Pафаил Мельников - Крейсер I ранга "Рюрик" (1889-1904)
19 мая начальник отряда – контр-адмирал Н.И. Скрыдлов, подняв свой флаг на канонерской лодке “Грозящий”, отправился в Петербург, где принял командование кораблями, собранными на Невском рейде для торжеств спуска “в высочайшем присутствии” ряда кораблей, а также закладки на Балтийском заводе крейсера “Россия” и учебного судна “Верный”. Вернувшись, он снова взялся за порядок на “Рюрике”, не стесняясь в “фитилях” и разносах и добиваясь скорейшего приведения корабля в “щегольской вид”.
Комплектация “Рюрика” на время плавания пополнилась с 17 мая принятыми на довольствие 41 машинистом и кочегаром Балтийского завода, назначенными в плавание до Киля и обратно. Управляющий Морским министерством потребовал, чтобы они были одеты в форменную матросскую одежду и имели бы по возможности военный вид. Для отличия их от матросов С.К. Ратник предложил одобренную Н.М. Чихачевым особую форму: “пиджаки или кафтаны со светлыми пуговицами, но без погон и фуражки без кантов”.
На правах офицеров (с соответствующим довольствием) шли в поход и заводские “вольные механики” – Папа-Федоров, Я.С. Степанов, С.А. Калинин и на правах чиновника подмастер Михаил Семенов.
Императорский смотр отличался особой торжественностью. Новый император – Николай II, сменивший своего “в бозе почившего” державного родителя Александра III, впервые “осчастливил” посещением свой флот в Кронштадте.
С появлением на Малом рейде царской яхты “Александрия”, шедшей под императорским брейд-вымпелом, контр-адмирал Н.И. Скрыдлов на “Грозящем” отправился ей навстречу, а на “Рюрике” по обычаю, сложившемуся на парусных кораблях, послали команду по реям, чтобы в соответствии с уставом шестикратным “ура” приветствовать императора. С “Александрии”, отдавшей якорь за кормою “Рюрика”, на катер “Петергоф” перебрались Николай II с императрицей Александрой Федоровной и ее фрейлиной, великая княжна Мария Павловна, великие князья Алексей Александрович и Александр Михайлович, а также управляющий Морским министерством адмирал Н.М. Чихачев.
На нижней площадке трапа “Рюрика” гостей встречали поставленные фалрепными мичманы Ф.А. Матисен и А.В. Колчак. У палуб- так фалрепных мичманов Белого и князя С.Л. Урусова в руках были живые цветы для высочайших визитерш. Когда во время осмотра крейсера дошла очередь до элеваторов, то (записывал в своем дневнике лейтенант П.Н. Головнин) беседка, поднятая из патронного погреба, к общему ужасу, не подошла к рельсу, и управлявший ею старший артиллерийский офицер Ф. Скорупо незамедлительно спустил ее вниз. По приказанию генерал-адмирала беседку снова подняли, чтобы опять пустить по рельсу, и она, закачавшись, попал а-таки на свою “железную дорогу” и с грохотом понеслась в корму, изрядно перепугав гам царицу, стоявшую около люка. Все сошло благополучно.
Крейсер I ранга “Рюрик”. 1895 г.
В доке (вверху). На баке перед уходом в дальнее плавание (внизу)
30 мая специальным перечнем последних законченных работ при участии представителя государственного контроля подтвердили полную готовность “Рюрика” к плаванию. С подошедших барж принимали только что доставленные из Петербурга боеприпасы и множество других запасов.
31 мая после определения в море девиации встали у входной бочки, ожидая отправившегося по срочному вызову в Петербург адмирала. Входивший в отряд “Грозящий” ушел в Гамбург еще 23 мая, где должен был ожидать начала торжеств. В час ночи 1 июня с прибытием П.И. Скрыдлова на флагманский броненосец “Император Александр II” вышли в море.
С французской эскадрой встретились, как и было запланировано, утром 5 июля. Сигналом по международному своду “Рад встрече с друзьями” и салютом наций “Император Александр II” приветствовал флагманский французский броненосец “Хох”. На “Рюрике”, когда он поровнялся с крейсером “Дюпюи де Лом”, для приветствия послали команду по реям: этот корабль, по программе встреч с союзниками, становился кораблем-побратимом русского крейсера. Совместный приход отрядов двух наций символизировал прочность русско-французского союза.
Как рассказывали участники, “программа празднеств была разработана до мелочей, на все были правила и на всем лежал официально-военный отпечаток”.
Пруссия уже более 20 лет продолжала владеть отнятыми у Франции ее исконными территориями – провинциями Эльзас и Лотарингия. Теперь, создав империю и претендуя на роль лидера Европы, она демонстрировала миру свою военную и промышленную мошь, порядок и дисциплину. Не составлял секрета и “внутренний” прицел празднеств: внушительное зрелище совершеннейших кораблей мира должно было поколебать общественное мнение Германии, склонить его в пользу создания мощного океанского флота для колониальных захватов, сломить оппозицию рейхстага, который не раз отказывал в ассигнованиях на флот.
Крейсер I ранга “Рюрик”. 1895 г.
В машинном (два фото вверху) и котельном отделениях
Именно в то время адмирал А. фон Тирпиц, став с 1892 г. начальником штаба германского ВМФ, по личному заданию кайзера разрабатывал стратегию флота открытого моря, перестраивал боевую подготовку создавал на флоте, что он считал главным своим достижением, “военный дух, готовил, в отличие от прежних идей крейсерской войны, планы строительства линейного флота. И сам канал, и устроенные при его открытии торжества были очередным шагом на пути осуществления германских планов передела мира.
Перед началом церемонии малые корабли под флагами своих адмиралов собрались в Гамбургском порту. К ним присоединились яхты высших чинов и аристократии германской империи. Утром 7 июня 1895 г. в строгом соответствии с программой церемониала во главе всего кортежа встала яхта “Гогенцоллерн” под штандартом германского императора. В полдень, пройдя по Эльбе, кортеж прибыл к западному устью канала у Брунсбюттеля. Здесь состоялась церемония открытия канала, а затем кортеж проследовал по каналу до Рендсбурга. где около 6 ч вечера гостям был представлен парад местного гарнизона. Утром следующего дня продолжили плавание по каналу. Эффект внушительного, прорезавшего высокие берега гидротехнического сооружения шириной более 100 м с поражавшими воображение шлюзами и мостами, переброшенными выше рангоута океанских кораблей, дополняло выстроенное в конце канала здание для торжественного обеда в виде громадного трехдечного корабля с полным рангоутом и парусами. Кульминацией торжеств стал проведенный Вильгельмом II парадный смотр международной эскадры, составленной из нескольких десятков кораблей 15 стран мира. Праздник омрачили сильная гроза, а также то, что "Грозящий” и ряд других кораблей из-за не везде доведённых до проектных отметок глубин капала сели на мель, расстроив движение.
“Все шесть дней были рядом беспрерывных военных парадов, смотров, представлений, встреч, официальных визитов и обедов”{6} . Безукоризненное состояние кораблей и их шлюпок и катеров, выучка команд, четкость сигналопроизводства, налаженность службы – во всем проявлялся установившийся на эскадре дух соревнований. Катера с обменивавшимися визитами офицерами или с группами для осмотра кораблей сновали по рейду почти непрерывно.
“Рюрик” – новейший, самый большой, с парусным рангоутом – был постоянно в центре внимания. Журналисты по справедливости оценили его как “жемчужину Кильской эскадры”. Велико было м доставшееся ему бремя представительства: приемы гостей с кораблей, журналистов, обмены делегациями офицеров и матросов, отправка катеров па берег в распоряжение прибывшего в Киль генерал-адмирала великого князя Алексея Александровича и на “Гогенцоллерн” для представления группы офицеров “Рюрика" вместе с контр-адмиралом Н.И. Скрыдловым германскому императору. В постоянно демонстрировавшемся русско-французском альянсе (офицеры с офицерами, матросы – с матросами) приходилось уделять внимание и хозяевам праздника – броненосцу “Баден”, опекавшему “Александра”, и броненосцу “Вейсенбург”, опекавшему “Рюрика” и “Грозящего”.
Должное внимание уделялось и изучению новинок техники на кораблях других держав: офицерам заранее были розданы перечни вопросов, интересовавших МТК и ГМШ. В Киле для ознакомления с состоянием судостроения в Германии по договорённости с хозяевами торжеств был оставлен прибывший с эскадрой корабельный инженер Г.Ф. Шлезингер. В походе на “Грозящем” участвоваллейтенантН.Н. Апостоли, который привез хорошую коллекцию фотографий.
Кильский триумф “Рюрика” стал по справедливости и триумфом отечественного судостроения. По опыту своего плавания на крейсере из Киля в Кронштадт генерал-адмирал великий князь Алексей Александрович докладывал царю, что он близко ознакомился с “хорошо соображенными и тщательно выполненными подробностями" устройства “Рюрика” и “отличными его ходовыми качествами”, благодаря которым он по справедливости может быть назван "первым, вполне удавшимся, нашим крейсером и наиболее сильным из ныне существующих судов этого типа”. По его ходатайству Н.Е. Кутейникову. особенно отличившемуся при разработке проекта “Рюрика", была выдана денежная награда в размере 3000 руб. “из остатков текущей сметы Морского министерства”.
