Егор Щекотихин - Крупнейшее танковое сражение Великой Отечественной. Битва за Орел
Ветеран Уральского танкового корпуса Сергей Бессонов в своих воспоминаниях рассказывает «о мечтателе Николае Руденском, так любившем жизнь, ее песни и радости и отдавшем ее ради счастья нынешних поколений.
Двенадцать добровольцев нас было из нескольких сотен рабочих одного из цехов Челябинского тракторного завода, желающих пойти на фронт. И первый бой для Николая, как и для многих наших товарищей, оказался последним.
За рекой Нугрь — укрепления противника. Разведчики установили, что берег заминирован. Ночью под вражеским огнем саперы сделали проходы в минных полях. В установленное время части бригады пошли в атаку.
На нашу артиллерийскую подготовку немцы ответили ураганным огнем — видать, заранее пристреляли чуть ли не каждый метр и заставили наших автоматчиков залечь, не дали танкам подняться на бугор.
Еще немного огня с флангов по обнаруженным позициям врага — и сделан смелый бросок к реке. Она преодолена. Танки мчатся на траншеи. На правофланговом танке вижу моего друга Руденского: вместе с другими четырьмя автоматчиками он припал к броне танка. По тому, как напряжены фигуры, ясно, что у них единственное желание: скорее сблизиться с противником, кинуться, одолеть вражескую траншею.
Но оттуда ударил автомат. Николай покачнулся и без стона упал с танка в высокую рожь.
Наши танки проскочили оборонительный рубеж. Автоматчики спрыгнули с брони, начали рукопашную схватку с гитлеровцами. Здесь нам очень пригодились ножи, специально изготовленные рабочими города Златоуста из особой златоустовской стали, вручались они только воинам Уральского добровольческого танкового корпуса[40].
К ночи бой кончился. Уцелевшие офицеры и солдаты противника отступили. Взошла луна. Мы долго искали во ржи и наконец нашли тело Николая.
При свете луны его лицо казалось живым и удивленным. Тело его раскинулось так, как будто он очень устал, как бывало на заводе, и просто лег на землю поспать.
Я взял его кандидатский билет, воинскую книжку и автомат. И тут, на первых метрах нашей земли, взятых с боем у врага, похоронили моего друга.
Первые метры, но они вели к победе»{216}.
Штурм второго рубежа обороны продолжается День седьмой
1 августа, воскресенье. Погода: с утра пасмурно, днем ясно, солнечно. Преобладание юго-восточного и южного ветров, 2—5 м/сек. Температура воздуха в пределах 15—18 гр. ночью, 24—27 гр. днем.
Еще 30 июля 4-я танковая армия, сломив сопротивление противника на втором оборонительном рубеже, в течение 31 июля и 1 августа продолжала медленно, но упорно продвигаться вперед к третьему рубежу обороны — р. Моховица.
«Отражая неоднократные контратаки танков и пехоты противника, к 24.00 1.8.43 года вышла на рубеж:
11ТК: Угрин — Красильниково,
5 ТК: выс. 207,5 — (иск.) урочище Четыре Могилы.
6 гв. МК: урочище Четыре Могилы — выс. 222,6 — Биндюки.
30 ТК: выс. 223,8 — сев. окр. Злынь»{217}.
11-й танковый корпус
Соединения 11-го танкового корпуса вели наступление в направлении Знаменское.
К исходу дня 36-я танковая бригада, овладев н.п. Егорьевская, вела бой на юго-западной окраине Знаменское, где была остановлена сильным артминогнем противника с направления Ворошилово и Знаменское{218}.
6-й гвардейский механизированный корпус
В ночь на 1 августа соединения 6-го гв. мехкорпуса вели боевые действия в направлении Бычковский, Дубровский. Организовав разведку в направлении Ветловка, Злынь, подразделения 17-й мехбригады обнаружили отход противника с рубежа Бычковский — Дубровский в южном направлении. 17-я и 19-я мехбригады, выделив отряд преследования, начали быстро продвигаться в направлении Валяевка, Селихова «и к 13.00 вышли кур. Четыре Могилы, отд. Конезавода. Передовые части, выдвигаясь южнее этого рубежа, были встречены арт. мин. огнем из Валяевка, Савинки, Злынь и ружейно-пулеметным огнем с выс. 233,8, разв.[илка] дор.[ог] н.п. Биндюки.
К 15.00 17 мбр вышла на рубеж 500 м севернее Краен. Гора и вела бой на подступах к этому пункту. К этому времени 49 мбр под арт. мин. огнем с направления Валяевка, Малиновка, Савинки преодолела овраг западнее разв. дор. н.п. Биндюки и вела бой за овладение Малиновка, выс. 216,5.
Боковой отряд 49 мбр овладел Злынь и, наступая в южном направлении, обеспечивал левый фланг корпуса.
29 тп приводил себя в порядок на сев. окр. Бол. Чернь.
56 тп — в резерве командира корпуса — приводил себя в порядок и восстанавливал матчасть в районе Сурьянино 2-е»{219}.
С 29 июля по 31 августа, находясь в резерве корпуса, части 49-й механизированной бригады приводили в порядок личный состав, материальную часть, подтягивали тылы.
1 августа штаб 6-го гвардейского мехкорпуса поставил бригадам и частям задачу: в полосе наступления 16-й гвардейской мехбригады прорвать оборону противника в районе Дубровский, отделение 15-го Конезавода и наступать в направлении Малиновка, Савинки.
Первый мотострелковый батальон с танкистами 127-го танкового полка с ходу заняли Бычковский. Преследуя противника, в 16 часов овладели н.п. Дубровский. Противник, находящийся в н.п. Злынь, вел сильный артиллерийский и минометный огонь. Второй мотострелковый батальон старшего лейтенанта Иващенко, отклонившись от маршрута, вышел с тылу на Злынь и в скоротечном бою к 15 часам овладел этим крупным узлом обороны врага{220}.
30-й Уральский добровольческий танковый корпус
В ночь на 1 августа соединения и части 30-го Уральского танкового корпуса наступательных боев не вели — оставались на прежних рубежах.
Стало известно, что противник с утра начал отход в направлении Ветловка, Злынь, Масальская.
В 11.30 командир корпуса отдал бригадам приказ: организовать ударной группой (30-я мсбр, 299-й минп, две батареи 1513-го иптап и сводный батальон 244 тбр — 16 танков) преследование отходящего противника в направлении Злынь, Парамоново, на его плечах форсировать реки Моховица, Неполодь и к исходу первого дня августа закрепиться на юго-западной окраине Парамоново.
К 16 часам отряд преследования подошел к северной окраине села Злынь, где противник оказывал упорное сопротивление.
Для руководства боевыми действиями по овладению Злынь к мотострелкам 30-й бригады выехал командир корпуса.
В результате наступления ударной группы корпуса, усиленной 5 танками 243-й танковой бригады, сопротивление противника было сломлено, «и к 2.00 02.08.43 30 МСБр с частями усиления овладела Злынь.
В результате боев за Злынь взяты следующие трофеи:
а) патронов немецких — 130 ящиков;
б) мин разных — 210 ящиков;
в) противотанковых мин — 30 ящиков;
г) разбиты 4 автомашины, захвачена санитарная машина с медикаментами»{221}.
Из воспоминаний командира 30-го УДТК генерал-лейтенанта Г.С. Родина: «К четырем часам дня отряд подошел к северной окраине Злыни.
Этот крупный населенный пункт враг не хотел оставлять без боя. Он сосредоточил здесь крупные силы пехоты, поддерживаемые тремя полками самоходной и полевой артиллерии, несколькими танковыми ротами и шестью минометными батареями. Неприятельская авиация непрерывно наносила сильные бомбовые удары по северо-восточной окраине села, рассчитывая отсечь нашу мотопехоту от танков.
Я с группой оперативных работников штаба корпуса тотчас поехал в этот район. Передо мной лежала выжженная земля, родная и безмерно любимая, знакомая каждой своей лощиной и каждым овражком еще с детства. Здесь я когда-то начинал трудовую жизнь, нанимаясь в батраки. Здесь босоногим мальчонкой исходил все вдоль и поперек. Я видел эту землю нищенской и сиротливой до революции, я видел ее расцветающей и обильной в годы Советской власти. Но я никогда не видел свою родную землю такой, какой она была сейчас. Она лежала передо мной истерзанная и израненная, обезображенная и опоганенная Мерзкими существами, которые недостойны были называться людьми. Она звала нас к себе, просила помочь ей избавиться от негодяев с паучьей свастикой фашизма. Какой же сын мог безучастно смотреть на жуткие страдания матери — Родины?
Когда грузовая машина въезжала на мост через реку Злынка, раздался сильный взрыв — сработала вражеская мина. Некоторые воины, в том числе политработник майор Николаев, получили ранения и контузии. Им была оказана первая помощь, а мы пошли дальше пешком. Бой шел за северо-западную окраину Злыни. Здесь мы без труда отыскали командный пункт 30-й мотострелковой бригады и ее командира полковника М.С. Смирнова.
— Орешек! — проговорил полковник, вглядываясь в даль. — Но разгрызем и его. Уверен. Люди мужают на глазах.
За эти дни боев получили крепкую закалку, хорошие боевые навыки.
Не успел командир бригады ввести нас в курс быстро меняющихся событий, как над Злынью появились вражеские бомбардировщики. Они шли пятью или шестью группами по десятку самолетов в каждой, искать укрытия было поздно, да и негде.
