Рафаил Мельников - Крейсер I ранга "Россия" (1895 – 1922)
1-го июня. Японское море. День выдался чудный, даже слишком жарко. Стоял на вахте и любовался восходом солнца. Опять перемена маршрута: решили назад возвращаться не Цусимским проливом, а идти Тихим океаном вокруг Японии и через Лаперузов пролив. Днем прошли Дажелет и легли несколько восточнее. Идем с расчетом подойти на рассвете к проливу. Как-то пройдет моя вахта, как-то пройдет завтрашний день? Может быть, будут у нас убитые и раненые. Единственные шансы на успех – это пройти незамеченными Цусиму. В противном случае, без боя не обойдется: с одной стороны о. Цусима с минной станцией, с другой Симоносеки, сильный военный порт – вероятная база эскадры Камимура, вблизи и Сасебо. Ширина пролива около 25 миль, есть место даже в 22 мили шириной. Вероятно, японцы караулят пролив; наши же расчеты основываются на том, что все японские большие суда стоят у Артура, а с малыми, сколько бы их ни было, мы справимся.
Около 4 ч дня прошли скалистые острова Оливуца и Менелая.
2 июня. Цусимский пролив. Ночь прошла спокойно, хотя вахта была не из приятных: мы находились уже в виду японских берегов и о-ва Цусимы. На моей вахте мы вошли уже в пролив, а утром должны были выйти из него. В 4-м ч ночи легли на выход из пролива. Ночь темная – ничего не видно, зато тепло. Спустившись вниз, сильно усталый, так как накануне стоял тоже ночную вахту, я прилег на койку поспать хотя бы с час: в 6-м ч мы должны были пройти узкость и выйти из пролива. Разбудили меня около 7 ч, когда мы были в узкости к Ost от острова Икисима. На горизонте виднелись дымки; была пробита тревога.
Быстро вскочив и наскоро освежившись водой, я побежал наверх. Все рассыпались по бортам. Смотрим, от нас поспешно уходят, расходясь в разные стороны: справа – японский сторожевой миноносец; был, говорят, и небольшой крейсер, но тот исчез в мглистом горизонте. Ближе к носу – большой четырехмачтовый парусник на горизонте тоже уходил, а влево и прямо по носу два коммерческих парохода. Все, эти суда неясно вырисовывались во мгле. Сделав сигнал "Громобою" догнать пароход, уходивший вправо, мы с "Рюриком" пошли вдогонку впереди идущего; пришлось "Рюрик" оставить сзади, а самим прибавить ходу до 18 узлов, так как пароход уходил быстро и свернул по направлению к Икисиме, желая выброситься на берег. "Громобой" уже далеко на горизонте, кажется, скоро остановит догоняемый пароход. Между тем, у нас, то справа, то за кормой, держится на горизонте японский трехтрубный крейсер. Очевидно, выслеживает и наблюдает за нами, послав миноносец, который вдруг куда-то исчез, видимо с оповещением нашего прихода в их воды.
Наш беспроволочный телеграф все время работает и принимает, вероятно, донесение этого крейсера. Думаем, что недалеко какая-нибудь неприятельская эскадра, не могущая по каким-либо причинам выйти нам навстречу. А вышел бы тогда номер! мы разбросались по всему проливу: "Рюрик" остался далеко сзади, а "Громобой" скрылся в тумане (горизонт не прочищался, и туман иногда лишь слегка рассеивался). Между тем, наш пароход был уже около самого берега, и нам пришлось, сделавши по нему несколько выстрелов, повернуть и пойти на соединение с "Рюриком" и "Громобоем". Пустили около 9 снарядов; так как стреляли с большого расстояния и без пристрелки то, по-видимому ни разу не попали.
День был сначала хороший, только легкий туман стоял в море. Вскоре погода стала портиться и пошел дождь.
Однако же, где "Громобой"? С полчаса ожидания, и к нашему удовольствию видим неясный силуэт "Громобоя". Но около него парохода не видно. Что это значить? Неужели он упустил его. Обидно. Однако вскоре, к нашему торжеству, видим, плывут вдоль нашего борта опрокинутые шлюпки, доски и обломки судна. "Громобой" донес семафором, что этот пароход возвращался пустым из-под Порт-Артура или Дальнего. Пароход назывался "Ридзуми-Мару" водоизмещением около 3200 тонн.
Между тем, на горизонте левее "Громобоя", показались два дымка судов только что вышедших, вероятно, из Симоносеки. "Громобой" ловит один, мы – другой.
"Громобой" нагнал и остановил большой четырехмачтовый транспорт "Хиташи-Мару" (около 6000 регистровых тонн). На нем находилось 2-3 тысячи солдат. На холостой выстрел с крейсера транспорт остановился и поднял японский флаг, но приказание оставить судно на нем не исполнили и, давши ход, он хотел протаранить "Громобой"; крейсер увернулся и, отойдя, принялся расстреливать пароход. Картина ужасная, по рассказам пленных: все было в крови, пароход горел в двух местах, снаряды разрывались среди массы столпившихся людей. Так и погиб "Хиташи-Мару" почти со всеми людьми; с него спаслась всего одна шлюпка, принятая "Громобоем", но из этой шлюпки пришлось вынимать тяжело раненных, из которых к вечеру треть умерла.
Мы же выстрелами остановили другой транспорт "Садо-Мару", имевший большое желание уйти от нас. На нем находилось около 1500 солдат, кули, лошади. Послали с крейсеpa катер предложить офицерам сдаться, катер вернулся ни с чем – офицеры отказались. Как рассказывал мичман А., бывший на "Садо-Мару", офицеры были пьяны, курили сигары, разгуливая по спардеку, и категорически отказались перейти к нам. Японцы толпились на борту и глазели на нас. Мы подняли сигнал "оставить судно", обещая его утопить через 20 минут. Тут началась невообразимая паника: вся эта масса бросилась в шлюпки; шлюпка спускается, вдруг обрываются кормовые тали, шлюпка виснет, и все, спускающиеся в ней, падают в воду, и шлюпка летит прямо на головы плавающих у борта, и на нее начинают прямо с высокого борта прыгать люди. И так почти все шлюпки; нескольким удалось отвалить, но и те все глубже и глубже садятся в воду, наконец опять видна куча голов и доносятся крики. Тут некоторым шлюпкам удалось спастись и скрыться в тумане.
Берлинскій 2-ой
Владиміръ Ивановичѵ Капитанъ 2-го ранга.
Братомъ покойнаго, Капитаномъ 2-го ранга Александромъ Ива- новичемъ Берлинскимъ, переданъ редакціи нижеслѣдующій некрологъ Владиміра Ивановича:
Капитанъ 2-го ранга В. И. Берлинскій, родился въ С.-Петер- бургѣ 27 Іюля 1865 г., сынъ Дѣйствительнаго Статскаго Совѣт- ника Ивана Петровича Берлинскаго. служившаго въ Канцеляріи Морского Министерства и извѣстнаго въ свое время служащимъ во флотѣ, какъ человѣка рѣдкой доброты и отзывчивости.
В 1880 г. Владиміръ Ивановичъ поступилъ въ Морское учи- лище и въ 1886 г., будучи фельдфебелемъ-гардемариномъ. окончилъ курсъ однимъ изъ первыхъ съ преміей Адмирала Нахимова, былъ произведенъ въ мичманы и зачисленъ въ 3 флотскій экипажъ. Первое свое заграничное плаваніе покойный совершилъ на крей- серѣ "Адмиралъ Корниловъ" подъ командой Капитана 1-го ранга Е. И. Алексѣева (послѣ адмирала) съ 1889 по 1891 г. и былъ при постройкѣ втого крейсера во Франціи. Въ 1887 и 1888 гг. плавалъ на лодкѣ "Сиѣгъ". Поступивъ въ 1892 г. въ Морскую Ака- демію, покойный прекрасно окончилъ ее въ 1894 г. по гидрографиче- скому отдѣлу и въ дальнѣйшей своей службѣ на судахъ былъ образ- цовый старшій штурманскій офицеръ. 1 января 1891 г. былъ произ- веденъ въ Лейтенанты. Съ 1895 г. покойный В. И. непрерывно въ теченіе 5 лѣтъ плавалъ на эскадренномъ броненосцѣ "Наваринъ" въ водахъ Средиземнаго моря и Тихаго океана. Во время военныхъ дѣйствій противъ Китая въ 1900 г., будучи въ чинѣ Лейтенанта, командовалъ шкуной "Ермакъ". за плаваніе на которой былъ награжденъ орденомъ св. Станислава 2 степени. По возвращеніи изъ Тихаго океана въ 1901 г., онъ былъ въ томъ же году назначенъ на крейсеръ 1-го ранга . Богатырь", строившійся въ Германіи, куда и отправился на постройку. Въ 1902 г. покойный опять пошелъ въ Тихій океанъ на крейсерѣ "Богатырь". Осенью 1903 г. Лейтенантъ В. И. Берлинскій былъ назначенъ старшимъ офице- ромъ крейсера 1-го ранга .Россія* и 28 марта 1904 г. былъ произведенъ въ Капитаны 2-го ранга. За мужественную распоря- дительность и храбрость, проявленныя при задержаніи во время крейсерства японскаго военнаго транспорта .Кинчіо-Мару, былъ награжденъ орденомъ св. Анны 2 степени съ мечами.
Трудно въкраткости искренно охарактеризовать эту высоко- порядочную и необычайно выдающуюся по уму, способностямъ, скромности и тонкому знанію своего дѣла — личность. Это былъ во всѣхъ отношеніяхъ, какъ человѣкъ и офицеръ, образецъ и примѣръ для окружающихъ. Всѣ командиры, подъ командой кото- рыхъ покойный плавалъ, отзывались о немъ съ наилучшей сто- роны, а со стороны общества офицеровъ и команды Владиміръ Ивановичъ пользовался рѣдкой любовью и глубокимъ уваженіемъ. Гласъ народа — гласъ Божій! Съ душою чистой, какъ кристаллъ, при изумительной скромности онъ не любилъ говорить ничего зря и уклонялся отъ пустыхъ разговоровъ. Будучи прекрасно образо- ванъ, онъ съ живымъ интересомъ слѣдилъ за состояніемъ флотовъ другихъ государствъ и былъ въ этомъ дѣлѣ отлично освѣдомленъ. Нужно было видѣть, съ какимъ интересомъ и любовью онъ отно- сился къ хорошему, надежному, въ своемъ родномъ флотѣ. Какъ онъ искренно, всей душой любилъ флотъ! Два-три десятка кораблей подъ командой такихъ капитановъ, какъ Владиміръ Ива- новичъ — несомнѣнная, гарантированная побѣда при всякихъ усло- віяхъ. Какъ рыцарь "безъ страха и упрека" онъ стремился вступить въ бой съ японской эскадрой Адмирала Камимура; это было его упорное желаніе; онъ многократно говорилъ намъ (т. е. крейсер- скому Владивостокскому отряду): .нужно сойтись съ Камимурой и вступитъ въ бой" и 5 — 6 крейсерствъ "Россіи" по Японскому морю и въ Корейскій проливъ проиши удачно и благополучно... Но выходъ 30 іюля изъ Владивосгока бьшъ для него роковымъ, 1 августа утромъ въ началѣ боя незадолго до того момента какъ онъ былъ убитъ, командиръ крейсера, Капитанъ 1-го ранга А. П. Андреевъ, удерживалъ его въ боевой рубкѣ, но Владиміръ Ива- новичъ подъ предлогомъ, что ему нужно обойти баттарею, вышелъ именно на тотъ бортъ, который былъ обращенъ къ непріятелю (а не на противоположный, какъ совѣтовалъ командиръ) и, сдѣ- лавъ указаніе одному изъ офицеровъ по поводу стрѣльбы, онъ послѣдовательно переходилъ къ слѣдующему орудію, въ этотъ моментъ осколкомъ разорвавшагося снаряда былъ убитъ въ голову наповалъ... Смерть его произвела гнетущее, подавляющее впеча- тлѣніе на весь экипажъ корабля.
