Юлиан Корбетт - Эскадра адмирала Шпее в бою
Солнце садилось в штормовых облаках. По описаниям немцев, свинцовые тучи и налетавшие дождевые шквалы затемняли свет наступающих сумерек, однако западная часть горизонта была ясна. Пока солнце не зашло, выгоды освещения оставались на стороне Крэдока, но противник в этих условиях боя принимать не желал. С заходом солнца обстановка совершенно менялась. Германские корабли терялись на восточном темном горизонте, силуэты же наших резко вырисовывались на освещенном западном. Этого и ждал германский адмирал. "Я так маневрировал,- писал он,- чтобы заходящее солнце не мешало мне. Луна еще не была полной, но обещала хорошее освещение позднее ночью. С разных румбов налетали дождевые шквалы". При таких условиях освещения, находясь под ветром у противника и принимая стреляющим бортом сильную волну, на какой успех могли рассчитывать наши сравнительно старые корабли, начавшие кампанию лишь с объявлением войны и не имевшие случая пройти курс стрельб, против германских кораблей, отличных по стрельбе [* "Шарнгорст” и "Гнейзенау" на Дальнем Востоке пользовались репутацией лучших по стрельбе. Последний в 1913 г. взял императорский приз.], имевших преимущество в ходе, вооружении и к тому же превосходивших их числом.
ТТД кораблей, участников боя у а Коронель Название Год постройки Тонн Ход на испытаниях Вооружение Британские корабли Good Норс (флаг) 1902 14 100 23 II — 234-мм XVI — 152-мм Monmouth 1903 9 800 22,4 XIV — 152-мм Glasgow 1910 4 800 25,3 I I — 152-мм X — 102-мм Otranto — — — IV —120-мм (не вступал в бой) Германские корабли Шарнгорст 1907 11 420 23,2 VIII — 210-мм VI — 150-мм Гнейзенау 1908 11 420 23,5 VIII — 210-мм VI — 150-мм Лейпциг 1906 3 200 22,4 X —105-мм Дрезден 1908 3 592 24 X -105-мм Нюрнберг 1908 3 400 23,5 X —105-мм (не вступал в бой)
В 19 час. германский адмирал с 55 каб. открыл огонь, хотя корабли его к этому времени еще не вполне закончили построение. Британская эскадра имела между кораблями расстояние точно в 2 каб., германская же растянулась. "Лейпциг” держался от "Гнейзенау” в 5 каб., а "Дрезден" от "Лейпцига" – в семи. Несмотря на сильнейшую качку, стрельба обоих больших крейсеров противника с самого начала была отличной. Первый трехорудийный залп "Шарнгорста" дал недолет в 2,5 каб. до "Good Норе" и весьма кучные разрывы. Третий попал "Good Норе", по видимому, в носовое 234-мм орудие, так как с "Otranto” видели пламя, поднявшееся у носового 152-мм каземата, после чего орудие прекратило огонь и не возобновляло стрельбы за все время боя.
"Гнейзенау" стрелял залпами по "Monmouth", у которого через 3 мин. начался пожар на баке, хотя достоверно известно, что с него было выброшено за борт все дерево и отбита краска. "Лейпциг" стрелял по "Glasgow”, но не имел попаданий – его снаряды не долетали. Наши корабли также открыли огонь, стреляя по соответствующим им немецким кораблям, кроме "Otranto", который за дальностью расстояния не мог принять участия в бою со своей ничтожной артиллерией, но представлял прекрасную цель. Командир его, меняя скорости, шел переменными курсами, но после того, как "Гнейзенау" очень близко положил два залпа – один справа по носу, а другой за кормой, он вышел из линии огня, уклонившись в западном направлении, и оставался зрителем боя.
Очень быстро бой сделался общим. С 19 ч. 10 м. "Лейпциг" накрыл "Glasgow”. "Дрезден" также стрелял по "Glasgow", но возможно, что и по "Otranto”; большие германские крейсера сосредоточили свое внимание на "Good Норе" и "Monmouth”. С каждой минутой тактические условия для нашей эскадры ухудшались – волна била в стреляющий борт, бросая каскады воды, обдававшие комендоров и орудийные прицелы; темнота сгущалась, и наблюдать падение снарядов становилось невозможным. Дым головного немецкого крейсера, несшийся назад сильным юго-восточным ветром, скрывал "Лейпциг" от "Glasgow". Подробные донесения о стрельбе нашей эскадры имеются только с уцелевшего "Glasgow", но надо думать, что стрельба остальных была не лучше. Этот крейсер открыл огонь в 19 ч. 05 м. с 50 каб., но уже с самого начала вероятность попадания сводилась к минимальной вследствие часто скрывавшейся цели и невозможности замечать падение своих снарядов.
В 19 ч. 14 м. "Glasgow", заметив свое отставание, прибавил немного ходу, но вскоре опять убавил и в этот момент (19 ч. 19 м.) получил первое попадание – 105-мм снаряд "Лейпцига”, который ударил в крепление боевой рубки в походной каюте командира, но не разорвался. С "Glasgow" было видно тяжелое положение головных британских крейсеров, жестоко страдавших от неприятельского огня и не имевших возможности нанести врагу существенного вреда. "Monmouth" вышел из строя несколько вправо и затем уже до конца не смог занять своего места. У него начался пожар в кормовой части, и он стал отставать. Чтобы не мешать его стрельбе и не попасть под недолеты "Лейпцига", "Glasgow" держался позади "Monmouth" на линии между курсами его и "Good Норе".
Крейсера противника теперь почти скрылись из виду. Об их местоположении можно было судить лишь по вспышкам выстрелов, в то время как наши корабли представляли ясно видимую цель. Немцы посылали залпы за залпами со скоростью трех в минуту, и о результатах их стрельбы можно было судить по "Monmouth”. С пожаром на корме он как будто справился, но в 19 ч. 25 м. начался еще один пожар – запылал полубак, горевший в течение 5 минут. В 19 ч. 30 м. "Лейпциг" прекратил огонь. Возможно, что он поменялся местом с "Дрезденом", но во всяком случае оба они вскоре начали стрелять по "Glasgow”, который, со своей стороны, не видел ни того, ни другого. Можно было лишь с трудом различить два больших крейсера Шпее, по которым "Glasgow" и вел огонь: из 152-мм носового орудия – по "Шарнгорсту", а из кормового – по "Гнейзенау”, причем было замечено одно попадание лиддитного снаряда в кормовую башню.
Положение "Good Норе" к этому времени становилось критическим. С начала боя он держался на курсе, несколько сходящемся с противником, и беспрерывно поражался его залпами; а начавшиеся с первого момента боя пожары не прекращались. В 19 ч. 35 м. была замечена его отчаянная попытка сблизиться с германскими крейсерами, хотя за последнюю четверть часа расстояние уменьшилось до 27,5 каб. Казалось, он хочет дорого продать свою жизнь. Но через 5 мин. на баке у него взвились громадные языки пламени, повидимому, возобновился первоначальный пожар у носового 234-мм орудия. Положение "Monmouth" было немногим лучше. "Glasgow" же пока почти не имел попаданий и мог отвечать неприятелю. Луна взошла и осветила легкий крейсер, по которому "Glasgow" и сосредоточил огонь. Почти одновременно он получил первое тяжелое попадание. 105-мм фугасный снаряд разорвался у ватерлинии ниже жилой палубы над левым винтом, сделав пробоину около 6 квадратных футов. Пробоина имела вид как от таранного удара.
Положение флагманского крейсера было безнадежно; становилось очевидным, что наступают его последние минуты, однако стрельбы он не прекращал. Ярко освещенный пламенем пожара вблизи мостика, он был ясно виден совсем близко от неприятеля. В 19 ч. 45 м. он начал отставать и оказался в 8 каб. слева по носу "Glasgow", а через 5 мин. – на полпути между "Glasgow” и неприятелем. Луна скрылась за тучами, стало совершенно темно, проходили дождевые шквалы. Неожиданно мрак прорезался блеском сильнейшего взрыва в том месте, где горел "Good Норе”. Взрыв произошел в средней его части. На бакс взвился огненный столб высотой в 200 футов, стрельба прекратилась. Кормовая его часть была окутана дымом, но и оттуда время от времени вырывались языки пламени. На какой-то момент "Good Норе” настолько сблизился с противником, что комендоры "Glasgow" сочли его за флагманский крейсер Шпее, но быстро поняли свою ошибку.
В 19 ч. 52 м. расстояние между эскадрами упало до 23 каб. Адмирал Шпее вышел несколько вперед и начал склоняться в сторону противника. "Good Норе" замолк, все внимание противника сосредоточилось на "Monmouth”, но вместе с тем, как только показывались вспышки выстрелов "Glasgow", по нему тотчас открывался огонь всей германской линии.
Схема движения кораблей в бою у о. Коронель I ноября 1914 г.
Из-за этого вскоре после 20 час. "Glasgow" прекратил стрельбу. Прошел час с момента первого выстрела, но исход боя уже не оставлял сомнений. "Good Норе" исчез, "Monmouth”, повернувший в западном направлении и несколько справившийся с пожарами, скрылся из виду неприятеля. "Glasgow” также повернул и в 20 ч. 15 м. увидел "Monmouth", поворачивающий к северу почти на 16 R с целью стать кормой к волне. Имея дифферент на нос, он зарывался и брал много воды полубаком. К тому времени тучи рассеялись, вышла луна, и "Glasgow" обнаружил неприятеля, идущего от OSO, как казалось, в строе фронта. Как только умолкли выстрелы наших судов, Шпее приказал своим легким крейсерам атаковать их торпедами, но приказание не могло быть выполнено, так как темнота скрыла противника. Было очевидно, что через несколько минут немцы вновь обнаружат наши крейсера. Надо было не теряя мгновения уходить, и "Glasgow" передал на "Monmouth", чтобы последний держался насколько возможно на NW. Помощи "Monmouth" "Glasgow” оказать не мог. Не имея никакой броневой защиты, ведя все время неравный бой и ни разу не выходя из линии огня, он насчитывал не менее 600 сделанных по нему выстрелов. Корабль имел 5 попаданий в ватерлинию, но, по счастью, все в угольные ямы, снаряд же, попавший в каюту командира, пожара не вызвал. После гибели флагмана "Monmouth" не оставалось ничего другого, как уходить, и он полным ходом пошел на запад, сопровождаемый "Otranto". Таким образом, временно три наших крейсера скрылись, хотя Шпее и старался их окружить и поставить под освещение луны. Около 21 час., идя в северо-западном направлении, он услышал приблизительно в 10 милях к северу от себя выстрелы: это "Нюрнберг" громил несчастный "Monmouth”.
