Александр Магид - «Ильюшины» в боях за Родину
Группа «илов» поднялась с аэродрома. Солнце било в глаза. Однообразие местности, изобилующей озерами, затрудняло ориентировку. Наши части находились в соприкосновении с противником. Уточнить линию фронта можно было только по знакам, которые выкладывали наземные войска.
Когда самолеты подошли к району цели, уже начинало темнеть. Но опытный штурмовик капитан Карпов пристально следил за наземными ориентирами. Его внимание привлекли копны и кусты, расположенные на поле в шахматном порядке. К каждой копне или кусту шел след, который здесь же исчезал. Он заметил, что артиллерийские снаряды падают около этих кустов и оттуда появляются вспышки. Летчик пришел к выводу, что это танки, которые обстреливает наша артиллерия.
Карпов дал команду: «К атаке!».
Первый же заход, при котором были сброшены бомбы, показал, что Карпов не ошибся. Некоторые танки загорелись. Тогда «илы» снизились до бреющего полета и проштурмовали танки, а также пехоту, находившуюся возле них.
Фотоаппараты, установленные на самолетах, запечатлели до 12 очагов пожара.
Можно было бы привести тысячи фактов, когда наши «ильюшины» громили немецкие танки. Основное, что требовалось от летчиков–штурмовиков при борьбе с немецкими танками, — это с небольшой высоты точно нападать на эту маленькую цель. В ходе войны летчики–штурмовики накапливали опыт, и им уже не представляло труда производить штурмовки танковых колонн или колонн автомобилей, бронетранспортеров. Случалось, что «илам» приходилось штурмовать вражеские танки [33] непосредственно на поле боя, когда они, развернувшись, шли в атаку. Особенно характерны в этом отношении были бои на Курской дуге, в районе Корсунь — Шевченковского, на сандомирском плацдарме, в районе Будапешта и Секешфехервара, где немцы бросали свои танки в атаки и контратаки. Советские штурмовики в борьбе с танками врага оказывали наземным войскам серьезную помощь.
Трудно летчикам штурмовать движущиеся цели. Нужны точный расчет и высокая техника пилотирования, чтобы с воздуха «охотиться» за танком на марше. Но есть ли пределы для мастерства советского летчика, когда им руководит благородное стремление защищать Родину?
Герой Советского Союза гвардии капитан Кирток участвовал в боях на Висле, когда враг, ожесточенно сопротивляясь нашему наступлению, пытался сбросить советские войска в реку. Для осуществления своих замыслов командование немецкой армии ввело в действие крупные соединения танков, бронетранспортеров и артиллерии, которых поддерживала с воздуха авиация.
Юго–западнее Коббелян танки противника перешли в контратаку. Части, в которой служил Кирток, приказали нанести бомбово–штурмовой удар. Было выделено несколько групп. Та, которую возглавил Кирток, действовала третьей. Группу прикрывали четыре истребителя Як. [34]
Цель, которую предстояло поразить, находилась всего в трех километрах от линии фронта, где велись ожесточенные бои. Коббеляны горели. Вокруг стоял сплошной дым, и трудно было отыскать цель. Все же летчики обнаружили ее: танки противника в боевых порядках двигались к нашему переднему краю, южнее Коббелян.
— Атаковать танки!
По команде Киртока летчики начали штурмовку вражеских машин, самостоятельно выбирая цели. Они настигали немецкие танки повсюду. Враг не только был остановлен, но и понес серьезные потери.
Там, где действовали штурмовики, от немецких «тигров», «пантер» и «фердинандов» оставалась груда искареженного металла. Таким образом, штурмовик Ил блестяще доказал, что в руках умелых советских летчиков он является прекрасным противотанковым самолетом.
3. Преследуя врага…
Самое быстроходное, самое подвижное из всех боевых средств — авиация не только прокладывала вместе с артиллерией путь наземным войскам, прикрывая их действия с воздуха.
Авиация, завоевывая господство в воздухе, сковывая войска противника, обеспечивала нашим наземным войскам прежде всего свободу маневра. Наши «илы» совместно с истребительной авиацией выполняли большую работу во время преследования врага.
Так было, например, после разгрома немцев в Померании, когда остатки неприятельских войск отходили на западный берег Штеттинской бухты и реки Одер. Используя мощный оборонительный рубеж вокруг города Альтдамм, враг стремился хоть [35] на короткий срок задержать наше наступление, чтобы отвести свои разбитые части за Одер, переформировать или пополнить их и снова бросить в бой.
Штурмовая авиация в те дни действовала, не зная отдыха. На нее возлагалась задача — помешать немцам привести себя в порядок. Наши «летающие танки» то появлялись над вражескими переправами, то над мостами, где скоплялись гитлеровские войска, то над колоннами автомашин и пехоты. Штурмовики разрушали оборонительные сооружения фашистов, подавляли их огневые точки, уничтожали живую силу и технику врага.
Такая же картина происходила у Штеттина и повсюду, где наши войска неотступно преследовали врага.
Во время преследования противника штурмовой авиации приходилось соблюдать большую осторожность. Была хорошо налажена служба связи и оповещения. Летчики всегда точно знали, где находятся наши войска, которые в течение дня несколько раз меняли свое местоположение. При современной подвижности и маневренности связь авиации с наземными войсками должна быть до предела четкой.
С этой целью наземным войскам давались указания, как обозначать себя. Работали также станции наведения. Кроме того, во время преследования штурмовики действовали с бреющего полета.
Особенно четкого взаимодействия с наземными частями, чрезвычайной точности огня требовало от летчиков участие в десантных операциях. Эти операции, как один из видов боя, ускоряющих преследование и разгром врага, применялись нашими войсками с большим мастерством. Можно себе представить весь ужас врага, когда он, получив удар, стремится оторваться от наседающих на него [36] советских войск и вдруг в тылу встречает высаженный десант. В стане врага — полная деморализация, паника, страх, ужас.
Вот что рассказывает дважды Герой Советского Союза гвардии майор Мыхлик о том, как он прикрывал действие десанта. «Нашему звену было дано задание: прикрывать высадку десанта на остров Даго. Мы вылетели на задание, когда шел дождь, облака заволокли небо.
Все же, подойдя к острову, мы увидели, что часть десантных войск уже вела бой за маленький населенный пункт, что находился недалеко от берега. Труднее всего было отыскать цель. Пришлось, как говорят летчики, «утюжить» землю, чтобы разглядеть, где враг, и определить расстояние между нашими десантниками и немцами. Оно оказалось ничтожным — 100–150 метров. Понимая, что действовать надо очень осторожно, я повел свое звено в атаку. Противник стрелял по нас из всех видов оружия, однако немцам ни разу не удалось попасть в нас.
После нескольких заходов я увидел, будучи близко к земле, что наши десантники поднялись в атаку.
На обратном пути нам встретилась четверка «илов». Зная, что им также придется отыскивать цель, я хотел вернуться с ними на остров Даго, чтобы помочь им. Но мои старания объяснить им это ни к чему не привели. [37]
На своем аэродроме мне пришлось просить у командира разрешения на повторный вылет. Через несколько минут я вылетел в паре с товарищем. Но время ушло, и когда мы достигли прежнего места боя, там уже свободно расхаживали наши пехотинцы. Снова пришлось «щупать» землю. Найдя новую цель на опушке лесочка, мы произвели несколько заходов, действуя огнем наших пушек и пулеметов».
В преследовании противника на «илов» возлагалась задача подавления и уничтожения артиллерийских и минометных батарей врага, пытавшихся прикрыть отступление своих войск.
Авиация являлась вернейшим другом, помощником наших наземных войск и при труднейших операциях по форсированию рек. Например, частям 2‑го Украинского фронта надо было переправиться через реку Морава, чтобы развивать наступление на Вену.
Из–за весенней распутицы советская артиллерия отстала от пехоты, а темп наступления никак нельзя было снижать. Это заставило командование возложить задачу подавления огневых средств противника на штурмовую авиацию.
Одна часть получила задачу эшелонированными действиями мелких групп подавить в направлении главного удара огневые средства противника, мешавшие переправе пехоты через реку Морава.
Было подготовлено несколько групп штурмовиков и истребителей конструкции Лавочкина. Советские летчики были опытными воздушными бойцами, прекрасно владевшими техникой и тактикой.
Так, одну из групп штурмовиков возглавлял Герой Советского Союза гвардии старший лейтенант Стробыкин — Юхвит.
Приближаясь к фронту, ведущий получил с командного пункта приказ отыскать батарею полевой [38] артиллерии и тяжелых минометов, которые вели огонь по переправе.
