамы отступили. Атака на русский левый фланг, предпринятая курдами и башибузуками, после потери горы Оджузлу захлебнулась. На правом фланге князь (Ясон) Чавчавадзе с шестью эскадронами нижегородских драгун и конным грузинским ополчением отбил мощные атаки восьми батальонов низамов и турецкой регулярной кавалерийской бригады. Наконец, в ходе контратаки драгун и полка терских казаков турецкая кавалерия была обращена в бегство и захвачены четыре пушки.
Вся турецкая армия отступала теперь к Карсу; ее потери в Башгедиклерской битве были очень большими: половина всех орудий и весь обоз с продовольствием, а также 6 тыс. человек убитыми, ранеными и взятыми в плен. Потери русской армии составили 1,3 тыс. человек; храбрый полк грузинских гренадер полег почти полностью.
Накануне Башгедиклерской битвы произошло сражение в Синопской бухте, в результате которого в войну вступили Британия и Франция. В начале ноября турки предлагали послать мощную эскадру к берегам Кавказа, но английский посол возражал против этого. В середине месяца в Синоп была отправлена более слабая эскадра (7 фрегатов, 3 корвета и 3 вооруженных парохода). Русские полагали, что она предназначалась для защиты транспортов, перевозивших подкрепления в Трапезунд и Батум. 30 ноября эскадра адмирала Нахимова (6 линейных кораблей и 2 фрегата) вошла в порт Синоп и после мощного обстрела сожгла или потопила все турецкие корабли, за исключением одного парохода, которому удалось спастись[29]. Потери русского флота составили всего лишь около 200 человек, зато на турецких кораблях огромному числу моряков и солдат пришлось «испить щербет мученичества». Намик Кемаль, знаменитый турецкий писатель XIX в., создал драму «Акиф-бей», фоном для которой послужила Синопская битва (жители Чюрюксу в этой пьесе обсуждают эту битву).
На какое-то время победы при Башгедиклере и Синопе обезопасили позиции русских на Кавказе, однако Синопское сражение произвело на британскую и французскую публику удручающее впечатление. 3 января 1854 г. Англия и Франция вступили в войну, что сразу же создало угрозу господству России на Черном море. Власти России расценили это как дурное предзнаменование и для Кавказа.
Глава 5
Операции в Гурии и Кахетии. Сражение при Куру-Дере. Лето-осень 1854 г.
Наместник Кавказа князь Воронцов рассматривал появление франко-британского флота в Черном море как огромную угрозу не только для кавказского побережья, но и для всех русских владений, расположенных южнее Главного хребта. Тифлис настойчиво требовал подкреплений; ранней весной туда прибыли три драгунских полка и шесть полков донских казаков. Однако в связи с ухудшением ситуации на Дунае и с угрозой вторжения в Россию стало очевидно, что больше подкреплений не будет. Здоровье обеспокоенного и удрученного наместника сильно ухудшилось, и он покинул Тифлис; вместо него остался генерал Рид[30]. Он был настроен крайне пессимистично: опасался высадки франко-британского экспедиционного корпуса и персидской атаки на реке Араке. В своем докладе императору он советовал эвакуировать все русские гарнизоны с мусульманских территорий Восточного Кавказа, включая Дербент и с таким трудом завоеванные позиции в Дагестане, а также временно оставить Грузию, Имеретию, Мингрелию и Гурию. Он предлагал ограничить русскую оборону защитой Кавказской линии к северу от Главного хребта, вдоль рек Кубань, Сунжа и Сулак. Император Николай I с негодованием отверг пораженческие предложения Рида, снял его с поста руководителя военной администрации Кавказа и назначил на эту должность князя Барятинского (будущего победителя Шамиля). Офицеры, служившие на границе, ни в коей мере не разделяли опасений наместника Тифлиса, и дальнейшее развитие событий показало, что император оценил ситуацию правильно.
Политические страхи оказались сильно преувеличенными, а последующие события показали, до какой степени могут быть необоснованными политика и стратегия, если они базируются на предположениях, строящихся исходя из внутренних перемещений войск во вражеском государстве, – даже если правительство этой страны само ожидает успеха от этих передвижений.
На территории, где многочисленное население, состоящее из враждебных друг другу сообществ, подвергалось воздействию различных иностранных влияний и где численность оккупационных войск, рассеянных на огромной территории в виде относительно небольших отрядов, не превышала 100 тыс. человек регулярной армии и казаков, возникали различные проблемы.
Настоящая опасность таилась в возможных черкесских атаках, поддержанных войсками союзников с моря, и во вторжении Шамиля в Кахетию. Кроме того, не было полной уверенности и в том, что «мирное» мусульманское население Восточного Закавказья останется лояльным к России, узнав об успехах турецких и союзных войск или о персидском вторжении.
