Петрас Станкерас - Литовские полицейские батальоны. 1941-1945 гг.
Вскоре немцы в Генеральном округе Литвы создали гетто (самые крупные в Вильнюсе, Каунасе, Шяуляе й Швечёнисе[101]) и согнали в них тысячи евреев{415}. Необходимость создания гетто немцы объясняли тем, что это был единственный возможный способ спасти евреев Литвы от «плохих» литовцев. После первого крупнейшего погрома в Каунасе (евреев в нем проживало около 30 000 человек из 152 400 жителей) был создан еврейский комитет, которому немцы заявили, что немцы не намерены вмешиваться в междоусобный конфликт между литовцами и евреями. Единственная возможность нормализовать ситуацию — создать еврейские гетто. На протесты комитета насчёт таких намерений было заявлено, что это единственный способ остановить дальнейшие погромы.
Офицеры оперативной группы СС обсуждают боевую ситуациюДля уничтожения жителей гетто кроме немецких спецвзводов, были организованы специальные подразделения литовских добровольцев под командованием немцев. Вербуя литовцев в такие подразделения, подбирались мужчины, чьи родственники были убиты или депортированы Советами. В середине июля был создан особый Вильнюсский взвод (Vilniaus Ypatingasis būrys — VYB), в котором было около 100–120 литовцев, среди них немало бывших советских деятелей и комсомольцев. В немецких документах он назван Особой командой полиции безопасности и
СД (Sonderkommando der Sipo und SD). С 23 июля до ноября 1943 г. взводом командовал старший лейтенант Иозас Шидлаускас (Juozas Šidlauskas), его заместителем был немец Фидлер (Fidler). Общее руководство осуществлял гауптшарфюрер СС М. Вейсс. Членам взвода были выданы российские винтовки и белые повязки с печатью. Сначала взвод VYB дислоцировался в здании современного Министерства внутренних дел Литовской республики (ул. Швянтарагё, 2), позже был перемещён на ул. Вильняус, 12. С ноября командиром взвода был назначен младший лейтенант Балис Норвайша (Balys Norvaiša). Осенью 1942 г. взвод с улицы Вильняус переехал на проспект Гедиминаса, 36 (после войны здесь размещалось КГБ), униформу литовской армии поменяли на зелёную полевую форму СД. Члены команды получили служебные удостоверения сотрудников СД. Численность отряда сократили до 40 человек. Большинство из них были литовцами, но попадались и несколько поляков и русских. Отряд подчинялся только руководству немецкой полиции безопасности и выполнял только ее указания{416}. VYB был создан специально для уничтожения евреев, и эту функцию выполнял в течение всего периода своего существования. Когда проходилось расстреливать очень много людей, особому взводу помогали бойцы немецких и литовских полицейских батальонов, которые чаще всего помогали гнать колонны осуждённых и стояли в оцеплении. Очень редко во время этих жутких акций евреи оказывали сопротивление либо бежали. Потрясающее впечатление на одного немецкого солдата произвело зрелище, когда во время погрома в Каунасе евреи только молились и не пытались спастись от ударов убийц{417}.
С августа 1943 г. VYB стал называться взводом 11-го батальона Латышского легиона СС (в Латышском легионе батальона с таким номером не было. — Примеч. редактора). Старые удостоверения членов взвода были заменены на новые — бойцов Латышского легиона СС. Однако и после смены названия взвод остался в подчинении немецкой полиции безопасности и СД в Вильнюсе. Литовская администрация Вильнюса не имела права вмешиваться в дела отряда{418}. После эвакуации из Литвы VYB сначала прибыл в Тилзит, а затем убыл в концлагерь Штутгоф. При приближении линии фронта первым сбежал М. Вейсс, а затем разбежались остальные. Часть бойцов взвода попали в советские руки и получили по заслугам: 29 января 1945 г. выездная сессия военной коллегии Верховного суда СССР приговорила к смертной казни десять членов VYB.
Архив VYB пропал, скорее всего, он был уничтожен. В Центральном государственном архиве Литвы хранятся только несколько документов: «Список служащих Вильнюсского особого взвода, желающих купить дрова», «Список служащих Вильнюсского особого взвода по состоянию на 1 июля 1942 г.» и третий документ на немецком языке, без даты, в котором указаны унтер-офицеры и рядовые взвода.
Несчастье литовского народа, что в нем нашлись люди, которые из-за одних или других причин по доброй воле приняли участие в проводимых нацистами преступлениях или позволили себя в них втянуть. Однако даже немецкая служба безопасности (а СД в своих рапортах не приукрашивала действительности) в своих тайных сообщениях в Берлин упоминала, что, на удивление, в Литве трудно найти пособников и «не так легко организовать погромы против евреев»{419}.
К сожалению, летом 1941 г. в Литве нашлись люди, которые не устояли перед соблазном «свести счёты», отомстить за обиды советского периода, соблазнились имуществом евреев и даже замарали свои руки кровью невинных людей. Разве это не значит, что правы были советские историки и журналисты, которые считали Фронт литовских активистов нацистской агентурой, а литовскую полицию приравняли к еврееубийцам?
Судьбу евреев в Литве предрешила идеология немецкого национал-социализма, но возникает вопрос, а в дальнейшем он будет подниматься ещё более яростно, участвовала ли в холокосте в Литве официальная, подвластная ВПЛ литовская полиция, а если да, то в каких масштабах? Историю, как говорится, не перепишешь, и из информации такого рода незачем делать секрета. По неокончательным данным, собранным сотрудником Литовского института истории А. Бубнисом, в убийствах евреев в Литве участвовало около тысячи (это 5% из общего числа. — П.С.) литовских полицейских, служивших в сформированных местных подразделениях полиции во время немецкого управления Литвы. Из 26 батальонов литовской полиции так или иначе с холокостом оказались связаны 10, которые постоянно или эпизодически охраняли места заключения или убийств, конвоировали обречённых, участвовали в их убийствах{420}. Из упомянутых 10 батальонов, по подсчётам А. Бубниса, только 1-й (13-й) и 2-й (12-й) литовские батальоны систематически участвовали в массовом уничтожении граждан Литвы еврейской национальности и евреев Беларуссии. 3-й (11-й), 4-й (7-й), 252-й, Вильнюсские 1-й, 2-й и 3-й, 14-й Шяуляйский и 10-й Паневежский батальоны литовской полиции принимали участие в геноциде евреев только эпизодично. Прошли боевой путь Второй мировой войны и остались в стороне от убийств шестнадцать батальонов: Каунасские 5-й, 8-й и 9-й, Вильнюсские 4-й, 6-й (по охране железной дороги) и 15-й, 250-й, 251-й, 253-й, 254-й, 255-й, 256-й, 257-й, 258-й, 259-й и батальон «Литува».
Состав ФЛА был очень смешанный, он на короткий срок соединил самые разные политические силы, включая вольдемаровцев. Однако в предвоенной программе ФЛА, в сущности, ничего предосудительного не было. В 6-й главе документа «Общие указания для освобождения Литвы» от 1 мая 1941 г. указано: «Надо следить, чтобы арестованные не были бы самовольно убиваемы, чтобы с ними обращались гуманно, хотя и с положенной строгостью»{421}.
Уже в первый день своей деятельности ВПЛ выпустила листовку «Для сведения шаулистов и партизан», в которой предупредила: «<…> замечено, что имеется желание сводить счёты с неугодными лицами. Строго запрещается самим вершить правосудие. Все подонки, которые провинились перед литовским народом, получат возмездие по решению суда»{422}.
Командир 15-го батальона литовской полиции майор Альбинас Левицкис (Albinas Levickis)Первые строевые подразделения полиции были предупреждены о недопустимости свершения самовольных судов, мести и убийств{423}. В неразберихе первых дней войны, конечно, могли произойти спонтанные акции самозванцев и негодяев. Наиболее ярко в документах отражено участие литовцев в массовом уничтожении евреев — это действия 2-го (с ноября 1941 г. он получил название 12-го литовского полицейского батальона)[102] литовского полицейского батальона под командованием майора А. Импулявичюса в Минско-Барановичском районе в октябре 1941 г. Из Каунаса в Минск этот батальон прибыл в на чале октября 1941 г. и был передан в распоряжение немецкого 11-го резервного полицейского батальона, который в свою очередь подчинялся командиру 707-й пехотной дивизии в Белоруссии генерал-майору Густаву фон Бехтгольшейму (Gustav von Bechtholsheim). Батальон нес охранную и караульную службу, а также принимал участие в карательных акциях против партизан и в уничтожении еврейского населения. Поскольку осталось очень мало свидетельских показаний, то сегодня очень трудно установить, сколько полицейских этого батальона участвовало в убийствах. Немецкий комиссар Слуцкого округа Хинрих Карл (Hinrich Carl) 30 октября написал рапорт, в котором протестовал против жестокого убийства слуцких евреев и особенно подчеркнул очень активные действия литовцев в уничтожении евреев{424}. В рапорте он умолял «в будущем держать этот батальон подальше от меня». После войны, 11 июля 1992 г., бывший офицер этого батальона лейтенант А. Гецявичюс (во время войны он руководил специальным отрядом «Jagdkomando» 12-го литовского батальона) возбудил судебное дело о клевете против Шотландского телевидения, которое тенденциозно осветило деятельность 12-го литовского батальона в Белоруссии{425}.
