Сергей Базанов - Великая война: как погибала Русская армия
Юго-Западный фронт. «Положение о демократизации армии», выработанное ВРК при Ставке, было доведено до сведения частей и соединений Юго-Западного фронта приказом большевистского фронтового ревкома № 3 от 1 декабря. Приказ гласил: «По предписанию ВРК при Ставке Главковерха (Верховного главнокомандующего. — С.Б.) от 30 ноября 1917 г. ВРК Юго-Западного фронта приказывает всем армейским, корпусным, дивизионным, полковым и прочим войсковым организациям, главкому, командующим армиями, корпусами, дивизиями, полками и другими войсковыми частями и учреждениями принять к немедленному исполнению нижеследующее: “Положение о демократизации армии”»{752}. Это явилось дополнительным стимулом для переизбрания командного состава, проводившегося большевизированными солдатскими и большевистскими военно-революционными комитетами, принявшего здесь со второй половины ноября массовый характер.
Стремительно проходила демократизация в частях и соединениях 11-й армии. 18 ноября приказом № 1 ее большевистский ВРК объявил себя высшей властью в районе 11-й армии и предоставил всем корпусным, дивизионным, полковым и равным им военно-революционным комитетам «право контроля всех распоряжений строевого начальства, не исключая оперативных». Ревком также заявил, что «все распоряжения строевого начальства принимаются к исполнению лишь с санкциями надлежащих военно-демократических организаций». В том же приказе армейский ВРК извещал солдат о том, что «контроль над отделениями штаба армии осуществляется непосредственно Военно-революционным комитетом армии»{753}.
В войсках 11-й армии военно-революционные комитеты после издания армейским ВРК приказа № 1 также приступили к демократизации. 21 ноября на заседании ревкома 6-й Сибирской стрелковой дивизии (5-й Сибирский армейский корпус) была принята резолюция о порядке переизбрания командного состава. В ней говорилось, что «по отношению отвода начальствующих лиц постановлено выделить из дивизионного Военно-революционного комитета двух членов, которые совместно с двумя членами ротного комитета и двумя делегатами исполнительного полкового комитета разбирают материалы по поводу нежелательности иметь данное лицо ротным (или иным) командиром и в случае нахождения его не соответствующим своему назначению, отстраняют его, а на его место временно назначают выставленного ротным комитетом кандидата. По отношению же смены более высших начальников в полку в помощь двум членам от дивизионного военно-революционного комитета назначают трех делегатов от полкового исполнительного комитета и совместно с двумя делегатами, заявивших жалобу, разбирают дело, выработанный материал представляют в дивизионный военно-революционный комитет»{754}.
22 ноября ревком 50-й пехотной дивизии направил телеграмму всем полковым, ротным и другим солдатским комитетам частей дивизии. В ней сообщалось, что с 23 ноября дивизионный ВРК приступает к исполнению своих обязанностей, и требовалось выполнять только те «приказы и предписания, исходящие из штаба дивизии, которые санкционированы военно-революционным комитетом»{755}. 23 ноября приказом № 1 ревком 25-го армейского корпуса также объявил, что «все приказы и распоряжения строевого начальника, не исключая и оперативных, должны быть строго контролированы [военно-революционным] Комитетом данной части»{756}.
Помимо установления контроля над командным составом, большевистские военно-революционные комитеты нередко сами, без перевыборов, отстраняли от должности неугодных им офицеров и генералов. 26 ноября приказом ВРК 5-го Сибирского армейского корпуса был смещен командир корпуса генерал-лейтенант А.Ф. Турбин и на его должность назначен сочувствующий большевикам капитан А.И. Тодорский{757}. «В нашей армии, — сообщал в своем донесении от 28 ноября генерал-квартирмейстер 11-й армии полковник В.К. Токаревский временно исполняющему должность главнокомандующего армиями Юго-Западного фронта генерал-лейтенанту Н.Н. Стогову, — самочинно проводится в жизнь проект Декларации Народных Комиссаров по военным делам: в корпусах — революционные комитеты, а в штабе армии — возникший штабной, или, как он себя называет, командный, комитет осуществляют фактически выборное начало. Как уже доносил вчера командарм (командующий армией. — С.Б.) и наштарм (начальник штаба армии. — С.Б.), за последние два дня сменен комкор (командир корпуса. — С.Б.) 5-го Сибирского [армейского корпуса] генерал Турбин, в штарме (штабе армии. — С.Б.) в дежурстве сменены несколько старших адъютантов, казначей, вся комендантская часть.
Завтра или в ближайшие дни также смещения предстоят в отделе НЭХО (начальника этапно-хозяйственного отдела. — С.Б.) и генкварма (генерала-квартирмейстера. — С.Б.)»{758}. Вскоре, 1 декабря, приказом № 5 армейский ВРК отстранил от должностей командующего 11-й армией генерал-лейтенанта М.Н. Промтова и начальника штаба армии генерал-майора С.А. Кирпотенко. «Всем остальным начальствующим лицам штаба армии, — говорилось в приказе, — оставаться на своих местах и продолжать работу, памятуя, что за всякий саботаж они подлежат суровой ответственности перед революционной властью»{759}.
В Особой армии наиболее широкий размах приобрела демократизация в 39-м, 44-м армейских и 7-м кавалерийском корпусах, охватив все звенья от низших до высших{760}. На 4-м армейском съезде Особой армии 27 ноября был избран новый большевистский армейский ревком, объявивший себя высшей властью в армии. Съезд постановил ввести в Особой армии выборное начало и избрал ее командующим перешедшего на сторону новой власти генерал-лейтенанта В.Н. Егорьева{761}. Вскоре ВРК Луцкого гарнизона на основе постановления съезда Особой армии предписал приказом № 3 всем частям «выбрать должностных лиц и комиссаров от рот, команд и отдельных частей… Всем офицерам, военным врачам, чиновникам и солдатам снять погоны, ордена, кокарды и всякого рода знаки. Отобрать денщиков и вестовых, которые находятся для личных услуг у офицеров, чиновников и проч.»{762}.
В частях и соединениях 7-й армии также достаточно быстро развертывался процесс демократизации. Состоявшееся 28 ноября заседание большевистского ВРК 295-го пехотного Свирского полка постановило: «Выборное начало во всех воинских частях вообще и в нашем полку в частности в видах полной демократизации армии… признать желательным и немедленно приступить к подготовке почвы для проведения этого решения в жизнь. Подготовляя это, избрать комиссию, которой поручить немедленно приступить к составлению списков кандидатов на все командные и распорядительные должности полка и выработки инструкции о принципах и правилах избрания… которой руководствоваться впредь до составления таковой вообще в государственном масштабе»{763}. Заседание ревкома 1-го Гвардейского корпуса, проходившее 1 декабря, тоже приняло решение немедленно начать перевыборы командного состава{764}. 3 декабря на заседании ВРК 51-го Сибирского стрелкового полка (7-й Сибирский армейский корпус) обсуждался «вопрос о демократизации армии в связи с полученными распоряжениями». Было постановлено «избрать комиссию для ведения дел по выборам командного состава»{765}.
На 2-м съезде представителей солдат частей 7-й армии 2 декабря за неподчинение новой власти был смещен командующий 7-й армией генерал-лейтенант Я.К. Цихович и на его должность назначен сочувствующий большевикам штабс-капитан 6-го Финляндского стрелкового полка В.К. Триандафиллов{766}. В целом же только в первой половине декабря на дивизионных, корпусных и армейских съездах Юго-Западного фронта были смещены с должностей 32 антибольшевистски настроенных генерала и на их место избраны представители командного состава, признающие новую власть{767}.
Румынский фронт. Процесс демократизации в армиях Румынского фронта развернулся позднее и проходил медленнее, чем на соседнем Юго-Западном. Одной из основных причин, тормозивших демократизацию на этом фронте, являлось отсутствие здесь поначалу большевистских ревкомов, которые, как было показано выше, в основном ее и проводили. Однако в тех частях и соединениях, где имелись военные организации большевиков, большевизированные солдатские комитеты или были созданы большевистские ревкомы (вместо эсеро-меньшевистских), начал разворачиваться процесс демократизации.
Среди частей и соединений Румынского фронта наиболее активно демократизация проходила в 8-й армии, где переизбрание эсеро-меньшевистских ревкомов и замена их большевистскими начались раньше, чем в других армиях фронта. Так, солдатский комитет штаба 33-го армейского корпуса 8-й армии 22 ноября в обращении к только что образованному большевистскому корпусному ревкому писал: «Мы верим, что революционный комитет примет самые решительные меры для обновления той части командного состава, которая, будучи нереволюционно настроена, не имеет веры в силы революционной демократии»{768}. Вскоре корпусной ВРК телеграфировал частям и соединениям корпуса, что «новые военно-революционные комитеты являются высшими и единственными органами власти, которым в пределах части должны подчиняться все остальные организации и командный состав этой части»{769}. Согласно этой телеграмме большевистский ревком 33-го корпусного воздухоплавательного отряда постановил, что «все приказания, исходящие от командного состава, действительны лишь только за подписью… членов в[оенно]-р[еволюционного] к[омите]та отряда»{770}.
