Николай Кровяков - Русские в Корфу
Французы пытались укрыться в траншеях. Большая же часть их засела в отдельное укрепление и храбро защита-
лась, но после .продолжительного ожесточенного боя была разбита.
«Храбрые войска наши, — доносил Ушаков, — .мгновенно бросились во все места острова, и неприятель повсюду был разбит и побежден... Из бывших в сие время на острове до восьмисот! французов едва успели только немногие .на гребных судах возвратиться © крепость, прочие же побиты и потоплены. В плен взят бригадный генерал Пиврон, комендант острова и еще 422 человека, среди них 20 офицеров».
«Корфиотские укрепления, — писал участник штурма, — неприятельские военные суда, батареи, союзников, десять линейных кораблей и семь фрегатов пылали ог.нем. Казалось, что гром пушек заставил умолкнуть самый ветр, обратив его ярость в совершенный штиль; отдаленное эхо, повторяя между горами Албанского берега русскую пальбу, возвещало скорое падение неприступной Корфы»8.
Около двух часов ожесточенная канонада прекратилась. Остров Вид о был уже
■во власти победителей, .на нем уже развевались русские флаги, и командующий мог теперь сосредоточить все силы против главных укреплений острова Корфу;
Потери русских в этом ожесточенном сражении были очень невелики: 30 убитых и 62 раненых.
Не менее успешно развивались действия десантных войск против крепости Корфу.
Под прикрытием огня корабельной! артиллерии русские войска бросились та приступ передовых укреплений крепости. Несмотря на храброе и упорное сопротивление гарнизона, осаждающие спустились в глубокие рвы, приставили лестницы, взобрались на высокие стены и завладели двумя важнейшими внешними фортами. Противник был вынужден отступить во внутреннюю крепость.
Остров Видо и передовые укрепления французами были потеряны. Русские войска уже готовились к решающему штурму последнего оплота осажденных, когда генерал Шабо счел за лучшее предложить Ушакову начать переговоры о сдаче крепости.
«Я всегда на приятные договоры согласен», — ответил Ушаков и отдал распоряжение о прекращении военных действии.
20 февраля на флагманском корабле русской эскадры были подписаны условия капитуляции. -Могущественная крепость острова Kopcbv, до тех лор никем еще не побежденная и считавшаяся неприступной, должна была уступить храбрости и искусству русских моряков.
По условиям сдачи, в которых сказались великодушие Ушакова и его уважение к храбрости побежденных, генерал Шабо должен был сдать адмиралу город и все укрепления со всеми боевыми и съестными припасами, а также все корабли. Гарнизон крепости сдавался в плен и затем подлежал отправке во Францию с обязательством не участвовать в войне в течение полутора лет. Генералам и офицерам оставлялись их шпаги, гарнизон же должен был положить оружие и знамена перед строем русских войск.
Взято было в плен 2931 человек, в том числе 4 генерала, французы сдали
один линейный корабль, один фрегат и 18 других судов.
В крепости было захвачено 636 пушек, 5495 ружей, 105 885 ядер, 1224 бомбы, 572 420 патронов, около 3000 пудов пороху и большое количество снаряжения и продовольствия.
* Со взятием Корфу было закончено освобождение Ионических островов. Вся эта операция, происходившая в условиях, чрезвычайно затруднявших действия русского флота, заняла около пяти месяцев.
Взятие столь сильной крепости, как Корфу, в такой короткий срок, при отсутствии осадной артиллерии и достаточного количества сухопутных войск, было совершенно исключительным делом. Оно показало высокое военное искусство адмирала Ушакова, прекрасную боевую подготовку личного состава кораблей его эскадры и было возможно лишь благодаря тому исключительному героизму, который был проявлен русскими моряками.
Высокую оценку действия русского флота дал великий Суворов. Узнав о
«о
покорение Корфу, он воскликнул-: «Ура русскому флоту! Жалею, что нс был я при Корфу, хотя бы мичманом».
Значительность подвига, совершенного русскими моряками,- становится еще более яркой, если вспомнить, что Мальта, к осаде которой англичане приступили еще до начала блокады Корфу, была взята ими только через полтора года после освобождения Корфу. Ушаков еще тогда же писал: «Мальта ровестница Корфу; она другой год уже в блокаде и когда возьмется еще неизвестно, но Корфу нами взят почти без всего и при всех не-нмуществах».
«Ненмущества», как мы уже видели, были действительно велики.
Закончив освобождение Ионических островов от наполеоновских войск, Ушаков образовал из них государство с республиканским образом правления.
Государство это, получившее название «Республики Семи островов», находилось под протекторатом -России и Турции. Задача организации нового управления на Ионических островах была очень слож
ьоион. Быстрота li легкость, С 'Какой Ушаков справился с .ней, заставляют признать в нем выдающегося государственного деятеля.
Исключительную храбрость, замечательное военное .искусство и высокие организаторские способности проявил во время этой экспедиции будущий адмирал, а тогда еще капитан 1-го ранга, командир линейного корабля «Св. Петр», Д. Н. Сенявин. Закаленный в этой школе трудов и лишений, Сенявин шесть лет спустя с такой же честью командовал русской эскадрой в тех же водах.
**
*
Замечательные дела Ушакова и его эскадры не закончились освобождением Ионических островов. Вскоре отряд судов, под командой капитана 2-го ранга Сорокина, выделенный Ушаковым для борьбы с Наполеоном в Южной Италии, одерживает ряд замечательных побед. Пятьсот шестьдесят моряков, высаженных с кораблей из отряда Сорокина, разбив во много раз превосходящие силы противника, берут Неаполь.
В декабре 1799 г. Ушаков со своей эскадрой -вышел из Неаполя для освобождения Л^альты, но внезапный приказ из Петербурга потребовал возвращения флота в Севастополь. Обратный путь на родину -принес русскому флоту новые победы.
Успехи русского флота, руководимого талантливым Ушаковым, были высоко оценены во всем мире. Знаменитый английский адмирал Нельсон, узнав о взятии Корфу, писал Ушакову: «От всей души поздравляю Ваше Превосходительство со взятием! Корфы и могу уверить Вас, что слава оружия верного союзника столь же дорога м.не, как и слава моего государя...»
Но в России замечательные 'победы Ушакова не получили должного признания.
Еше 14 августа 1799 г. Ушаков писал: «За все мои старания -и столь многие неусыпные труды из Петербурга не замечаю соответствия. Вижу, что, конечно,
1 Р. Ска л о вс кий. Жизнь адмирала Ф. Ф. Ушакова, стр. 348—349.
м кем-нибудь или какими-нибудь облыж-ностями расстроен; но могу чистосердечие уверит,ь, что другой на моем месте может быть и третьей части не исполнял того, мто я делаю. Душою и всем моим состоянием предан службе и ни о чем более не думаю, как об одной пользе государственной. Зависть быть может против меня действует за Корфу; я и слова благодарности никакого не получил... Столь славное дело, какое есть взятие Корфы (что на будущее время эпохою может служить), принято, как кажется, с неприятностью, а за что не знаю» ’.
Предположения Ушакова были основательны. У него было не мало завистников и клеветников, старавшихся опорочить славное имя победителя.
Вступивший на престол Александр I. судивший о флоте, по собственному признанию, «как слепой о красках», не любил Ушакова за его смелость и прямоту. Он поспешил уволить Ушакова в отставку, и прославленный адмирал закончил
1 Р. С -к а л о-в с к и й. Жизнь адмирала Ф Ф. Ушакова, стр. 348—349.
свой дни вдали от любимого флота, н деревенской глуши и почти в нищенстве.
Сходна была и судьба Сенявина, лучшего ученика и преемника славных дел Ушакова, выдающегося русского флотоводца, вписавшего в историю русского флота немало замечательных побед.
Но народ и флот не забыли Ушакова Они гордятся 1нм. Во флоте у него нашлись десятки и сотни подражателей и последователей.
В жестокой борьбе с кровавым германским фашизмом доблестные моряки совершают *все новые и новые подвиги самоотвержения, героизма и храбрости.
