Рафаил Мельников - Крейсер I ранга "Россия" (1895 – 1922)
"Россия " во время императорского смотра. Конец 1890-х гг.
Схема снятия "России" с мели между фортами Павел и Николай в период с 26 октября по 15 декабря 1895 г. Глубина указана в футах (1 фут = 0,3048 м)
Руководство работами принял на себя контр-адмирал В.П. Мессер, с 30 октября державший свой флаг на "России". С помощью землечерпательных снарядов вдоль левого борта крейсера к 11 ноября "выработали" ров глубиной 7,5- 8,5 м. Водолаз проходил по нему под всем днищем, местами освобожденном от грунта до среднего киля. Одновременно грунт выбирали и из-под правого борта. При каждом подъеме воды, рискуя сами сесть на отмели, к крейсеру подходили броненосцы "Адмирал Ушаков" и "Адмирал Сенявин". Сначала, подав 117-177-мм перлини на нос и корму, они пытались стащить крейсер лагом, обтягивая тросы до предела то вместе, то порознь. Когда это не удалось – крейсер шатался, кренился, но не двигался – переменили тактику: помогая себе тягой шпилей (тросы прикрепили к специально установленным мертвым якорям), корабли впряглись гуськом и все три разом давали ход машинам.
После очередной неудачи, оборвав уже несколько перлиней, 15 ноября броненосцы ушли в гавань: стало ясно, что выручить могли только землесосные работы. Отвергнув предложения оградить крейсер (для защиты ото льда в случае зимовки) сваями и бонами, В.П. Мессер на совещании 24 ноября поддержал предложение руководившего дноуглублением капитана корпуса флотских штурманов Ф.И. Престина: форсировать работу землесосов и особенно промывание грунта под днищем крейсера струями из отливных труб землесосов по принципу гидромонитора. Работы, несмотря на сомнения в связи с зимой, были продолжены. Вместе с трудившимися в две вахты экипажами землесосов большая нагрузка легла на выполнявших обследования в ледяной воде водолазов порта (в помощь им прибыла и водолазная школа флота во главе с ее начальником капитаном 2 ранга А.А. Кононовым) и команду крейсера.
Большие "партии" матросов "России" выводили на лед, чтобы вручную вырубать и очищать подходы к борту крейсера для землесосов, когда они вернулись для продолжения работ после исправления в Кронштадте. Машинная команда занималась профилактикой и устранением неполадок, обнаруженных в непривычных условиях ледовой навигации. Готовиться приходилось и к аварийной зимовке во льдах.
30 ноября оба вернувшихся для продолжения работ землесоса вошли в прорубленные для них каналы и возобновили свои поистине героические усилия, чтобы вызволить "Россию" из ледового плена. Все меньше и все более изрезанным мощными струями становился подводный остров, который, как показывали непрерывные водолазные промеры, еще держал на себе крейсер. К 4 декабря корабль, проседая в образовавшуюся слева впадину, накренился на 2,5°, затем начал появляться и дифферент: до 30 м длины крейсера с носа и с кормы были уже на чистой воде. Долгожданный час освобождения был близок.
На льду в 200 м от борта крейсера, соорудив мощную систему раскреплений с помощью брусьев, заделанных в тщательно вырубленных прорубях, установили три деревянных ручных шпиля: два с направлением тяги поперек корпуса, чтобы стаскивать крейсер в канал под бортом, и один – чтобы продвигать вперед по прорытому землечерпательными снарядами каналу на фарватер. Канал очистили и поставили вехи, на случай их сноса выставили под берегом вспомогательный створ. Приготовили и корабельные шпили, перлини с которых завели на ранее установленные в канале бочки на мертвых якорях. Все было предусмотрено как надо, оставалось выждать ближайшего подъема воды. Он начался с вечера 14 декабря, и в 2 ч ночи, когда уровень воды дошел до 0,19 м выше ординара, шпили привели в действие. К общей неописуемой радости, 12000-тонная махина крейсера начала медленно подаваться влево.
За ночь (завершение операции отложили до рассвета) "Россия" подвинулась в сторону на 25 м и почти столько же прошла вперед. Утром пароход кронштадтской крепостной артиллерии "Пушкарь" (обеспечивал обслуживание фортов крепости) и судно "Могучий" провели тотальную очистку льда в канале и на фарватере до Лесных ворот у входа в кронштадтскую Среднюю гавань. Осторожно действуя шпилями, начали продвигать крейсер вперед, постепенно разворачивая в канал на фарватер. Около 2 ч дня стало ясно, что крейсер уже на чистой воде.
В 4 ч он отдал якорь в Средней гавани против Николаевского дока.
Внутренние помещения крейсера 1 ранга "Россия". Конец 1890-х гг.
4. Морской парад на спитхэдском рейде
28 декабря 1896 г. крейсер окончил кампанию и, имея, по примеру "Рюрика", сокращенный комплект экипажа – 8 офицеров и 175 матросов, вступил в резерв. С прежней интенсивностью возобновились доделочные работы по всем частям корабля, в разгаре были монтаж всегда завершающих постройку систем вентиляции и водопровода; число рабочих (вначале их было около 300) постепенно увеличивалось – ставилась задача привести крейсер в полную готовность к 1 апреля 1897 г.
Не имея возможности войти в новый Александровский док (вступил в действие 19 октября 1896 г.), который нельзя было открыть из-за промерзшей конопатки по пазам батопорта, подводную часть крейсера обследовали, привлекая учеников-водолазов капитана 2 ранга А. А. Кононова. Водолазные беседки с водолазами протаскивали от борта до борта на подкильных концах через прорубленные вдоль всего корпуса майны. Наблюдения водолазов записывал по телефону водолазный офицер. В результате 48 подледных погружений установили, что медная обшивка местами смялась и кое-где был расщеплен фальшкиль. Однако скуловые кили и гребные винты не пострадали, и опасений состояние корпуса не вызывало.
В числе новых работ на крейсере было сооружение над крышей боевой рубки легкого командирского мостика с крыльями от борта до борта и с легкой застекленной рубкой, в которую выводились, но примеру англичан, приводы приборов управления кораблем. Этому помогла инициатива командира, еще в сентябре 1896 г. указывавшего на крайнюю ограниченность обзора с установленного по старинке позади фок-мачты носового мостика, чуть ли не со всех сторон окруженного выходами шахт элеваторов, 75-мм пушками и напорными цистернами водопровода. Мостик переделали, но трапы к нему, все еще не решаясь перейти на сталь, изготовили, как и прежде, из дуба.
Новым импульсом для ускорения работ стало известие о предстоящем походе "России" в Англию на торжества 60-летия царствования королевы Виктории. В конце апреля в Александровском доке подтвердилась установленная водолазами полная неповрежденность левого борта, исправили лишь участки деревянной и медной обшивок, проверили винты и руль, очистили кингстоны. Теперь о ставалось проверить почти не работавшие на ходу механизмы крейсера. Времени оставалось мало – по предварительным данным, собранным морским агентом капитаном 1 ранга И.К. Григоровичем, крейсеру следовало прибыть в Англию 20 июня. Несмотря на очередное из-за сильных восточных ветров обмеление кронштадтских рейдов (вода стояла на 0,23 м ниже ординара), контр-адмирал Н.И. Скрыдлов, поднявший на "России" свой флаг, спешил вывести крейсер на рейд. Надо было успеть провести испытания в море.
Бар Кронштадтского рейда предстояло чуть ли не переползать в слое ила. Сложным был и выход из гавани – когда-то просторной для 30-50-метровых кораблей Петра I, а теперь явно тесной для разворота в ней с помощью маломощных буксиров огромного почти 150-метрового крейсера. Делу помог командир учебного судна "Воин" капитан 2 ранга Е.Р. Егорьев. Он был до того помощником капитана над Кронштадтским портом и, хорошо зная особенности гавани и плавучие средства порта, добровольно, без колебаний взял на себя проведение этой рискованной операции. Все было сделано безукоризненно, несмотря на некоторые критические ситуации, включая и оборвавшийся в самый острый момент буксирный канат.
Докладывая (уже из Англии) об обстоятельствах выхода и испытаниях "России", а также и о непомерном риске для кораблей, к которому ведет экономия на портовых плавучих средствах, адмирал ходатайствовал о поощрении Е.Р. Егорьева за проявленный им образец настоящей "морской услуги", который мог бы помочь подъему духа "падающего у нас товарищества" *. Через командующего учебным отрядом Морского кадетского корпуса контр-адмирала А.Х. Кригера (недавнего командира "Рюрика") Е.Р. Егорьеву была объявлена "признательность управляющего Морским министерством".
19 мая на мерной кронштадтской линии на трехчасовом пробеге под бортовыми машинами" (до 74 об/ мин) средняя скорость составила 17,8 уз. При сообщенных бортовых винтах средняя машина (86 об/мин) обеспечила скорость против ветра 6,86 уз (была заметна вибрация корпуса, особенно в корме), при разобщенных бортовых винтах скорость увеличивалась соответственно до 9,84 (92 об/мин) и 10,34 (96 об/мин) уз. Разобщенные винты начинали свободно вращаться (до 25 об/мин) при 85 об/мин средней машины.
