Вячеслав Шацилло - Последняя война царской России
Завершающей крупной операцией 1915 года на Восточном фронте стал Свенцянский прорыв немецких войск, осуществленный с 9 по 19 сентября.
От внимания немецких генералов не ускользнуло то обстоятельство, что стык между новыми фронтами русских — Северным и Западным — прикрывался только двумя кавалерийскими отрядами, высланными от соседних армий этих фронтов. Германское командование решило незамедлительно прорвать фронт в этом месте и осуществить глубокий прорыв в направлении на Минск. Удар в стык двух фронтов наносил германский кавалерийский корпус, усиленный двумя отдельными дивизиями кавалерии и пехотой. Конные заслоны русских были отброшены к флангам их армий, и противник с боем взял железнодорожную станцию Ново-Свенцяны, а 18 сентября вступил в Вильно. Принятыми мерами продвижение 8-й и 10-й германских армий было остановлено, и российские войска отбросили немцев к озерам Свирь и Нарочь. Потеряв значительную территорию, российское командование все же с трудом стабилизировало фронт на линии Западная Двина — Двинск — Вилейка-Барановичи-Пинск.
Последнюю атаку на Юго-Западном фронте наши войска предприняли в декабре. Операция эта была проведена по просьбе союзников с целью отвлечь внимание австро-германцев от Сербии, армия которой вела неравные бои с врагом. Но эта акция российской 7-й армии закончилась неудачей — ее наступление на самом южном участке фронта не получило поддержки соседней 8-й армии. Случилось это по вине командования Юго-Западного фронта, не решившегося на нанесение удара войсками двух армий сразу. К тому же в русских войсках опять-таки самым негативным образом сказалась серьезная нехватка артиллерии и боеприпасов.
Подводя итоги действиям русской армии в ходе кампании 1915 года, следует подчеркнуть, что в целом события этого года на Восточном фронте знаменовали собой крушение плана Центральных держав на вывод России из войны. Успехи, одержанные армиями Германии и Австро-Венгрии в ряде операций, мало изменили общее стратегическое положение обеих коалиций. При этом одной из причин неудач российской армии в этой кампании было то, что ей пришлось вести борьбу с противником, не получая адекватной помощи от союзников по Антанте. Но это обеспечило Великобритании и Франции необходимое время для накопления военных сил и материальных средств.
Военные действия на западноевропейском театре в 1915 году в отличие от бурных событий на Восточном фронте носили совсем иной характер. Там образовался позиционный Западный фронт от побережья бельгийской Фландрии до границы со Швейцарией. Борьба противников приняла здесь характер действий за улучшение оборонительных позиций. На первый план воевавшие стороны выдвинули оборону. Здесь началась затяжная траншейная война.
Французский главнокомандующий Жоффр в инструкциях союзным войскам требовал создания такой прочной позиционной обороны, которая могла бы отразить новые удары противника и вместе с тем обеспечить союзникам возможность перехода к наступательным действиям.
Подобную задачу своим армиям ставило и немецкое командование. Фалькенгайн требовал «укрепления позиций настолько, чтобы их можно было, если потребуется, удерживать долгое время даже небольшими силами против наступления в несколько раз превосходящих сил»[101].Теперь вместо одной линии окопов, как это было в 1914 году, стали появляться две, а то и три. За первой линией обороны в 1-1,5 км воюющие стороны возводили новые оборонительные линии. Траншеи располагались всего в 100-150 метрах друг от друга, а окопы соединялись между собой разветвленной системой ходов сообщений. Под землей строились надежные укрытия для людей. Перед позициями устанавливались густые полосы проволочных заграждений. Построение такой линии обороны на Западном фронте повлекло за собой поиск новых форм прорыва сплошной обороны противника. У воевавших сторон появились новые инструкции для войск, в которых рекомендовались планомерные и методические действия. Теперь прорыв вражеской позиционной обороны, хорошо укрепленной в инженерном отношении, стал невозможен без сильной артиллерийской подготовки из орудий крупных калибров.
В начале февраля 1915 года Германия держала на Западном фронте семь армий и три армейские группы войск в составе 26 пехотных корпусов. В них насчитывалось 94,5 дивизии. Германское высшее командование весной сумело заметно улучшить управление своими силами на западе, отказавшись от промежуточных инстанций в системе командования армиями и армейскими группами. Общая численность немецких войск на Западном фронте достигала 1,9 млн. человек, 4000 легких и 1695 тяжелых артиллерийских орудий.
Вооруженные силы союзников по Антанте включали девять французских армий и одну группу войск — Лотарингскую — всего 73 пехотные и 10 кавалерийских дивизий. Англичане имели на материке две армии. В каждой из них было по три армейских и по одному кавалерийскому корпусу. Бельгийская армия состояла из шести дивизий, но пополнение ее резервистами исключалось, поскольку почти вся территория страны оказалась оккупированной немцами. Всего на Западном фронте в 111 дивизиях союзников насчитывалось 2,65 млн. человек, более 4000 легких и до 1600 тяжелых орудий. Антанта имела преимущество в силах и в инженерном оборудовании оборонительных позиций на северном участке Западного фронта. На остальных его участках соотношение сил и средств Антанты и Германии было примерно равным.
Оперативный план германского командования на западе в 1915 году сводился к прочному удержанию захваченных территорий Бельгии и Франции, но при этом предусматривалось проведение контрударов и небольших наступательных операций. По инициативе Фалькенгайна на западе был создан сильный резерв из 12 дивизий, а для широкого маневра этими резервными войсками в тылу каждой немецкой армии в полной готовности на ближайших железнодорожных станциях стояли дежурные поезда.
Накапливая силы и материальные средства, союзники во второй военной кампании провели несколько частных наступательных операций, которые должны были усилить линию их фронта перед будущими широкомасштабными наступательными действиями. Военное командование и кабинет министров Великобритании вообще отрицали возможность прорыва германской обороны до полного накопления необходимых резервов и материальных средств ведения войны.
На весну 1915 года союзники запланировали нанесение по германскому выступу двух сильных ударов: в Шампани силами 4-й французской армии удар наносился у Сен-Миеля; в Артуа — силами 10-й французской и 1-й британской армий у Арраса. Одновременно производились отвлекающие частные наступательные операции, по своим целям носившие местный характер. По сути, это были испытания новых методов прорыва сплошной позиционной обороны неприятеля и поиск новых форм наступления.
В операции в Артуа в марте, например, со стороны немцев участвовало 140 тыс. человек, со стороны союзников — около 250 тыс. человек. Прорыв германских укрепленных полевых позиций проводился на узком участке от 7 до 12 км. Пехотные дивизии союзников тоже наступали на небольшом фронте: всего в 1-1,5 км, имея здесь почти двойное превосходство над оборонявшимся противником. Артиллерийская подготовка прорыва неприятельской позиции длилась до 6 суток, причем для ее проведения союзным командованием привлекалось до 70 орудий на километр фронта. Напомним, что в военной кампании 1914 года плотность артиллерии на Западном фронте составляла 15-20 орудий на километр фронта[102].
Крайне медленно, по 3-4 км в сутки, продвигались вперед в ходе этой операции войска союзников. Окопы, захваченные французами днем, в ходе ночных контратак отбивались немцами. Германское командование успешно применяло свои подвижные резервы. Таким образом, наступательные операции не принесли союзникам ожидаемого успеха.
Это заставило их провести с 20 по 23 марта совещание в Шантийи на уровне военных министров и главнокомандующих французской и британской армий, где решался вопрос о реорганизации союзного командования на Западном фронте и устранении явных разногласий. Но этот злободневный вопрос в Шантийи так и не был позитивно решен — стороны согласились только на более тесную координацию своих военных усилий. Более того, представитель российского командования на совещание приглашен не был.
Германское имперское командование ответило на наступательные операции Антанты в Артуа и в Шампани атакой у Ипра. Впервые за всю историю человечества это наступление велось с применением нового боевого средства — химических отравляющих веществ в виде удушливого газа хлора. Немецкое военное руководство отводило этой операции важное место в плане активной обороны своего Западного фронта и готовилось к ней тщательно и скрытно, что ему вполне удалось.
Немцы и ранее использовали средства химического нападения в виде огнеметов и химических снарядов, но в ограниченных размерах. В Ипрской наступательной операции они впервые применили химическую газобаллонную атаку. Для нее был выбран изгиб в немецкой обороне севернее Ипра, на стыке 2-й британской армии и 20-го французского корпуса. Равнинная местность и северо-западные ветры в этом районе благоприятствовали проведению газовой атаки.
