Сергей Ченнык - Противостояние
Благодаря этому артиллерийская оборона Севастополя приобрела подвижность и гибкость, чего достигнуть было невозможно, если бы город ушел за крепкую крепостную ограду, построенную по правилам долговременной фортификации.
Англичане явно стеснялись признать поражение. Оно и понятно, морской нации было обидно. Обстрел города с моря подтвердил опасения адмирала Дандаса. считавшего очень рискованным предприятием сражаться за деревянными стенами против русских, стоявших за стенами из камня. Впоследствии он заявил о том, что обстрел Севастополя с моря носил диверсионный характер и не мог привести к тем последствиям, которые на него возлагались.
Черепаха Тимоти — последний «участник» боя 5(17) октября 1854 г. Современное фото.Вице-адмирал Дандас докладывал на следующий день в Адмиралтейство.
Сэр,
1. Прошу вас довести до лордов Адмиралтейства, что осадные батареи союзных армий открыли огонь по русским работам к югу от Севастополя около половины 6:00 вчера утром, с большим эффектом, и малыми потерями.
2. По настоятельным просьбам лорда Раглана и генерала Канробера было решено адмиралами союзников, что флоты союзников должны оказывать помощь атаке с суши силами морской артиллерии к северу и югу от гавани по линии, проходящей через порт, как показано на соответствующем плане, но различные обстоятельства повлияли на изменения в позиции кораблей, что было необходимо и неизбежно.
4. Акция продолжалась примерно с половины второго до половины седьмого, пока совсем не стемнело.
5. Потери, понесенные русскими и ущерб, нанесенный Константинове кому форту и батареям невозможно точно установить.
6. Действие продолжительное время против таких грозных и хорошо вооруженных укреплений не может быть без серьезных травм, и я должен сожалеть о гибели 44 человек и 266 раненых, которые подробно перечислены в сопроводительных списках. Корабли имеют повреждения мачт, рей и такелажа. Менее повреждены корпуса».{1219}
Неудачу Королевского флота, тем более, что их в его истории было не так уж много, в Англии решили минимизировать. Корабли «Британия», «Трафальгар», «Куинн», «Родней», «Беллерофон», «Венджинс», «Лондон» и «Санспарейл» и др., участвовавшие в сражении, получили отличие “Sebastopol. 1854”, которое их наследники продолжают носить до настоящего времени (естественно, те, кто в строю сохранил свое имя).
С информацией об итогах первого сражения за Севастополь произошла одна из анекдотичных историй, которыми так богата стала вскоре Крымская кампания. Еще не рассеялся пороховой дым над водой, как капитан судна “Pharamond” спешившего от Евпатории в Варну встретил неизвестный парусник, откуда на вопрос о происходящем и вообще по какому поводу стрельба, получил исчерпывающий ответ: Севастополь взят, союзники празднуют победу. С этими новостями “Pharamond” и дошел до Варны. Оттуда его с радостной новостью отправили к Босфору. Естественно в Турции был праздник, поздравления, салют из крепости Топ-хане, но не долго. Вскоре дошли официальные новости, и радость куда то делась.{1220}
В последующих исследованиях Крымской войны оценка событий 17–19 октября 1854 г. британцами дается достаточно жестко. К сожалению, наши историки по каким то, одним им ведомым причинам, их почти не используют. А зря, там много нового и неожиданного. Например, в истории 57-го полка о результатах работы английской артиллерии, говорят как о «обещающей успех», о французской — «менее удачной», а вот об атаке с моря — как о «…почти катастрофе».{1221}
Другие британские военные историки, признавая мужество военных моряков, приходят к выводу, что «…весь этот обстрел представляется практически бесполезным из-за того, что наземная атака закончилась еще до его начала. Если бы все прошло по заранее намеченному плану, то корабли препятствовали бы усилению обороны людьми и пушками из фортов. Реальные повреждения были незначительными. Только пушки барбета форта Константин были уничтожены из-за взрыва снаряда в артиллерийском погребе».{1222}
Более маститые исследователи, Штенцель, к примеру, ничуть не опровергают этот вывод, и наоборот, подливают масла в огонь дискуссии, констатируя, что французы (бывшие противники англичан) в Крыму и на Балтике оказались более эффективными в морских операциях, нежели их нынешние союзники.{1223}
ПРИЧИНЫ
Первый обстрел и первое поражение. Что привело к ним? Нужно отметить, что, к обоюдному счастью, союзники не искали виновных в противоположных лагерях, обе стороны видели, что все делали всё, что можно для достижения успеха. Более того, Монтодон откровенно восхищён англичанами: «…Как бы это ни было унизительно для национального самолюбия, мы не можем отказаться от восхищения упорством наших союзников, мастерством их артиллеристов в траншейных работах; со своей стороны они не замедлили отдать должное стойкости наших солдат и рвению наших артиллеристов».{1224}
Основной причиной неудачи на суше считают, обычно, неудачное расположение французских артиллерийских батарей.{1225} Эту ношу вины взвалили на солдат и офицеров инженерных войск и артиллерию: «…мы чересчур положились на научное и математическое соображение и недостаточно — на реальную и практическую сторону».{1226}
Делафилд, к примеру, кроме того, считает совершенно неэффективным использование англичанами 5 и 10-дюймовых мортир, особенно на демонтирных батареях. Незначительные разрушения, причиняемые ими фортификационным сооружениям, быстро заделывались с помощью лопат, или, в крайнем случае, нескольких тачек земли.{1227}
На море причины неудачи были аналогичными:
- союзное командование не смогло координировать действия своих наземных сил и флота. В результате между началом обстрела Севастополя с суши и первыми залпами кораблей прошло более шести часов.
- нерешительность союзников, которые, несмотря на подавляющее количественное превосходство в артиллерии, не решились вступить в бой на дистанциях, обеспечивающих высокий процент попаданий в береговые цели.
- отсутствие пристрелки кораблей союзного флота, которые сразу открывали огонь из всех орудий всего борта, из-за чего заволакивались дымом, и корректировать стрельбу было почти невозможно.
- распыление огня, вместо его сосредоточения на наиболее важных объектах. Огонь отдельных палуб линейных кораблей распылялся по разным целям.
Как итог — стрельба соединенного флота по берегу оказалась неудовлетворительной; несмотря на большое количество действующих стволов и огромный расход боеприпасов, результат ее был ничтожен.{1228}
Будем справедливы ко всем участникам событий. Причины поражения не столько в людях вооружении и тактике, сколько в том, что армии и особенно флоты находились на переломном этапе эпох своего развития. При этом менялось все: корабельное вооружение, движители, принципы защиты (бронирование) и, без сомнения, принципы боевого применения флота. Под Севастополем «лебединую песню» пропели не только парусные корабли, но гладкоствольные пушки. Впервые просвистевшие над русскими позициями нарезные снаряды были сигналом к большим изменениям. Одним из признаков начала изменений стал поиск новых технических достижений, которые быстро становились на службу «Богу войны» и столь же быстро устаревали.{1229} Середина XIX в. стала временем молниеносных перемен и глобальных технических революций.
Сражение 5(17) октября 1854 г. знаменательно двумя своими очевидными значениями: военным и морально-психологическим. Первое занимает существенное место в мировой военной истории, разделяя две эпохи, подтверждая, таким образом, всю пограничность Крымской войны.
ВОЕННОЕ ЗНАЧЕНИЕ
В состоявшейся артиллерийской дуэли береговые орудия одержали верх над корабельными. Паровые корабли не сыграли той роли, которую от них, затаив дыхание, ждали и русские и союзники: вместо применения их для единственно боевых целей, например, прорыва в бухту, им пришлось в большинстве своем довольствоваться важной, но скромной ролью буксировщиков.{1230} В этом отношении гораздо лучше выглядели русские пароходы, сосредоточившие свои усилия на поражении неприятельских батарей, сами при этом постоянно маневрируя, оставаясь недосягаемыми для ответного огня.
Атака с моря не только не выполнила ни одной из стоявших перед ней задач, но и окончилась полным провалом на грани катастрофы.
Огонь, который корабли вели с больших дистанций, почти не причинил вреда береговым батареям. Достигнутое при действии по Константиновской батарее, успешным можно назвать с большой долей условности. Попадания не вызвали разрушений, батарея вскоре восстановила свою боеспособность. В тоже время корабли флагманского отряда были несколько раз на грани гибели, от которой, по мнению некоторых исследователей, их спасли две вещи: несовершенство используемых русскими боеприпасов{1231} и ошибочная тактика огня.
