Владимир Грибовский - Российский флот на Черном море. Страницы истории. 1696-1924 гг.
Напротив, черноморские 40-пушечные фрегаты при сравнительно небольших размерах имели и слабую по калибру артиллерию — 12-фунтовые пушки на деке. Это приходилось учитывать в сражении. Ни один корабль Черноморского флота не был вооружен карронадами, весьма эффективными на малых дистанциях и уже принятыми в 1788–1790 годах на Балтике.
Экипажи российских кораблей включали флотских чинов (до 63% общей численности, в их числе штурманов, матросов, плотников и т. п.), чинов морской артиллерии (до 11%, в их числе канониров и бомбардиров) и чинов морских батальонов (до 28%, в их числе гренадеров и мушкетеров). Значительная часть матросов и артиллеристов имели большой опыт службы и были хорошо подготовлены. Однако некомплект личного состава вынуждал брать на корабли офицеров и солдат армейских полков, которые составляли до 22,5% численности экипажей (корабельный флот, 1790 год).
Большинство флотских офицеров были выпускниками Морского шляхетного кадетского корпуса в Санкт-Петербурге, часть из них имела богатый морской и служебный опыт. В числе наиболее опытных были и достигшие штаб-офицерских чинов англичане, греки и славяне — волонтеры времен русско-турецкой войны 1768–1774 годов (Р. Вильсон, П. Алексиано, В.Ф. Тиздель, М.И. Войнович и другие). Греки командовали и крейсерскими судами, получая в награду офицерские чины. Хронический некомплект флотских офицеров, порой достигавший 50%, вызывал необходимость пополнения экипажей мичманами из «Корпуса иностранных единоверцев» и гардемаринами из Морского кадетского корпуса, основанного в 1786 году в Херсоне. Были случаи присвоения флотских чинов армейским офицерам, а также нового приема на службу иностранцев. Таким образом, офицерский состав флота был не таким национально однородным, как рядовой: нижние чины в подавляющем большинстве были православными россиянами.
Высший начальствующий состав Черноморского флота в 1787 году, кроме главнокомандующего Г.А. Потемкина, представляли: старший член Черноморского адмиралтейского правления контр-адмирал СИ. Мордвинов, командующий Севастопольским корабельным флотом контр-адмирал М.И. Войнович, исполняющие обязанности младших флагманов капитаны бригадирского ранга П. Алексиано и Ф.Ф. Ушаков. Просвещенный моряк и неплохой администратор, Н.С. Мордвинов в серьезном деле оказался весьма слабым флагманом, заслужив у А.В. Суворова ироническое прозвище «академика». Герой минувшей войны с турками и георгиевский кавалер граф М.И. Войнович в условиях явного превосходства противника также проявил себя нерешительным флотоводцем, покорным, но пассивным исполнителем воли главнокомандующего. Паниоти Алексиано, еще более М.И. Войновича отличившийся в 1770–1773 годах и получивший 4-ю и 3-ю степени ордена Св. Георгия, не имел необходимого старшинства в чине, а в июле 1788 года, только что став контр-адмиралом, скоропостижно скончался. Энергичный и самостоятельный бригадир Ф.Ф. Ушаков, выпускник Морского корпуса 1766 года, командовавший фрегатами и кораблями в дальних плаваниях, в начале войны занимал подчиненное положение и был ограничен в своих решениях.
Сознавая слабость высших морских начальников, Г.А. Потемкин, который сам не брался командовать на море, предлагал императрице пригласить иностранных моряков, в частности, известного своим искусством в войне 1768–1774 года георгиевского кавалера голландца Я.-Г. Кингсбергена. Последний, однако, не приехал в Россию. После этого Екатерина II приняла в русскую службу контр-адмиралами и направила на Черное море принца К. Нассау-Зигена и американского капитана П. Джонса, прославившегося победами над англичанами в Войне за независимость Северо-Американских Штатов.
К. Нассау-Зиген, не имевший необходимого морского командного опыта, отличался храбростью и предприимчивостью. Опытный моряк Поль Джонс не уступал принцу в храбрости. Однако новоиспеченные адмиралы плохо ладили между собой и с другими начальниками, к тому же они не знали русского языка. Оба этих флагмана сыграли положительную роль в боевых действиях в Днепровском лимане в 1788 году, но вскоре покинули Черное море. К. Нассау-Зиген был назначен на Балтику, а П. Джонс, попав в немилость к Потемкину, и вовсе оставил российскую службу, где против него выступали также офицеры английского происхождения.
К чести Потемкина необходимо отметить, что он нашел возможность по достоинству оценить заслуги и способности Ф.Ф. Ушакова, отличившегося в кампании 1788 года, и доверить ему ответственное самостоятельное командование. Это обеспечило Черноморскому флоту успехи в кампаниях 1790–1791 годов.
В 1787 году Черноморский корабельный флот был подразделен на две эскадры — Севастопольскую (иначе — Севастопольский корабельный флот) и Лиманскую, которая базировалась у Глубокой пристани — ниже Херсона. Там же, в Лимане, сосредотачивался и будущий гребной флот. Севастополь фактически являлся главной и наиболее удобной операционной базой корабельного флота, но в то время был еще слабо укреплен и не имел сухого дока для ремонта кораблей. Херсон и Таганрог имели значение тыловых баз, неудобных для базирования активных сил флота.
Турецкий флот в 1787 году насчитывал 29 линейных кораблей и 39 фрегатов при значительном числе крейсерских судов, бомбардирских кораблей и галер. Часть этого большого флота находилась в Средиземном море, часть не могла быть вооружена из-за недостатка личного состава, но в целом турецкий флот имел подавляющее превосходство в силах.
Согласно опубликованному В.Д. Овчинниковым списку, в 1785 году флот Османской империи насчитывал 33 линейных корабля: один 70-пушечный, один 66-пушечный, один 62-пушечный, девять 58-пушечных, семь 54-пушечных, пять 52-пушечных, восемь 46-пушечных и один 44-пушечный — и 15 фрегатов, имевших от 28 до 42 орудий на каждом, а также три 20-пушечных бомбардирских корабля{10}, не считая многочисленных мелких и гребных судов. Самые старые корабли — 66-пушечный «Анкай-бахри» и 58-пушечный «Месудие» — были спущены на воду в 1772 году. Двенадцать кораблей были новыми, постройки 1781–1784 годов.
Схема 1. Военные действия на море в Русско-турецкой войне 1787–1791 гг.Возрождение турецкого флота после его сокрушительного поражения при Чесме (1770 год) во многом явилось заслугой чудом спасшегося из огня ветерана капудана-паши (адмирала флота) Джезаирли Гази Хасан-паши, прозванного еще «Крокодилом морских сражений». Перс по происхождению, Хасан до своего возвышения был рабом, а после Чесменской катастрофы возглавил на флоте преобразования, которые затронули, главным образом, его материальную часть.
В период Хасана-паши кораблестроение в Турции более строго последовало европейским образцам — корабли и фрегаты строились по лучшим в то время французским и шведским чертежам. Громоздкие «каравеллы» (большие фрегаты) дочесменских времен ушли в прошлое. Три 40-пушечных фрегата и корабельные орудия уже во время войны были приобретены в Англии. Турецкие линейные корабли были двухдечными и, как правило, относительно более крупными, чем российские соответствующих рангов. Они имели также и более многочисленный экипаж. По некоторым сведениям, в кампании 1791 года на флагманском корабле флота было около 1500 человек, а на больших 80-пушечных кораблях — до 1000 офицеров и рядовых чинов.
Артиллерия в турецком флоте была более разнокалиберная и относительно меньшей мощности, чем в Российском флоте. На нижних деках 66-пушечных кораблей устанавливались 22-фунтовые пушки — менее 150-мм калибра. Зато было много медных пушек лучшего качества. Кроме того, на многих линейных кораблях стояло по четыре особо мощных пушки, стрелявших 40-кг мраморными ядрами.
Некоторые элементы турецких кораблейНаименование корабля … 66-пушечный корабль «Мелеки-Бахри» … 50 (60)-пушечный корабль
Водоизмещение … 2600 т … 1600 т
Длина; ширина; глубина интрюма … 50,3 м; 16,8 м; 5,8 м … 43,0 м; 13,5 м; 5,0 м
Экипаж, чел. … 650 … 500
Во время войны несколько новых кораблей были построены на верфях Синопа, Константинополя (старейшее адмиралтейство — Терсане — основано в 1576 году), Эрекли, Метелина и Родоса. Важным резервом флота явились и флоты султанских вассалов, в частности, алжирского бея.
В числе вновь построенных были четыре корабля — 72-пу-шечные «Бахризафер» (1789 г., Стамбул) и «Фейзихюда» (1789 г., Синоп), 66-пушечный «Хилялизафер» (1790 г., Бодрум) и 60-пу-шечный «Фатихибахри» (1791 г., Синоп){11}.
Слабым местом турок оставались организация и подготовка личного состава, хотя после Чесмы и стали практиковаться учебные плавания мирного времени для отработки экипажей. Разноплеменный рядовой состав доукомплектовывали новобранцами во время войны. Турецкие морские артиллеристы уступали в выучке европейским. То же можно сказать и о морских офицерах, хотя с 1770 года их готовили в специально основанном военно-морском училище (морском корпусе).
