Сергей Ченнык - Противостояние
Таким образом, флот противника действовал по пяти внешним батареям из 1244 орудий, а русские вели ответный огонь только из 152 орудий, часть которых стреляла почти с предельных дистанций».{907}
Орудийная палуба английского линейного корабля «Беллерофон*. Вторая пол. XIX в.ПЛАН АТАКИ С МОРЯ: АНГЛИЧАНЕ
Окончательный план, выданный штабом Раглана к 4(16) октября{908} был гениально прост:
1. Огонь откроется по всей линии 17 октября примерно в 6.30 утра всеми силами английской и французской артиллерии при поддержке объединенного флота. Сигналом будут три последовательных выстрела с одной из центральных французских батарей.
2. Не задействованные в обстреле войска находятся в полной готовности в своих местах расположения. Солдаты без ранцев, без шинелей. Полевая артиллерия имеет лошадей запряженными в упряжки. Каждая приданная дивизиям рота саперов выделяет отряд из 20 человек с офицером имеющих с собой лопаты, кирки, ломы, мешки для песка, топоры и лестницы.
3. Все войска выводятся из траншей в безопасные места, за исключением стрелков назначенных для обстрела русских батарей. Оставлять или убирать рабочие подразделения из траншей — принимают решение начальники инженеров дивизий, которым они подчинены.
4. Если потребуется выдвижение батарей полевой артиллерии начальник артиллерии каждой дивизии лично доводит это командирам батарей и указывает направление движения.
5. Кавалерия генерал-лейтенанта Лукана, Шотландская бригада Кемпбела и турецкие войска находятся в резерве, обеспечивая защиту Балаклавы.
6. Командующий английскими войсками лорд Раглан находится впереди 3-й дивизии Ингленда.{909}
В этом виде план был получен адмиралом Дандасом, находившемся с большей частью флота у Качи, выбранной местом сбора, и куда 3(15) числа перешел отряд из Балаклавы во главе с «Агамемноном», который привел Лайонс.
4(16) сентября Дандас собрал на борту флагманской «Британии» командиров кораблей и довел до них задачу на предстоящее сражение.{910} Каждый линейный корабль получал своего буксировщика из числа паровых фрегатов или корветов.{911}
Корабль атакующей группы. … Корабль-буксировщик. … ИзмененияHMS “Agamemnon” … Своим ходом …
HMS “Sanspareil” … Своим ходом. …
HMS “Albion” … HMS “Firebrand” …
HMS “Queen” … HMS “Vesuvius” …
HMS “Britannia” … HMS “Furious” …
HMS “Trafalgar” … HMS “Retribution” …
HMS “London” … HMS “Niger” …
HMS “Vengeance” … HMS “Highflyer” …
HMS “Rodney” … HMS “Spiteful” …
HMS “Bellerophon” … HMS “Vulcan” … HMS “Ciclop”
HMS “Arethusa” … HMS “Triton” …
Это были почти все наличные силы, которые можно было привлечь к участию в атаке. Расширение контролируемой союзниками акватории, при одновременном расширении сухопутного театра военных действий, вынуждало их распылять не только армию, но и флот. 2(14) октября по приказу Дандаса для прикрытия Евпатории от возможного нападения русских с суши туда ушли «Леандер» кептена Джорджа Кинга, «Файербенд» (вернулся), «Везувий» (вернулся) и еще несколько кораблей. Конечно, собрать их вместе было можно, но уже требовало определенных организационных усилий.
Почетная миссия разнести батареи на Северной стороне возлагалась на три атакующих отряда, которые должны были в установленное время «…последовательно занять свои позиции, насколько возможно в соответствии с намеченными планом».{912} Командование ими делили между собой Дандас и Лайонс.
Английские линейные корабли «Агамемнон» и «Санспарейл» в бою 5(17) октября 1854 г. Вторая пол. XIX в.Главный объект атаки — Константиновская батарея. «Альбион», «Лондон», «Аретуза» — для действий в тыл батарее. Первые два получили задачу подавить батареи Волохова и Карташевского, которые серьезными противниками не предполагались. Надеялись быстро вывести их из строя, что стало одной из самых дорогостоящих ошибок английских адмиралов в сражении 5(17) октября 1854 г.
Самый коварный замысел имел «Лондон». Во время частых разведывательных рейдов англичане заметили слабое место в архитектуре Константиновской батареи и теперь не преминули этим воспользоваться. Выстрелами через мыс, севернее ее, можно было достать ее внутреннюю часть, наиболее уязвимую.
Второй (центральный) отряд: «Родней», «Агамемнон», «Санспарейл» — для действий в открытый фланг и частично в тыл Константиновской батареи. Это был атакующий отряд, в который входили два паровых линейных корабля («Агамемнон» и «Санспарейл») — основная ударная сила английской эскадры, способная самостоятельно маневрировать.{913} Третий (южный) отряд: «Британия», «Трафальгар», «Венджинс», «Куинн», «Беллерофон» — для действий во фланг Константиновской батареи. Он должен был вести огонь, держась ближе к границе пологой отмели, выходившей в акваторию западнее батареи.
Все три отряда держались так, чтобы не попадать под огонь всех орудий батареи, тем минимизируя опасность для себя, что очень хорошо видно на прилагаемой схеме.
Отряд поддержки — скоростные паровые корабли («Самсон», «Трибюн», «Террибль», «Линке», «Спитфайр»). Они назначались для прикрытия основных сил и могли самостоятельно выбирать себе позицию, но при этом сохранять контроль над обстановкой и своей эскадрой. Фрегатам предоставлялась возможность выбирать цели атаки по своему разумению и обстановке, оказывать помощь кораблям, попавшим в затруднительное положение. В случае возможности отряд мог произвести прорыв в бухту: в него входили лучшие «ходоки» с минимальной осадкой и небольшим вооружением.
Отряд обеспечения. В него входили два корабля: маленькая «Циркассия» и солидный «Сфинкс». На последний погрузили резервный запас, первый должен был работать как разметчик позиций.{914}
Это был небольшой паровой буксир, который привел в Крым его хозяин Болл, принявший добровольное участие в кампании в звании лейтенанта. Буксир суетился вокруг «Агамемнона», при необходимости помогал ему маневрировать, делал промеры глубин и прочие военно-морские действия в интересах Лайонса и его отряда.{915}
После подавления батарей неприятельский флот мог предпринять попытку ворваться на внутренний рейд и, пользуясь численным превосходством в артиллерии, подавить отдельные русские береговые батареи, после чего открыть огонь по оборонительным сооружениям Севастополя с тыла, чем содействовать успеху штурма города с суши.{916}
Естественный в этом случае вопрос возникает сам собой: если союзники знали, что вход в Севастопольскую бухту закрыт, как могли планировать прорыв. Ответ тут не настолько сложен, что бы сильно мучить мозги, придумывая фантастические версии, вроде наличия на кораблях специально обученных ныряльщиков и прочей ерунды.
Давайте вспомним, что пароходы Черноморского флота неоднократно буквально перед лицом союзников совершали выходы из бухты на внешний рейд, да и вообще, хоть эпизодическое, но все-таки сообщение с «внешним миром» через море поддерживалось. Более чем вероятно, что проходы эти были примерно известны: невозможно скрыть их при нахождении бухты под постоянным и пристальным наблюдением, да и побочной информации было достаточно: пленные, перебежчики, опрос местных жителей.
Проход через эти «окна» в случае подавления означенных трех батарей становится вполне реальным. Конечно, не «Агамемнон» или «Санспарейл» с их многопалубными батареями. Первыми — пароходы со сравнительно малочисленной артиллерией, но зато более маневренные. Ведь тот же быстроходный фрегат «Террибль» с осадкой при полном грузе 3,33 м.{917} вполне сможет найти лазейку перед Константиновской батареей, а там глядишь и кто-то покрупнее и посильнее на буксире протолкнется. А еще есть у англичан быстроходный и с малой осадкой «Бигль», который в бою не участвует, но находится в готовности, и строился специально для действий в районах с относительно малыми глубинами.
В общем, план был единогласно принят, но в деталях возникли внутренние противоречия. Как известно, исторически английские адмиралы отличались строптивостью и желанием подчиняться только Богу и Королеве. Если хоть один из них считал, что существуют только два плана — его и неправильный, то трудности начинались на этапе планирования. Севастополь не стал исключением.
Командующий английским флотом Дандас считал, «…что англо-французским кораблям следует предпринять маневр строго к северу от Севастополя и подвергнуть обстрелу только батареи северных фортов русской крепости».{918}
Лайонс придерживался другой точки зрения, считая, что флот оказал бы большую пользу штурмующим войскам, ведя огонь в глубину Севастопольской бухты, последовательно обстреливая все береговые батареи и корабли Черноморского флота, стоявшие там на якорях.{919}
