Рафаил Мельников - "Слава". Последний броненосец эпохи доцусимского судостроения. (1901-1917)
Даже всесторонне отработав, согласно полученным замечаниям и директивам великого князя Александра Михайловича, свой проект броненосца и начав постройку первого – "Императора Александра III" – завод оставался в неведении относительно типа следующего корабля. Им могли стать вторгшийся в программу проект великого князя с 203-мм артиллерией или все еще ожидаемый МТК усовершенствованный проект "Ж". Этот проект, как уже разъяснялось Балтийским заводом, разработан не был, и проект Алексея Михайловича, вместо предполагавшегося сравнения с проектом Балтийского завода, был рассмотрен отдельно журналами № 6 от 31 января 1900 г. "в техническом отношении", и № 31 от 18 апреля 1900 г. в "тактическом отношении". Судьбу его решила уклончивая резолюция уже другого великого князя Алексея Александровича, которую следовало понимать так, что места для этого проекта в осуществляемой программе не имеется. Неясной оставалась судьба проекта под литером "Ж", который официально отклонен не был.
Неопределенность усилили и в ГУКиС. 9 января 1900 г. из отдела сооружений ГУКиС в МТК были сообщены сделанные "его превосходительством" программные распоряжения о выдаче нарядов на постройку кораблей петербургскими и казенными верфями. Среди них, к изумлению МТК, указывалась постройка Балтийским заводом броненосца № 8. Предшествовавший ему броненосец № 7 из перечня почему-то выпал. Проекты этих кораблей не указывались. Что имел в виду "его превосходительство" – оставалось непонятным. Только 18 января 1900 г. В.П. Верховский уточнил директиву: строить надо сначала, конечно, броненосец № 7 по чертежам Балтийского завода (после спуска "Победы"), а "затем впоследствии и броненосец № 8 по тем же чертежам". Вопрос о чертежах и проекте, которыми заводу следует руководствоваться, В.П. Верховский в своем распоряжении не уточнял.
Столь же великолепное безразличие к существу проблемы, проявив себя заурядной бюрократической конторой, занятой лишь перевалкой бумаг, постоянно обнаруживал и ГМШ. Нетрудно представить состояние С.К. Ратника, вынужденного то и дело наблюдать и преодолевать последствия маневров увлеченно занятой игрой в бирюльки бюрократии. Все это время начальник завода продолжал оставаться в неведении о том, надо ли ему продолжать работы над проектом "Ж" и можно ли броненосец № 7 строить по чертежам "Императора Александра III". 26 января 1900 г. С.К. Ратник мог лишь предполагать, что ускоренное рассмотрение комитетом готовившихся изменений внутреннего расположения на "Императоре Александре III", выявив требования МТК, поможет ускорить и упростить работу над проектом "Ж". Если этот проект потребуется, то он будет представлен "через непродолжительное время" по возвращении из разрешенной П.П. Тыртовым поездки на юг России.
Тем самым от предстоящего обсуждения проекта великого князя Алексея Михайловича он откровенно уклонялся. Но и по весне ясности не прибавилось. И 26 мая С.К. Ратник обращает внимание МТК на невнятность и разноречивость принятых ведомством решений. Н.Е. Кутейников 26 мая полагал достаточным ограничиться разъяснением через ГУКиС о том, что со времени резолюции Управляющего Морским министерством на журнал от 18 апреля "никаких перемен в технических воззрениях на деле не произошло" и потому Главное управление может предложить заводу строить броненосец № 7 по чертежам "Императора Александра III".
Но И.М. Диков, внутренне сознавая свою випу, счел возможным отнестись к заводу более уважительно. В письме от 31 мая он взял на себя роль толкователя той непонятной резолюции его превосходительства по журналу № 31, которая вызвала недоумение С.К. Ратника. Приведя резолюцию по журналу № 21 от 20 марта, по предмету утверждения чертежей общего расположения броненосца "Император Александр III", И.М. Диков объяснял, что из нее "само собой выясняется, о каком типе "Бородино" говорится в резолюции его превосходительства Павла Петровича". Теперь не должно быть сомнений в том, что броненосец № 7 надо строить по чертежам "Императора Александра III", допуская лишь небольшие изменения, "какие могут быть вызваны обстоятельствами при детальной разработке чертежей". Как видно, даже в условиях все более обостряющегося дефицита времени в МТК по- прежнему не были готовы к такому порядку проектирования, при котором напрочь были бы исключены все те бесконечные правки чертежей, которые вызывали задержки, а часто и переделки. Но и этими обстоятельствами чудеса не кончались.
5 июня 1900 г. в письме о наименовании броненосца № 7, который предстоит строить Балтийскому заводу по спуске броненосца "Победа", и нимало не задаваясь вопросом о проекте и характеристиках корабля, начальник штаба Ф.К. Авелан оказался, как надо понимать, в полном неведении о том, каким собственно должен быть новый корабль. В недоумении был и сам его превосходительство. Чиновники высшего ранга заблудились в трех соснах глобальных проблем судостроения. Так в Главморштабе родилась адресованная в МТК великолепная бумага, в которой передавалось приказание "его превосходительства" Павла Петровича в ближайшем докладе МТК доложить, "по каким именно чертежам решено строить упомянутый броненосец". Едва ли можно найти и более убедительное свидетельство того, насколько ГМШ был далек от первоочередных проблем кораблестроения и боеготовности флота.
В МТК начали смятенно собираться с мыслями и только 22 июня справились с окончательной концепцией нового этапа судостроения. Докладом № 621, который подписали председатель И.М. Диков и за главного инспектора кораблестроения Н.К. Глазырин, Управляющему почтительно напоминали о том, что МТК "права произвольно определять типы предназначенных к постройке судов" не имеет, а потому все решения о типах принимались в соответствии с предначертаниями начальства, которые далее и приводились. В частности, объяснялось, что в резолюции Управляющего для журнала № 53 от 23 марта 1899 г. сообщалось предписание великого князя Александра Михайловича "третий броненосец, предполагаемый к постройке на Балтийском заводе по спуске "Победы", "проектировать Балтийскому заводу" по типу броненосца "Цесаревич" с изменениями эскизного проекта Балтийского завода под литерой "Ж", сделанными Техническим комитетом. Но Балтийский завод, ссылаясь на то, что МТК будет занят рассмотрением проекта великого князя Александра Михайловича, с которым проект под литерой "Ж" будет иметь существенные различия, этот новый проект не представил и к составлению его не приступал. За это время МТК успел рассмотреть и одобрить чертежи изменений наружного борта и внутреннего расположения "Императора Александра III". На этот журнал Управляющий отозвался резолюцией (она была доложена и великому князю): "согласен с проектом бронирования батареи трехдюймовых орудий прямым бортом без уступа".
Затем по журналу № 31 от 18 апреля последовала обстоятельная резолюция великого князя о судьбе проекта Александра Михайловича, в которой давались и руководящие указания о типах броненосцев Балтийского завода № 7 и 8. Их следовало строить "по типу броненосца "Бородино", несколько измененному Балтийским заводом, не устраняя и других изменений, могущих увеличивать боевые качества этого типа". Тонко проанализировав эти две взаимоисключающие резолюции, МТК подводил его превосходительство к решению отказаться от проектной литеры "Ж". Работа над проектом ведь отвлекает силы завода от предписанной ему (по журналу № 21 от марта) переработки чертежей "Императора Александра III". Большими будут и затраты времени МТК на рассмотрение проекта "Ж", отчего произойдет и задержка постройки броненосца № 7. Наконец, делал МТК заключительный ход (снизойдя фактически до комплимента Балтийскому заводу), нельзя не признать, что "измененный и улучшенный "Император Александр III" и одинаковый с ним броненосец "Орел" по сравнению с "Бородино" представляют последнее слово в боевом отношении".
В свете такого достижения и в свете высказанных великим князем опасений о задержке постройки броненосца № 7 дальнейшими проектными работами, МТК полагал обоснованным названные августейшие опасения трактовать в том смысле, что этот броненосец надо строить "по измененным чертежам броненосца "Император Александр III", одобренным журналом Комитета от 20 марта 1900 г. № 21 ". Это решение, говорилось в докладе, Балтийскому заводу уже сообщено. Так, в итоге мучительной борьбы с бюрократией, только в середине 1900 г. определился тип петербургских броненосцев программы 1898 года.
14. Броненосец № 8
Добившись выяснения типа броненосца № 7 и все еще не веря в то, что и следующий броненосец № 8 будет позволено строить по тому же проекту, С.К. Ратник предпринял новые решительные меры давления на министерство. Понимание бесценности невозвратно утекающего времени подсказало начальнику завода (или его строителям) почти гениальный метод постройки корабля. Сегодня он известен как секционный, начало его применения относится к временам сварного судостроения. С.К. Ратник предложил его в 1900 г., задолго до промышленного применения электросварки железа и стали, в пору расцвета клепаного судостроения.
