Сергей Суворов - Боевые машины пехоты БМП-1, БМП-2 и БМП-3. «Братская могила пехоты» или супероружие
Многие из них вместе с директором выразили желание проехать на БМП и заняли в ней места членов экипажа и десанта. Генерал Потапов сел на место механика водителя. Он поинтересовался, как переключать передачи и как осуществлять повороты, и ручной подачей топлива установил максимальный газ, это так, на всякий случай, чтобы не дай бог машина не заглохла. Танкисту № 1 опозориться было нельзя. Тогда он еще не знал, что на этой машине заглушить двигатель в принципе невозможно.
Рванув с места на первой передаче, генерал проверил управляемость, повиляв немного машиной, да так, что все «пассажиры» немного напряглись и заохали. Потом он быстро переключил передачи до четвертой, самой высшей и разогнал машину. Немного покатав генералов, Потапов прибыл на исходную и остановил машину По всему было видно, что «объект 688» генералу понравился, да и «пассажирам» тоже. Ю.М. Потапов отметил, что машина удобная, ездить на ней одно удовольствие, прекрасно управляется, и надо быстрее ее доводить до принятия на вооружение и постановки на серийное производство. В общем, в этот раз «генеральский эффект» прошел стороной, и заводчанам можно было только радоваться. Только высокие гости покинули пределы полигона, как под кормой машины увидели лужу масла, оно ручьем текло из заднего лючка. Позже, разобрав трансмиссию, специалисты пришли к выводу, что если бы Потапов еще немного попереключал передачи, трансмиссия бы развалилась. С гидромеханической трансмиссией в ходе заводских испытаний пришлось немало повозиться.
Хлопот она доставила много, впрочем, этого и следовало ожидать, поскольку такая трансмиссия у нас была сделана и применена на боевой машине впервые. Так, например, выявилась недоработка конструкции системы смазки КПП, в результате чего горели сателлиты на осях. Недостатки устранялись в самые короткие сроки, совершенствовалась конструкция. Новые испытания и новые неполадки.
Вновь доработка. Обычный процесс рождения новой машины. Изготавливались новые опытные образцы объекта 688, с учетом выявленных дефектов производилась доработка конструкции новой БМП, дорабатывались ТТТ. Заводские испытания этих машин проводились на заводском полигоне, причем в самых суровых условиях. Порой машины «катали» по трассе, когда столбик термометра падал до отметки -47 градусов. В летнее время казалось, что пыль и песок проникает во все щели и отверстия. Большое мужество и самоотверженность проявляли испытатели и рабочие опытного цеха, которым приходилось производить отладку и сдачу образцов. В ходе испытаний «объекта 688» пришла идея сделать подпружиненную откидную подножку на корме машины при входе для десанта. Спешиваться и входить в машину стало удобнее, и намного удобнее, чем на БМП-2. Дело в том, что в БМП-2, когда садишься в нее на ходу, после того как забрасываешь одну ногу в машину, другая остается снаружи, и получается, что человека как бы растягивает за ноги в разные стороны. В БМП-3 такого не происходит.
БМП-3 с прицельным комплексом «Сож-М». Хорошо виден осветитель ОУ-6 на правой передней стороне башни рядом с блоком оружия. Курган, март 2008 год (фото Сергея Суворова).
Однажды во время заводских испытаний произошел такой неприятный случай. Машину надо было испытать на плаву. Группа испытателей и конструкторов СКБ во главе с А.Л. Благонравовым прибыла на испытательный водоем. Среди них были две женщины из бюро расчетов СКБ. Перед заездом в озеро они нанесли на машине ватерлинию. БМП зашла в воду и, погрузившись в нее точно по ватерлинию, поплыла. И вдруг раз — и затонула. Все расстроились, а главный конструктор заметил: «Женщины на корабле не к добру».
Так как одним из требований к машине была возможность авиадесантирования новой БМП, то были проведены соответствующие испытания. В мировой практике до этого никто и никогда не сбрасывал с самолета без платформы с парашютами машину массой 20 тонн. Сначала проверили прочность корпуса и всех агрегатов, их крепление — выдержат или нет. Для этого машину сбрасывали с копра высотой 10 метров на предприятии «Универсал». Машина приземлялась на специальные пенопластовые лыжи. Затем провели реальные сбросы «объекта 688» с самолета. На этих испытаниях две машины «потеряли». Одна из них сгорела после приземления из-за того, что тормозные двигатели подожгли ковыль. У другой, после сброса с самолета, не раскрылись парашюты.
Первые опытные образцы «объекта 688» оснащались комплексом вооружения, в состав которого входили вынесенные за пределы боевого отделения: 30-мм автоматическая пушка 2А42, две пусковые установки ПТУР 9М113 «Конкурс» и 30-мм автоматический гранатомет АГ-17 «Пламя». Позднее, с 1982 года, на машину установили башню с комплексом вооружения в том виде, в каком он и был принят на вооружение БМП-3. Правда, тогда еще устанавливался основной прицел наводчика 1К13-1, имеющий стабилизацию поля зрения только в вертикальной плоскости.
Одна из машин с 30-мм автоматической пушкой заняла почетное место в экспозиции музея НИИ БТВТ в Кубинке, на другую машину установили башню с новым комплексом вооружения с опытного образца «объект 688», шасси которого пришлось списать после цикла испытаний. Кроме того, в составе этого комплекса вооружения был новый стабилизатор вооружения, разработанный и изготовленный Ковровским электромеханическим заводом. На других опытных образцах до этого устанавливался стабилизатор вооружения разработки и производства челябинского завода «Электромашина», Особенностью челябинского стабилизатора было то, что он имел по два привода на горизонтальное и вертикальное наведение, обеспечивающих большую жесткость стабилизации оружия, но был менее надежен. После сравнительных испытаний было принято решение о применении в составе комплекса вооружения «объекта 688» ковровского стабилизатора. В 1984 году в Кубинку были отправлены две опытные машины «объект 688» для показа высшему военному руководству страны. Впечатление о машине у руководителей Министерства обороны и командования Сухопутными войсками осталось хорошее, было получено «добро» на завершение заводских и проведение государственных испытании. Пока машины находились в Кубинке, там также провели цикл испытаний с привлечением специалистов НИИ БТВТ. Тогда же обозначился и ряд проблем.
Так, например, при проведении баллистических бросков управляемых ракет по мишени-щиту, установленному на дальность 100 метров, ракеты попадали в щит плашмя. Долго не могли понять причину такого поведения ракеты на траектории полета. Потом ее нашли. Виновником кувыркания ракет на траектории был дульный компенсатор. Он представлял собой скос на конце ствола орудия, подобный тому, как был на автоматах АКМ, и предназначался для компенсации увода пушки вверх и вправо. Убрали компенсатор, и ракета полетела так, как ей положено лететь.
Тогда же в Кубинке были проведены испытания на стойкость резиновых бандажей опорных катков. Машину гоняли по асфальтобетонной трассе с максимально возможной скоростью. При этом на таких трассах образуется очень сильная вибрация, которая грозит неприятностями не только ходовой части, но и многим другим системам машины. Но «объект 688» это испытание выдержал, как и сами бандажи катков. В ходе этих испытаний машина разогналась до скорости 73,4 км/час, хотя расчетная кинематическая скорость была 71,8 км/час. Это свидетельствовало о малых потерях мощности в ходовой части.
Однако ходовая часть преподносила и другие сюрпризы, уже после возвращения машин из Кубинки в Курган. В ту осень уже с октября ударили морозы, но снега на заводском полигоне не было. Трасса превратилась, в своего рода, бетонную колею. График испытаний никто переносить не собирался, и они шли в четком соответствии с ним. Но тут и столкнулись с новой неприятностью — в первый же день произошло тридцать сбросов гусеницы. Впереди были государственные испытания и все прекрасно понимали, что с таким дефектом представитель военной приемки (в простонародии — «военпред») не даст разрешения на отправку машины на эти испытания. Надо было найти и устранить причину дефекта. До причины докопался ведущий конструктор в бюро ходовой части В.И. Бывальцев — в сбросе гусениц на твердых грунтах была виновата недостаточная их винтовая жесткость, которую не обеспечивали пальцы и скрепляющие скобы траков, чаще их называют «бинокли».
Решение для устранения причины дефекта тоже было найдено — использовать сочлененный трак. Но для подготовки производства таких траков до начала полигонных испытаний, времени уже не оставалось. Пришлось искать выход, что называется «меньшей кровью». Сделали специальные «крабы» — два креста, скрепленные болтом, которым крепятся серьги. Эти «крабы» снизу и сверху жестко зажимают серьги, повышая тем самым винтовую жесткость гусеничной ленты. Понятно, что такое решение было временным, но для проведения государственных испытаний и получения визы представителя военной приемки этого было достаточно. Сразу «крабы» ставить не стали, решили их уложить в ЗИП и установить в случае необходимости.
