С. Иванов - Асы Люфтваффе пилоты Bf 109 D/E 1939-41
Тем временем I./JG 76 продолжал развивать успех. 5 сентября сбил свой первый самолет будущий ас Ганс "Фипс" Филлип (Fillip), который со временем станет четвертым пилотом люфтваффе, сбившим 100 самолетов противника и вторым пилотом, одержавшим более 200 побед. До своей гибели 8 октября 1943 в бою с Р-47 на севере Германии, Филлип доведет свой боевой счет до 206 побед, получит Дубовые Листья с Мечами и займет пост командира JG 1.
В обороне Силезии участвовал другой истребительный дивизион - I./JG 77. В сентябре 1939 года пилоты дивизиона смогли сбить только три самолета противника - все три бомбардировщики Р.23 "Карась". Один из "Карасей" стал жертвой лейтенанта Карла-Готтфрида Нордмана (Nordmann) уже 3 сентября. Нордман также со временем получит Дубовые Листья и закончит войну, имея на счету 78 самолетов противника. "Карась" настолько уступал в скорости Bf 109, что Нордману пришлось не только опустить закрылки, но и выпустить шасси, иначе его Мессершмитт проскакивал мимо самолета противника быстрее, чем летчик успевал открыть огонь. Через 48 часов после этого гауптман Ханнес Траутлофт (Trautloft) сбил следующего "Карася". Траутлофт -одна из самых заметных фигур в люфтваффе - сбил 57 самолетов противника, из них 4 - в Испании.
Несмотря на то, что наш рассказ пестрит фамилиями будущих асов люфтваффе, практически все они одержали в сентябре 1939 только по одной, мало кто по две, победы. Польская кампания дала люфтваффе только одного аса, фамилия которого не столь известна, хотя было время, когда гауптман Ханнес Гентцен (Gentzen) имел на счету сбитых самолетов больше, чем легендарный Вернер Мёльдерс (Mulders). Гентцен получил всего лишь Железный крест 1-го класса - не столь впечатляющую награду, по сравнению с высокими орденами, доставшимися другим асам. Да и летать на Bf 109 Гентцен стал, можно сказать, по ошибке.
1 ноября 1938 года в люфтваффе впервые появилась концепция использования "тяжелых" и "легких" истребителей. По мысли руководства люфтваффе легкие истребители должны были нести оборону воздушного пространства Рейха (подчиняясь Fliegergaue), в то время как тяжелые истребители должны были использоваться на фронте (входя в состав Fliegerdivision). 1 января 1939 года для обозначения "тяжелого" истребителя был введен термин "Zerstorer". Для оснащения новых дивизионов тяжелых истребителей (Zerstorergrupperi) предполагали использовать новый двухмоторный дальний истребитель сопровождения Bf 110С. Однако крупносерийный выпуск таких самолетов оказался невозможен из-за дефицита двигателей, поэтому из десяти дивизионов удалось полностью оснастить только три. Остальные семь дивизионов получили устаревшие модификации одномоторного Bf 109, причем пяти дивизионам из семи сменили название с Zerstorergruppe на Jagdgruppe.
Один из этих пяти дивизионов - Jagdgruppe 102 (I./ZG 2) - базировался на аэродроме в Гросс-Штайне и составлял отряд истребителей отряда особого назначения (Fliegerfuhrer z.b.V.) генерал-майора фон Рихтгофена (von Richthofen). Помимо дивизиона истребителей, отряд состоял из трех дивизионов пикирующих бомбардировщиков и одного дивизиона штурмовиков (единственного дивизиона штурмовой авиации в люфтваффе). Данный отряд предполагалось использовать на острие наступления немецкой армии на Польшу.
Планировалось, что возглавляемый 35-летним гауптманом Ханнесом Гентценом JGr 102 будет находиться в самой гуще боевых действий. Однако первый день кампании оказался сравнительно спокойным даже для этого ударного дивизиона. Пикировщики отправились бомбить Велунь, а истребители прикрытия скучали без дела - в воздухе не было ни одного польского самолета, а на земле стояло всего лишь несколько батарей легких зенитных орудий.
Второй день кампании оказался совсем другим. Вылетев на задание с первыми лучами солнца, гауптман Гентцен почти сразу повстречал несколько польских бомбардировщиков и сбил один из них. Но основные события дня развернулись чуть позже, когда 1./JGr 102 под командованием обер-лейтенанта Вальдемара фон Роона (von Roon) занималась свободной охотой в районе Лодзи:
"Я вел свою эскадрилью неподалеку от Лодзи на высоте 1000 метров. Мы шли широко растянувшись по фронту. Вдруг впереди показались два польских истребителя, причем один из них шел на большой высоте. Я атаковал ближайшего ко мне поляка. Вероятно мне сразу удалось повредить двигатель самолета противника, поскольку тот начал планировать теряя высоту. Я последовал за ним, желая удостовериться в своей победе. Каково же было мое удивление, когда я понял, что поврежденный самолет направляется к хорошо замаскированному аэродрому. С высот, на которых мы обычно летали, этот аэродром было совершенно невозможно обнаружить, однако спустившись ниже, я ясно различил пять польских бомбардировщиков, стоявших в ряд. Зелено-коричневый камуфляж польских машин позволял им идеально раствориться на фоне земли.
Тем временем подбитый мною самолет капотировал при посадке и загорелся. Польский пилот успел выскочить из кабины и побежал в укрытие. Мы прошли над бомбардировщиками противника на бреющем полете, ведя по ним непрерывный огонь. Все стоящие на земле самолеты загорелись. Прямо по середине поля стоял подозрительно выглядевший стог сена. Не замаскировали ли там поляки свои запасы топлива? Мы сделали второй заход и подожгли стог. Оказалось, что под соломой стояли не цистерны с топливом, а четыре истребителя, все в том же зелено-коричневом камуфляже. Немедленно огонь охватил и истребители. Аэродромный персонал и пилоты забегали по аэродрому, как муравьи вокруг разворошенного муравейника.
Все описанные выше события разворачивались в пригороде Лодзи, вокруг аэродрома стояли дома и были вскопаны огороды. Должно быть мы устроили неплохое авиашоу для местных жителей!
Пока мы занимались аэродромом, второй польский самолет резко снизился и атаковал одного из наших пилотов. Но мой товарищ заложил вираж и уклонился от боя. Тут подоспели остальные самолеты эскадрильи и второй польский истребитель разделил участь первого."
Гауптман Ханнес Гентцен – командир JGr. 102
По пути назад, на аэродром под Гросс-Штайном, восьмерка фон Роона повстречала четыре польских бомбардировщика и сбила их всех. Таким образом, за один день дивизион уничтожил в небе и на земле, считая самолет, сбитый Гентценом, 16 машин. Три истребителя и четыре бомбардировщика были сбиты, а пять бомбардировщиков и четыре истребителя - уничтожены на земле!
JGr. 102 продолжал совершать по три-четыре боевых вылета за день. Постепенно сопротивление польских ВВС было сломлено. Гауптман Гентцен так резюмировал опыт большинства пилотов Bf 109, участвовавших в польской кампании:
"Самое трудное - это обнаружить польский истребитель. Поляки умеют мастерски маскироваться, а их зелено-коричневый камуфляж просто великолепен. Если же вам удалось засечь противника, то сбить его уже гораздо проще. Из-за нашего превосходства в скорости, полякам редко когда удавалось завязать с нами воздушный бой. Обычно было достаточно сделать один заход - желательно со стороны солнца - и вы, сделав дело, начинали выслеживать следующую добычу."
Несколько последующих дней JGr. 102 занимался тем, что охотился на железнодорожные составы и рассеивал транспортные колонны на шоссейных дорогах. Параллельно с этим шло перебазирование дивизиона ближе к Кракову. Жизнь в палатках на краю изрытого воронками полевого аэродрома была далека от той, что немецкие пилоты вели на своей базе в Гросс-Штайне. Однако под Краковом дивизион оставался недолго - через 48 часов его перебросили дальше - на этот раз в район Дебрицы. На новом аэродроме условия жизни были намного лучше. Кроме того, прибывший транспортный Ju 52 доставил в дивизион несколько ящиков пива марки Burgermeister, сваренного пивоварами их родного города Бернбург!
13 сентября над аэродромом в Дебрице показался немецкий разведывательный самолет. Он долго кружил над аэродромом, покачивая крыльями и явно привлекая к себе внимание. Затем пилот разведчика сбросил вниз свой шейный платок, в который была завернута записка: "Аэродром в Бродах кишит польскими самолетами!" Ниже стояла подпись командующего армией.
Столь многообещающее начало заставило немецких летчиков поторопиться. Все боеспособные машины немедленно поднялись в воздух. Эскадрилья З./JGr 102 обер-лейтенанта Йозефа Келльнер-Штайнметца (Keller-Steinmetz) только что вернувшаяся из патрулирования, быстро дозаправила самолеты и последовала за главными силами. Город Броды (Бродов) располагался на востоке Польши, всего в 60 км от советской границы. Аэродром Гутникн, на котором нашли временное убежище уцелевшие самолеты польской бомбардировочной бригады, был всего несколько дней назад оборудован посреди леса. Однако пилоты из дивизиона Гентцена безошибочно вышли к цели. Истребители уже зашли на цель, как один из пилотов обнаружил восемь польских самолетов, летящих у самой земли. Гентцен направился на перехват противника. Очевидно, польскими самолетами управляли неполные экипажи - пока Гентцен одного за другим не сбил четыре бомбардировщика, те даже и не попытались открыть ответный огонь. Остальные четыре машины записали на свой счет другие пилоты дивизиона. Воспользовавшись тем, что немцы увлеклись бомбардировщиками, поляки успели поднять в воздух истребители. В бою немцы потеряли один Bf 109D, однако смогли нанести полякам тяжелые потери, и уничтожили на земле несколько бомбардировщиков Р.37 "Лось". Только нехватка топлива помешала немцам полностью уничтожить аэродром. На следующий день немцы вернулись, нанесли второй удар по аэродрому и попробовали отыскать унтер-офицера Фрица Линдера (binder), сбитого накануне. За два дня боев в районе Бродов, 102-й дивизион уничтожил на земле и в воздухе 26 самолетов противника. Хотя следов Линдера обнаружить не удалось, тому все же удалось сделать вынужденную посадку и пешком выйти на территорию Словакии, несмотря на два сломанных позвонка.
