Алексей Лебедев - У истоков Черноморского флота России. Азовская флотилия Екатерины II в борьбе за Крым и в создании Черноморского флота (1768 — 1783 гг.)
Но если в пределах Воронежской губернии, где размещались верфи, сухопутные дороги являлись, хотя и в незначительной мере, применимыми, то для перевозки грузов к Азову и Таганрогу был пригоден только Дон!
Заслуживает, на наш взгляд, внимания и такой психологический момент: вместо привычных для русского человека лесов здесь была бескрайняя степь, к тому же приобретавшая с августа, под влиянием летней жары, однотонный соломенно-бурый цвет.
Важным дополнением картины было то, что здесь сильное распространение получили различные тяжелые инфекционные заболевания — от лихорадки до чумы. Это серьезно увеличивало и без того немалую смертность среди личного состава флотилии.
Ко всему вышесказанному нужно добавить, что район устья Дона — побережья Таганрогского залива бык достаточно удаленным от баз снабжения и при этом труднодоступным и малоосвоенным.
Таковы были условия, в которых русским морякам и мастеровым предстояло создать Азовскую флотилию. И хотя обычно исследователи не придают этому фактору большого значения, однако, на наш взгляд, он достаточно весом, чтобы хотя бы кратко остановиться на нем.
Подведем итоги изложенного в данной главе: ни Россия, ни Турция к войне оказались не готовыми (первая в меньшей степени, вторая — в большей); военно-экономический потенциал Российской империи значительно превосходил аналогичные показатели Оттоманской Порты; международная обстановка, даже при наличии серьезных угроз, в целом благоприятствовала России; несмотря на многочисленные проблемы, Турция обладала рядом существенных преимуществ, что изначально не делало для России войну легкой прогулкой, особенно на фоне предшествующих неудач; правительство России сумело грамотно извлечь уроки из предшествующего опыта при планировании и организации начинавшихся военных действий (особенно эффектно выглядят решения о подготовке морских ударов по Турции, как в Архипелаге, так и на Азовском море, причем, судя по всему, оба они начали созревать еще задолго до начала самой войны); условия, в которых предстояло создавать Азовскую флотилию, ставили перед моряками и мастеровыми серьезные проблемы, и для их преодоления требовались колоссальные усилия.
Глава II.
Создание и корабельный состав Азовской флотилии в Русско-турецкой войне 1768–1774 гг.
Создание и корабельный состав Азовской флотилии
Как указывалось выше, 7 ноября 1768 г. Екатерина II повелела контр-адмиралу А.Н. Сенявину провести с Адмиралтейств-коллегией совет по организации донской экспедиции, а 9 числа того же месяца дала высочайший указ Адмиралтейств-коллегий о поручении адмиралу этой экспедиции.{258} 9 ноября стало днем рождения Азовской флотилии.
Поскольку предстояли колоссальные по объему работы, А.Н. Сенявин сразу же проявил энергию. Наличие у Адмиралтейств-коллегий необходимой информации позволило ему ознакомиться с ситуацией сразу после назначения, находясь еще в Петербурге (где он пробыл до середины января 1769 г., занимаясь решением организационных вопросов), что в итоге способствовало быстрой выработке необходимых мер.
Уже по первым данным А.Н. Сенявину стало очевидно: начинать нужно с восстановления сильно разрушенных верфей, где уже велось судостроение в годы существования Азовского флота Петра I и Донской флотилии П.П. Бредаля, а при них, как написал Сенявин в докладе Екатерине II от 14 ноября 1768 г.: «…Магазинов, мастерских покоев и служительских светлиц, также и прочего строения, которое неминуемо должно быть при адмиралтействе».{259} В начале было решено восстановить верфи в Таврове и на Икорце. Также предстояло провести большой объем других работ (гидрографические изыскания на Дону и в Таганрогском заливе, что имело большое значение для судостроения флотилии, выбор и обустройство базы, организация снабжения флотилии и тому подобное), не считая самого главного — строительства кораблей! Делать все это надо было в сложных условиях и как можно быстрее.
Между тем, 18 ноября 1768 г. последовали два высочайших указа Екатерины II. Первым из них определялась первая судостроительная программа Азовской флотилии, соответствовавшая пока оборонительной задаче — защите дельты Дона, для чего предписывалось достроить 5 указанных выше прамов, «построя к ним потребное число мелких судов», да сверх того еще до 60 вооруженных лодок.{260}
По второму же высочайшему указу «в Тавров и тамошние адмиралтейства» направлялся генерал-кригс-комиссар И.М. Селиванов «для приготовления там лесов и к строению судов разной величины и для возобновления, как нужных магазинов, так и прочих потребных строений».{261} Таким образом, было назначено лицо, которому поручалось непосредственное руководство организацией и проведением работ по восстановлению верфей, а также судостроение в Азовской флотилии. Немного позднее, 7 января 1769 г., он был подчинен командующему флотилией А.Н. Сенявину, в результате чего в руках последнего оказались сосредоточены и предстоящая деятельность флотилии, и главное руководство ее строительством. Кроме того, в связи с очевидной невозможностью при помощи прамов и военных лодок вести боевые действия на Азовском море, последним пунктом второго указа Екатерины II от 18 ноября 1768 г. Адмиралтейств-коллегий предписывалось, употребив «…всевозможное старание примыслить род вооруженных военных судов, коими бы против тамошних (турецких. — Авт.) морских судов с пользою действовать могли (т. е. речь шла о судах, способных вести боевые действия на море. — Авт.)», для чего коллегия должна была привлечь вице-адмирала Г.А. Спиридова и контр-адмирала А.Н. Сенявина, «ибо первый в нужных местах сам был, а второму действовать».{262} Иными словами, данный пункт указа Екатерины II ориентировал на создание таких судов, которые могли бы противостоять турецкому флоту в море, что являлось первым фактом, говорящим о желании правительства России сформировать морское, а не речное соединение, т. е. фактически нечто большее, чем флотилия.
Выполнение предписанного началось без промедления. Уже к 15 декабря 1768 г. были полностью решены вопросы по первой судостроительной программе: определено количество гребных судов к прамам, уточнены конструкции судов, их вооружение и оснащение. К 5 прамам, по определению Адмиралтейств-коллегий и А.Н. Сенявина, должны были быть построены «по две ординарных десяти весельных шлюпки и по одному большой препорции баркасу… у каждого прама, да к тому для внезапных нужд… двенадцати весельные две шлюпки (для всех пяти прамов. — Авт.)…».{263}
Сами прамы, заложенные в мае 1739 г. и имевшие длину 115 футов (по верхней палубе), ширину 35 футов (без досок обшивки) и глубину интрюма 5 футов 4 дюйма, были двухдечными, плоскодонными и «четырехугольными» судами.{264} Парусного вооружения они не должны были иметь, так как еще при закладке планировались несамоходными, что было вновь подтверждено. Артиллерийское вооружение прамов предполагалось в составе 44 орудий (по 22 на каждом деке), калибр которых должен был быть 24-фунтовым на нижнем деке и 8-фунтовым — на верхнем (орудия для вооружения прамов предписывалось взять из имеющихся на месте, почему Адмиралтейств-коллегия в принципе разрешала А.Н. Сенявину в случае, если нужного числа данных орудий не будет найдено на месте, заменить их по согласованию с ней на другие, имеющиеся в наличии).{265}
Что же касается 60 военных лодок, то они должны были выглядеть следующим образом. В докладе, поданном Адмиралтейств-коллегией Екатерине II 10 декабря 1768 г. и утвержденном последней, говорится, что устройство этих лодок придумано «с наилучшим к способнейшему при тамошних водах плаванию и действию против прежних островских лодок в конструкции расположением и укреплением».{266} То есть фактически речь идет о несколько усовершенствованных и «укрепленных» островских лодках с вооружением из двух 3-фунтовых пушек (по одной на носу и корме) и шести 1-фунтовых фадьконетов по бортам (вооружение фальконетами было произведено дополнительно для «большего успеха к действию»).{267} Лодки планировались длиной 62, шириной 14 и с глубиной интрюма 5,5 футов. Каждая военная лодка должна была иметь по две съемные мачты, оснащенные парусами и такелажем «против шлюпочной оснастки». На борт такая лодка могла брать до 50 человек.{268}
Тем временем решился вопрос о том, какими судами флотилия А.Н. Сенявина должна была вести боевые действия на море. Вначале Адмиралтейств-коллегия рассмотрела следующие варианты судостроительных программ для флотилии. Первая включала 10 24- и 30-пушечных фрегатов, 2 бомбардирских корабля, а также 10 18- и 10 16-баночных галер. Вторая же предусматривала постройку 20 16- и 12-баночных галер (по 10 каждого вида), 5 бригантин, 5 палубных ботов и необходимого к ним числа мелких судов.{269} Но в итоге обе программы были ею же и отклонены из-за сложных гидрографических условий Дона, его дельты с баром и Таганрогского залива. Тем не менее, они, безусловно, являются новым свидетельством изначально больших планов Петербурга относительно создаваемой флотилии.
