Виталий Павлов - Тайное проникновение. Секреты советской разведки
Для разведчика же дисциплина молчания — жизненно необходимое условие. Кстати, молчание, как правило, является категорическим требованием во время осуществления операции ТФП.
В свете происшедших у нас событий и реорганизации специальных служб, когда внешняя разведка выделилась из бывшего КГБ в самостоятельную службу, а от контрразведывательных служб отделились бывшее 8-е ГУ и 16-е Управление, вопросы борьбы с возможным прослушиванием российских учреждений и организаций как внутри России, так и за границей стали решаться этими спецслужбами самостоятельно.
Однако управление линиями связи, по которым можно оперативно и без проблем связаться с любой точкой на Земле, возложены на Федеральное агентство правительственной связи и информации при президенте Российской Федерации — ФАПСИ. В распоряжении этого агентства находятся проводные, радио и космические каналы. От него же зависит обеспечение безопасности этих линий связи, то есть своевременное выявление подслушивающей и перехватывающей аппаратуры, ее блокирование, обезвреживание или изъятие.
Нет сомнения, что если бывшие спецслужбы КГБ — 8-е ГУ и 16-е Управление — работали без существенных проколов, за исключением нелегального бегства в 1980 году сотрудника 8-го ГУ Шеймова, то в современных условиях следует ожидать настойчивых попыток ТФП в ФАПСИ, где в силу самостоятельной деятельности во многих сферах, ранее осуществлявшейся другими службами КГБ, например ХОЗУ, увеличивается диапазон возможных подходов и оперативных решений для западных спецслужб. Тем более что, как сообщается в средствах массовой информации, ФАПСИ втягивается и в коммерческую деятельность как на российской территории, так и вне ее (Сегодня. 1993, 17 августа).
Внимание западных спецслужб к ФАПСИ теперь будет, надо полагать, все возрастать, поскольку это агентство превратилось в системе российских спецслужб в аналог американского АНБ. В его ведение входит активная разведка техническими средствами: это и перехват радио— и телефонных коммуникаций, дешифровка их, разработка новых шифров и шифровальных машин, раскрытие иностранных кодов и шифров — одним словом, все, чем занимались три технических подразделения упраздненного КГБ и два его специальных гражданских предприятия.
В этой новой структуре, никому, по существу, не подчиняющейся, а следовательно, и никем не контролируемой, сосредоточена масса государственных секретов и тайн. Разве это не соблазн для западных специальных служб — пытаться проникнуть туда?
Вот и «первая ласточка» не заставила долго себя ждать. Руководящий сотрудник ФСБ РФ генерал-майор Н. Волобуев подтвердил, что в 1996 году арестован один из сотрудников ФАПСИ, разоблаченный как агент иностранной спецслужбы (Московский комсомолец. 1997, 7 мая).
И последнее соображение. Сегодня, в условиях, когда западные разведки активизируют усилия по добыванию «чужих» секретов, а у молодых республик, возникших после распада СССР, нет еще ни должного опыта, ни необходимых материальных и технических средств для защиты своих дипломатических, торговых и иных представительств, настоятельно необходимо, чтобы они ясно представляли себе, что может грозить их секретам со стороны иностранных спецслужб.
Развитие глобальной электронной связи, делающее возможным доступ к самым засекреченным хранилищам информации, в соединении с быстро развивающейся и совершенствующейся компьютерной техникой открывают новые, пока еще плохо изученные возможности добывания ценной разведывательной информации.
Об этом свидетельствуют все увеличивающиеся случаи несанкционированного проникновения в такие закрытые архисекретные компьютерные сети, как, например, центры Пентагона.
В марте 1997 года из Лондона пришло сообщение, что там состоялся суд над шестнадцатилетним учеником музыкальной школы Ричардом Прайсом. Этому предшествовали драматические события.
Эксперты в США установили факт несанкционированного проникновения в святая святых Пентагона: компьютерную систему данных о ракетах на двух американских базах и о работах над созданием искусственного мозга в военно-промышленной корпорации «Локхид». В США было решено, что это дело рук восточноевропейских шпионов, и ФБР и ЦРУ начали лихорадочные поиски злоумышленников.
Только неосторожное раскрытие Прайсом своего имени и места обучения перед одним из детективов, выступавшим в Интернете под видом хакера, помогло установить малолетнего преступника.
Как оказалось, Прайс с помощью компьютера, модема и другого электронного оборудования расшифровал коды, которые охраняют секреты Пентагона, и смог прочитать секретные документы. На суде он пояснил, что просто питает жгучий интерес к военным тайнам. За это молодой музыкант был приговорен к штрафу в 1200 фунтов стерлингов и конфискации орудия правонарушения — компьютера.
Думаю, что такие операции тайного электронного проникновения, вероятно, уже взяты на вооружение разведывательными службами. Ведь недаром ФБР приняло вмешательство любителя-хакера за действия агентов КГБ (Известия. 1997, 29 марта).
В целях защиты информации, накапливаемой в компьютерных системах, помимо законодательных мер, разрабатываемых на Западе, вводятся еще более изощренные защитные меры, а для передачи информации применяются надежные шифры. Как видно из приведенного примера, защитные меры и коды не обеспечивают неприкосновенность содержимого компьютерных систем даже от любителей, шифры же, защищающие передаваемую информацию, остаются целью разведывательных усилий, в том числе и путем осуществления операций ТФП туда, где они могут готовиться или храниться.
Глава XII. Под знаком ночи
Как площади эти обширны,
Как гулки и круты мосты!
Тяжелый, беззвездный и мирный
Над нами покров темноты.
А. АхматоваПосле того как совместно с польскими коллегами мы успешно осуществили операцию ТФП в западногерманскую дипломатическую почту, передо мной встал вопрос: чем еще можно было бы заняться в области разведывательной деятельности?
Коль скоро я был ограничен возможностью участвовать в оперативных разведывательных делах только совместно с польскими спецслужбами, мне оставалось лишь активно искать области применения такого взаимодействия. Польские коллеги готовы были совместно проводить только такие разведывательные операции, в которых они самостоятельно не могли решить оперативные и, особенно, технические задачи. Как это и было в операции с диппочтой.
Являясь профессионалом-разведчиком, имевшим к моменту прибытия в Польшу 35-летний оперативный опыт, я привык к действовавшей во внешней разведке системе, при которой стратегические цели моей деятельности формировались не мной, а вышестоящим руководством. Достижение же их, пути решения и тактику моих действий определял я сам, исходя из конкретных условий и имевшихся в моем распоряжении средств и возможностей. Таким образом, мне всегда предоставлялось обширное поле для самостоятельных решений и действий.
Теперь внимательно анализируя вместе с руководством польской разведки конкретные возможности проведения операций ТФП, я тщательно отбирал те направления взаимной разведывательной заинтересованности, где я мог бы приложить свои опыт и знания, а Центр был бы готов оказать нам всемерное содействие и предоставить технические возможности и своих специалистов.
Изучая возможности ТФП для получения иностранных шифров и других криптологических материалов, я руководствовался имевшейся у меня строго секретной ориентировкой Центра о тех государствах Запада, чьи шифрдокументы было бы желательно заполучить в текущем году.
Довольно быстро я обнаружил, что в Польше имелся целый ряд объектов, подходивших для осуществления в них ТФП. При этом для выполнения запроса Центра имелось несколько вариантов, обсуждением которых с польскими коллегами я и собирался заняться.
Я не рассчитывал на легкую и быструю поддержку Центра, ибо там пока превалировала тенденция недоверия к польским спецслужбам в плане гарантий от утечки информации на Запад. Это мне предстояло преодолеть путем тщательной подготовки предложений и плана осуществления конкретной операции ТФП.
Я сам хорошо понимал настороженность Центра, зная о серьезном провале моих собственных дел по линии нелегальной разведки, когда из-за измены руководящего сотрудника польской спецслужбы М. Голеневского в 1961 году были арестованы и осуждены в Англии три наших разведчика-нелегала (см. операцию ТФП «Портлендское дело»).
Но я знал также, что с тех пор польские коллеги основательно почистили свои кадры от ненадежных лиц и в 70-е годы добились ощутимых положительных разведывательных и контрразведывательных результатов.
