Владимир Кофман - Тяжелые крейсера типа “Адмирал Хиппер”
"Спрятать" в открытом море столь большую цель было невозможно и крейсер быстро вновь установил контакт с караваном, с которым оставался все тот же "Эшейтес". На сей раз удача склонилась в пользу немцев; первый же залп орудий главного калибра накрыл эсминец, нанеся ему большие потери в личном составе. Пока "Хиппер" расправлялся с "Брэмблом" и искал конвой, "Обидиент", "Обдьюрейт" и "Оруэлл" продолжили свою смертельно опасную игру "в торпедную атаку" с подошедшим, наконец, с юга "Лютцовым", сумев хотя бы на время отогнать и этого, еще более опасного противника. Увидев расправу с "Эшейтес", Кинлок тут же перевел свои корабли обратно на северный фланг, опять симитировав торпедную атаку и прикрыв свой уже совершенно небоеспособный и вовсю горевший корабль.
Наступил критический момент боя. Британские эсминцы конвоя проявили чудеса доблести, но их боевая мощь находилась на грани исчерпания. Большая часть торпед уже была выпущена и каждая последующая атака или ее имитация становилась все менее страшной для немецких кораблей и все более опасной для англичан. На первый взгляд, действия немцев следовало бы признать крайне нерешительными и неудачными, но если учесть, что по данным разведки они весьма точно оценили охрану конвоя (несколько ее преувеличив), то игра на исчерпание сил противника имела право на существование.
Однако - только в том случае, если немцы имели бы для ее продолжения достаточно времени. Они не знали, что как раз времени у них не оставалось.
Отряд контр-адмирала Бэрнета в составе крейсеров "Шеффилд" и "Ямайка" составлял дальнее прикрытие конвоя и находился всего в 15 милях к северо-западу от места действия. К концу 1942 года англичане уже имели более совершенные, чем у их противников радиолокаторы, на экранах которых могли наблюдать многочисленные отметки от целей, но, естественно, не могли определить, относятся ли они к своим судам, или к каким-то неизвестным кораблям противника. На всякий случай Бэрнетт решил сблизиться с конвоем. По мере сближения обстановка все более прояснялась: наряду с отметками от небольших кораблей, которыми скорее всего являлись свои эсминцы, наблюдалась крупная цель. Это был "Хиппер". Английские крейсера обладали самым необходимым в этот момент устройством - артиллерийским радаром, которого не имел их противник. Выйдя на дистанцию 60 каб., "Шеффилд" обнаружил своего оппонента визуально и немедленно открыл точный и быстрый огонь. Было 1130 последнего дня года.
Номинально германские корабли превосходили британские крейсера в огневой мощи, причем значительно. 24 британским 6-дюймовкам они могли противопоставить 6 280-мм, 8 203-мм и 6 150-мм пушек. При бое на больших дистанциях тяжелые германские орудия легко пробивали практически всю броню англичан, оставаясь сами защищенными от попаданий в жизненно важные части. Однако на средних и малых дистанциях это преимущество несколько сглаживалось. Большое значение приобретала более высокая скорострельность 152-мм пушек и большее их число. Все же при "правильном" бое шансы англичан оказались бы значительно ниже, особенно если учесть слабую защиту их артиллерии. Но в условиях полярной ночи более важными оказалось наличие совершенных радиолокаторов и тактические ошибки немцев, связанные с разделением тяжелых немецких кораблей.
Бой в Баренцевом море. первая фаза
Частокол всплесков, внезапно вставших по оба борта "Хиппера", оказались настоящим шоком и для его командира, и для адмирала Кюмметца. Видимость в северном направлении оказалась настолько хуже, что вначале противника не удалось даже обнаружить. Орудия и КДП немецкого крейсера были развернуты на юг, против эсминцев, и прошло не менее 4 весьма неприятных минут, прежде чем он развернулся на север сам и развернул свою артиллерию. Во время поворота "Хиппер" накренился влево и в этот момент 6-дюймовый снаряд попал в его правый борт, ниже поднявшегося над водой броневого пояса. Он взорвался в топливной цистерне против котельного отделения №3, вдавив внутреннюю переборку и пробив ее осколками. Котельное отделение стало быстро заполняться водой.
Неприятности не ограничились этим опасным попаданием. Открыв наконец в 1134 ответный огонь, германский крейсер не смог корректировать его, поскольку порывы северного ветра со снегом немедленно покрыли тонким слоем льда оптику носовых КДП. Дав два залпа практически наугад, "Хиппер" отвернул от быстро приближающегося противника. Спустя минуту очередной залп накрыл его. Два снаряда попало в корабль. Первый пробил левый борт выше ватерлинии в отсеке III, разворотив несколько помещений и вызвав сильный пожар. Другой снаряд попал в ангар, взорвался в нем, поджег самолеты и поразил осколками паропроводы и пожарную магистраль. Дым от пожара закрыл кормовой КДП, и на 2-3 минуты крейсер оказался полностью "слепым". Огонь пришлось прекратить, выпустив всего 20 снарядов. И здесь Кюмметц принял, как оказалось впоследствии, роковое для всех больших немецких кораблей решение, приказав отвернуть на запад и дав сигнал своим силам на выход из боя.
Это не спасло германские эсминцы, занимавшиеся несчастным "Брэмблом". Внезапно появившиеся перед ними крупные корабли в неясном освещении арктической ночи показались им своими. Пока "Экольдт" выяснял по радио у "Хиппера", не его ли он видит, "Шеффилд" в 1141 открыл убийственный огонь с малой дистанции, в считанные минуты превратив немецкий эсминец в груду обломков.
"Хиллер" еще на несколько минут вступил в краткую перестрелку с британским эсминцами, по прежнему ревностно охранявшими конвой и в очередной раз отогнавшими "Лютцов", который пока еще не принял участия в бою крейсеров. Но Кюмметц уже не думал о нападении. Соединившись с "карманным линкором", он отходил на юго-запад, вяло отстреливаясь от преследующих британских крейсеров. Бэрнетт добился накрытия "Лютцова", но благоразумно не стал настаивать на дальнейшем продолжении сражения, и около 14 часов контакт между противниками был потерян.
Окончательные итоги боя оказались печальными для немцев. "Байтцен" затонул, а "Хиппер" испытывал все большие затруднения. Затопление котельного отделения №3 привело к остановке левой турбины. Вода, попавшая в магистрали подачи топлива к дизель-генераторам, вывела из строя три из них. Затопление постепенно достигло соседнего с третьим котельного отделения №2, где вода уже подступала к топкам. Вскоре в нем работоспособным остался единственный котел. Пришлось остановить и левую турбину, которую с великими трудами удалось вновь запустить, но ненадолго. С выходом из строя последнего котла в отделении №2 левая турбина остановилась окончательно. Только "благодушие" англичан, довольных тем, что им удалось отстоять конвой, позволило потерявшему 2/3 мощности крейсеру благополучно преодолеть негостеприимное Баренцево море и достичь Каа-фиорда в 530 первого дня следующего, 1943 года.
Неудачный бой "Хиппера" имел гораздо более серьезные последствия. В общем-то вполне понятный ход дел в скоротечном сражении одного против двух противников, на малой дистанции и в плохих погодных условиях при определенном техническом преимуществе неприятеля, вызвал бурю гнева у Гитлера, ознакомившегося с британским сообщением о бое, переданном агентством Рейтер. Доклад о действиях своих сил запаздывал, вызвав дополнительные приступы ярости у фюрера, окончательно потерявшего веру в возможности больших надводных кораблей. Последовали изменения в верховном руководстве войной на море. Место Редера занял "подводный адмирал" Дениц. Воевать оставалось еще два с лишним года, но для "Хиппера", как и для остальных тяжелых крейсеров его класса, да и для всех прочих больших кораблей игра завершилась.
Вторая фаза
Попадания 152-мм снарядов в ткр "Хиппер"
На закате карьеры
Поврежденный "Адмирал Хиппер" отправился в ремонт, из которого последовал прямым ходом в резерв. Почти полуторатысячная команда сократилась в несколько раз. Крейсер оказался на Балтике, где встретился наконец со своим "систершипом" "Принцем Ойгеном". В полусонном состоянии прошло более года; только в марте 1944 года поступило распоряжение подготовить корабль к действиям. Предполагалось, что ноябрю он вновь сможет выходить в море, где относительно активно действовал "Ойген". Работы в Готенхафене продолжались до конца июня, однако и к назначенному сроку не удалось привести некогда отличную боевую машину в пригодное даже для действий против берега состояние. Сгоревшее и затопленное в "новогоднем бою" котельное отделение №3 так и не отремонтировали. Не хватало людей апчастей, а активность советской и союзной авиации все возрастала, мешая нормальным работам.
Последняя вспышка активности имела место спустя ровно 2 года после злополучного сражения. 1 января поступил приказ за 3 месяца привести в боевую готовность оба крейсера ("Хиппер" и "Ойген"). Советские войска стремительно приближались и вместо ремонта пришлось заняться спешной эвакуацией. На борт снова приняли зенитную артиллерию, сданную на берег на время ремонта, и ее боезапас. Крейсер получил приказ находиться в 18-часовой готовности к выходу. Но днем 22 января последовал приказ выйти в море вместе с "Эмденом". Тяжелый корабль представлял собой печальное зрелище: ход могла дать только одна турбина, управлять зенитным огнем могли только два носовых КДП. Вечером того же дня последовал приказ выгрузить 203-мм боезапас, но степень расстройства немецкого военного механизма достигла столь высокой степени, что приказ не был выполнен и до 1600 29 января, когда "Хиппер" все-таки выполз в море и направился на запад под командой последнего командира капитана цур зее Ганса Хенигста.
