Александр Широкорад - Северные войны России
В ходе 21-летней Великой Северной войны Петру Великому удалось вернуть России земли, которые принадлежали ее князьям еще в IX-XI веках, и добиться выхода к морю, Петр поистине «прорубил окно» в Европу. На Балтике появился мощный русский флот.
Тем не менее, у Ништадского мира был один серьезный изъян – Петр, торопясь заключить мир, согласился на границу в 120 верстах от новой столицы – Санкт-Петербурга. Поскольку шведская аристократия не смирилась с поражением в войне и мечтала о реванше, такая граница у Выборга становилась источником нестабильности и постоянной головной боли русского правительства.
Говоря о победе в Северной войне, царские, советские и нынешние историки делают основной упор на полководческом даровании Петра, храбрости русских солдат и офицеров и т.п. В целом это соответствует действительности, но нельзя забывать, что Петр вел коалиционную войну против Швеции параллельно с войной за испанское наследство. В этих двух войнах принимали участие почти все европейские страны. Из сказанного не следует, что, мол, Петр смог победить Швецию лишь с помощью союзников. Нет никакого сомнения, что в войне один на один Россия сумела бы не только победить Швецию, но и вообще разрушить ее до основания, будь на то воля Петра.
Дело совсем в другом. Если бы Петр затеял войну со шведами в условиях стабильного мира в Европе, то первые же успехи русских вызвали бы вмешательство крупных европейских государств в войну. Нетрудно догадаться, что мощная коалиция европейских держав нанесла бы поражение России, и в самом лучшем случае Петру удалось бы только сохранить «статус-кво» в территориальном аспекте.
Северная война стоила России огромных человеческих жертв. Пока никто не пытался посчитать людские потери России в Северной войне. В монографии Б.Ц. Урланиса говорится: «Общее количество убитых в войнах петровской эпохи составляет около 40 тысяч человек»[83] .
Там же сказано, что во время Северной войны шведы потеряли убитыми 150 тысяч человек, а их санитарные потери составили около 200 тысяч человек.
У меня нет оснований оспаривать эти цифры. Но хочу подчеркнуть, что Урланис имеет в виду потери в конкретных битвах, а не в ходе войн в целом. Если же взять общие людские потери России с 1700 по 1721 гг. – при строительстве Петербурга; разорении Лифляндии, Эстляндии и донского казачества в ходе Булавинского восстания; при разорении Украины в 1708-1709 гг.; от эпидемий, связанных с боевыми действиями; в результате казней и ссылок – то эти потери будут насчитывать миллионы человек. Иначе говоря, в процентном отношении ко всему тогдашнему населению России потери в Северной войне соизмеримы с потерями в Великой Отечественной войне.
В то же время нельзя забывать, что хотя немалую часть этих потерь надо отнести на счет ошибок, просчетов и жестокости Петра, общий успех в этой войне был немыслим без огромных людских потерь. У России не было тогда альтернативы. Она должна была либо воевать (и нести потери), либо прекратить свое существование в качестве независимого государства и в итоге понести еще большие потери.
Раздел V. Русско-шведская война 1741-1743 гг.
Глава 1. Причины возникновения войны
Основной причиной войны явилось стремление правящих кругов Швеции к реваншу за Северную войну 1700-1721 годов. Боюсь, читатель поморщится от казенного советского стиля этой фразы. Но, увы, это на сто процентов соответствует действительности. До 1700 года доходы шведского королевского дома и аристократии от Финляндии, Прибалтики и шведских территорий в Германии были гораздо больше, чем непосредственно в Швеции. Кроме того, собственное сельское хозяйство не могло прокормить население Швеции, волей неволей приходилось закупать зерно и другие сельхозпродукты в утерянных землях.
Однако шведское правительство понимало, что новая война один на один с Россией может закончиться для Швеции катастрофой. Войну следовало начать лишь в коалиции с могущественными союзниками, либо дождаться внутренних потрясений в России, которые подорвут ее военную мощь.
В 1731 году между Австрией, Голландией и Англией был заключен Венский договор, направленный против Франции. В свою очередь правительство Людовика XV срочно начало искать союзников. В результате этого Швеция и Турция оказались в сфере французского влияния. Склонялась к союзу с Францией и Пруссия.
Русско-турецкая война 1735-1739 годов давала шансы на реализацию шведского реванша. Однако в самой Швеции не было единства в вопросе о войне. Не прекращались споры в шведском сейме. Это собрание разделилось на две партии. Одна называлась «шляпами» и состояла почти полностью из дворянства, офицеров армии и ряда сенаторов – эта партия требовала войны. Другая партия во главе с королем Фредериком I (1676-1751) желала мира, ее назвали «партией колпаков».
Шведский посол в России Эрик Нолькен энергично поддерживал «партию шляп» и систематически посылал сообщения о полном упадке русской армии после турецких походов. Якобы полки составлены из одних молодых солдат, которые едва умеют обращаться со своим оружием, во многих полках не достает одной трети до комплекта и т.д. Заметим, что на 90% сведения Нолькена были дезинформацией, которую он сам и фабриковал. Однако его донесения производили большой эффект в правящих кругах Швеции.
Швеция начала переговоры с Турцией о заключении военного союза против России. В ответ императрица Анна Иоанновна запретила вывоз хлеба в Швецию из русских портов.
В 1738 году в Турцию из Швеции отправился дипкурьер майор Синклер (Цинклер) с секретными документами, касающимися планов войны с Россией. Однако русская разведка не дремала. Правда, в то время в России не было специального разведывательного ведомства, эти функции выполняли отдельные чиновники, о которых мы сейчас знаем очень мало. Одним из самых блестящих разведчиков России XVIII века был Иван Иванович Неплюев (1693-1773). Он окончил Новгородскую математическую школу и Санкт-Петербургскую морскую академию. С 1721 по 1734 годы являлся русским резидентом в Стамбуле, в 1739 году участвовал в переговорах о заключении Белградского мира. Затем был назначен губернатором Киева и главным комиссаром всей Малороссии (то есть «государевым оком» при гетмане). Агентура Неплюева успешно функционировала в Турции, Персии и многих странах Европы.
Шведская агентура донесла Неплюеву о поездке Синклера. Наплюев сообщил о ней генерал-фельдмаршалу Бухарду Кристофу Миниху (1683-1767). Миних вызвал к себе поручика Тверского драгунского полка Левицкого и дал ему секретное поручение. Причем по простоте душевной Миних вручил ему собственноручно написанную инструкцию. В ней Левицкому предписывалось взять с собой трех унтер-офицеров или капралов и ехать в Польшу на перехват Синклера, а «ежели его найдете, то стараться его умертвить или в воду утопить» (немец Миних не в ладах был с русским языком). Самое забавное, что генерал-фельдмаршал под этой инструкцией поставил свою подпись.
Левицкий четко выполнил приказ – Синклера убили, все его документы доставили Миниху. Однако об убийстве скоро узнали в Польше, а затем и в Швеции. Стокгольмская чернь даже попыталась разгромить дом русского посла. Поэтому императрица Анна Иоанновна на всякий случай отправила Левицкого и всех причастных к сей государственной тайне в Сибирь, в Тобольскую губернию. Для утешения Левицкому присвоили очередной воинский чин. Через несколько лет его вернули в центральную Россию, где он продолжал делать карьеру.
Позиция короля Фредерика и «партии колпаков», а также деятельность русской разведки сорвали вмешательство Швеции в русско-турецкую войну 1735-1739 годов. Но через два года Швеция все-таки объявила войну России. Причем главной причиной тому стал бардак на российском престоле. По-другому ситуацию не назовешь. Поэт Максимилиан Волошин в 20-х годах XIX века написал про эту пору: «Россия задыхалась под грудой распаренных грудей и животов».
Подробное описание династического кризиса в России во второй половине XVIII века выходит за рамки нашей работы, поэтому мы упомянем о нем вскользь, уделив внимание лишь тем деталям, которые имели отношение к русско-шведской войне.
Петр I убил в 1715 году своего единственного законного сына Алексея не столько из-за того, что тот был противником реформ, сколько из боязни за судьбу своей полузаконной жены Екатерины (Марты Скавронской) и ее потомства. Но вскоре умер ребенком их сын Петр Петрович, «шишечка», как его любовно называл Петр I. Тогда Петр изменил; закон о престолонаследии, по новому закону царствующий монарх сам назначал себе наследника. Однако Петр не сумел (или не успел) этого сделать.
После смерти Петра Великого единственным законным наследником остался его внук Петр Алексеевич, сын несчастного царевича Алексея и Софии Шарлотты Христины Брауншвейг-Вольфенбюттельской. Но ему было, увы, только 10 лет. С помощью «птенцов гнезда Петрова» А.Д. Меншикова, начальника Тайной канцелярии П.А. Толстого, генерал-адмирала Ф.М. Апраксина и канцлера Г.Н. Головкина (а также двух гвардейских полков) на престол взошла Екатерина I.
