Марк Гальперин - Прыжок кита
Письмо Минэлектронпрома Председателю Госкомиссии по приёмке «Узла».
27.02.1970 г.
Помимо своей производственной значимости, этот документ подтверждает, что элементная база системы «Узел» в начале семидесятых годов являлась полноправным представителем нарождающегося класса микроэлектронных компонент. Так Мартюшовым был заложен первый административный кирпичик в сорокалетнюю судьбу «Узла» – первой военной системы на микроэлектронных компонентах, принятой на вооружение и поставленной на серийное производство.
Логические модули БИУС «Узел»
Переговоры со всеми сторонами и подготовка проекта документа заняла две недели. Процедура подписания проходила крайне необычно.
В назначенное время в приёмную А. И. Вознесенского были приглашены две стороны – разработчик БИУС «Узел» и инициатор «Коричневой книги», чтобы поочерёдно ознакомиться с уже подписанным Вознесенским Проектом Заключения. Разработчика представлял я и О. С. Жуковский.
Обе стороны прибыли в назначенное время. Первыми пригласили наших оппонентов. У нас на душе было неспокойно.
Буквально через несколько минут первые посетители кабинета вышли оттуда быстрым шагом и, крайне возмущённые, не слишком бережно прикрыли за собою тяжёлую дверь.
Настала наша очередь. Нас пригласили сесть, и Андрей Иванович спокойным голосом прочитал короткий документ с рекомендацией принять «Узел» на вооружение ВМФ с первоочередной установкой на вновь строящуюся ПЛ проекта 641-Б. Документ был подписан до прихода заинтересованных сторон.
У меня от радости подкосились ноги, я с трудом вышел из кабинета и очень бережно прикрыл за собой дверь.
Теперь дело было за малым – организовать поставку системы на головную лодку, подготовить совместное Решение по организации кооперации при серийном производстве «Узла» и внедрить его на серийных заводах. А кроме того, ещё и обеспечить Государственные испытания новой ПЛ с установленной на ней системой.
Наконец-то поработаем!
Пока происходили описанные события, наша команда не теряла времени даром. Мы тесно взаимодействовали с заказчиком и проектантами новой лодки, с командой Кормилицина. Именно сложившееся взаимное доверие и понимание друг друга с полуслова помогло нам в очередной раз выбрать наилучший выход из тяжёлой ситуации.
Мы понимали, что должны твёрдо заявлять: для новой лодки никаких переделок в системе не требуется, просто надо повторить в собственном опытном производстве ещё один образец по документации опытного образца.
Но мы понимали и другое: ТАК ДЕЛАТЬ НЕЛЬЗЯ по многим причинам.
Во-первых, на новой лодке была установлена новая акустическая аппаратура и кое-что ещё, отличное от лодки 641 проекта; было проработано совершенно другое размещение, даже число торпедных аппаратов и их распределение между отсеками изменялось; надо было корректировать систему охлаждения вычислительного комплекса – не пойдёшь ведь на новый крупносерийный проект с… огородным насосом. Да и в нашем фирменном гимне были слова: «С Игорем Петровичем Араис кое в чём немного разошлись». «Кое в чём» – это как раз о системе охлаждения.
Во-вторых, за время изготовления и всех стадий испытаний опытного образца накопилось очень много замечаний у самого строгого контролёра – у нашей собственной инженерной совести.
Практически по каждому прибору, по каждой задаче у разработчиков были свои «тайные» списки замечаний, которые не были обнаружены ни одной комиссией. Но без ихустранения невозможно было создать серьёзный объект, и на долгие годы. А ведь именно такую цель мы поставили перед собой изначально.
Эти чёрные списки мы крайне бурно обсуждали в своём кругу. Если на официальных комиссиях разработчик обычно отбивается от замечаний, то здесь всё было наоборот: разработчики требовали провести доработки или даже переработки в системе. А я отбивался. В конце концов, к общему решению пришли довольно быстро, притом, по большинству вопросов они отстояли свою правоту. А аргумент был простой: Марк, никуда ты не денешься. Не бойся, не подведём, прорвёмся!
И ведь прорвались. За год, пока шли политические войны, всё в основном было сделано.
В-третьих, мы должны были сделать вариант конструкторской документации для серийного завода Минсудпрома, учтя многочисленные отраслевые стандарты и полностью отказавшись от «наколенной» технологии. Мы понимали, что ещё раз что-то переделать у нас возможности просто не будет. Но если простое повторение опытного образца можно было произвести за один год, то полный перевыпуск документации потребует ещё одного года напряжённой работы. Это противоречие мы преодолевали на разных заводах по-разному.
На заводе Кулакова мы сразу признали, что переделка документации по требованиям другого ведомства неизбежна и правомерна. Поэтому получайте документацию, делайте по ней ваши умные замечания, а мы уж постараемся их устранить параллельно с подготовкой производства. Да и время не очень поджимало: завод с огромным опытом, впереди ещё три образца нашего производства. По их итогам всё равно будут доработки. На том и порешили.
На Псковском заводе мы сразу по-честному рассказали всё, как есть, а главное – передали во Псков нашего начальника конструкторского отдела Анатолия Степановича Соболева, который знал изделие до тонкостей и вынужден был принять на себя все скандальные вопросы, а было таких немало.
А. С. Соболев
И Главный инженер Главка приезжал на завод, и в Москве порку устраивал. Один раз даже заместитель Министра приезжал разбираться, ругани хватало, но мы знали, на что идём. Да и завод тоже понимал проблему, отношения были деловые, нормальные.
Замечу, что для Соболева это не было ссылкой во Псковскую губернию, как для Александра Пушкина. Это позволило нашему инженеру решить свои домашние проблемы и обеспечить себя жильём, что в Ленинграде сделать было просто нереально. Директор Псковского завода понимал, как важно ему собрать новую команду для новой продукции, и не скупился, привлекая стоящих и необходимых людей.
С тех пор прошло более 35 лет. Уж этого срока достаточно, чтобы все решения, которые тогда принимались нами, совершенно неопытными, но молодыми и азартными людьми, оценить теперь почти с позиций вечности. Решения, которые мы принимали шаг ша шагом, по мере развития событий, я предлагаю членам клуба «Узел» признать правильными!
Но принять такую резолюцию – дело несложное, ведь и опровергнуть её сейчас практически некому – слишком много участников этих событий уже ушли из жизни. Касается это не только личностей, но и огромных трудовых коллективов. Более того, за это время прекратило своё существование огромное государство, и коснулось это не только партийно-административной системы управления, но и, что до боли обидно, экономики. Не берусь обсуждать все эти события. Скажу только, что электронная промышленность понесла невосполнимый урон. И в полной мере это коснулось основных участников многолетней работы по обеспечению поставок системы «Узел» для программы по строительству дизельных лодок.
Сейчас я упомянул об этих мрачных страницах истории отечественной электроники только в связи с тем, что очень трудно восстановить последовательность событий, о которых идёт речь. И не только потому, что исчезли заводы, объединения, службы хранения архивной документации – всё, без чего крайне сложно искать истину через 35 лет. Есть другая причина.
События эти развивались столь стремительно, что даже представить трудно, как столько серьёзнейших проблем удавалось решить в столь сжатый срок.
Совершенно точно, что Госиспытания «Узла» закончились весной 1970 года. До сентября лодка Б-103 оставалась в Лиепае, на ней устранялись замечания Государственной Комиссии. Лодка вернулась в состав действующих сил ВМФ. Её дальнейшая судьба нас очень интересует, так как параллельно с изготовлением первых лодок нового проекта 641-Б, куда устанавливался модернизированный «Узел», необходимо было накопить, переосмыслить и учесть опыт боевого использования и повседневной эксплуатации опытного образца. Эта задача была выполнена, и мы ещё вернёмся к этой теме. Важно, что эти работы не влияли на весь процесс организации серийного производства и работы по новому проекту лодки.
Решение об организации всего комплекса работ было принято в течение года, и это исключительно короткий срок. За это время, как мы только что рассказали, были сделаны все работы по привязке системы к новой лодке, и срок этот также невелик. Но каково было моё изумление, когда нашлись подтверждения тому, что уже в марте 1971 года был подписан приказ об организации цеха № 20 на Псковском заводе для производства вычислительных комплексов системы «Узел» и управляющих ЭВМ «Электроника К-200». Невероятное дело: через месяц после основополагающего межведомственного документа уже создан цех. А значит, выделены помещения, штатные единицы, словом, началась работа. Это означает, что руководители всех уровней в Министерстве Электронной промышленности были уверены, что работа пойдёт.
