Борис Давыдов - Советские ПТР. Неизвестное об известном
Руководство завода №2 также высказало свое мнение, заявив, что технологическое оборудование и затраты времени для изготовления ПТРР и ПТРВ примерно одинаковы. Было указано, что обработка деталей для ПТРВ проще, несмотря на большее их количество. Правда, отметили, что для обработки коробки ПТРВ из-за ее больших размеров требуются крупные токарные и расточные станки. Для заготовки этой коробки также нужна специальная толстостенная труба длиной 190 см. По мнению завода, производственная сборка и отладка ПТРВ была также менее сложна и требовала меньше времени, хотя выводы были сделаны на основе первого образца ПТР Владимирова, а не второго, проходившего сравнительные испытания.
Распоряжением КО от 17 июня 1940 г. была создана комиссия по проверке ПТРР и ПТРВ под председательством начальника УСВ Склизкова. Повторные полигонные испытания были проведены с 26 июня по 2 июля. ПТРВ изготовили для испытаний по чертежам опытного образца, а ружье конкурента взяли из серии в 50 единиц с завода №2. В ходе испытаний у ПТРВ выявили недопустимо большую отдачу, сильно утомлявшую стрелка. Отсутствие приклада также признали неудобным. ПТРР при стрельбе засыпало стрелка песком, пылью, мелкой травой и обдавало горячими газами, что сильно затрудняло стрельбу. При принятии на вооружение ПТРР в комплекте к нему был предусмотрен брезентовый чехол-подстилка для крепления к грунту под дульным тормозом (не трудно представить, как второй номер в бою под огнем перемещает этот брезент при изменении направления стрельбы или смене огневой позиции!). ПТРР было чувствительно к запылению, при этом заклинивало его подвижную систему. У него было 70% задержек с сухими патронами заводского изготовления, а у ПТРВ — 17%. При стрельбе патронами, покрытыми слоями парафина и лака, ПТР работали лучше. Автоматика ружья не работала при упоре его в массивную неподвижную опору, а также совсем без упора, на весу.
В итоге комиссия сделала вывод, что ружья испытания не выдержали и их необходимо доработать, прежде всего, для стрельбы нормальными, непарафинированными патронами, и устранить неэкстракцию гильз. Комиссия отметила хорошую живучесть деталей, особенно стволов, которая увеличилась в 1,5 раза по сравнению с предыдущими испытаниями, Отметили необходимость доработки и патрона. В конце протокола была фраза: «С актом комиссии ознакомлен и с выводами согласен» и стояли личные подписи Владимирова и Рукавишникова. Через несколько недель, 26 июля 1940 г., КО принял постановление, гласившее: «ПТР 14,5 мм и боеприпасы к нему с вооружения снять и производство прекратить».
Здесь уместно вернуться к расхожему мнению, что ПТРР сняли с вооружения из-за того, что оно, по мнению маршала Кулика, не способно пробить броню неких новых немецких танков. Действительно, Зам. наркома обороны по вооружению не раз заявлял об усилении бронирования танков. Например, на совещании хозяйственного актива НКВ в январе 1941 г. он сказал: «Враг изобрел втихомолку такую броню, которую не пробивала бронетанковая французская пушка». Но заметьте, что ни в ходе разбирательства по письму Владимирова, ни в рекомендациях комиссии по повторным испытаниям не было ни слова о недостаточной бронепробиваемости ПТР. Более того, и снятое с вооружения ПТРР, и его конкурент ПТРВ продолжали активно дорабатываться, но не в направлении увеличения их бронепробиваемости. Полагаю, что демонизация роли Кулика в этом вопросе является одним из мифов, кочующих из издания в издание.
Не совсем ясно, всю ли партию в 50 ПТР Рукавишникова успели сделать на заводе №2 в Коврове. По отчетам, отгружено ГАУ 14 штук, а патронным заводам №46 НКВ и №3 — соответственно два и одно ПТР. Всего 17 ПТРР и одно ПТРВ для испытаний. С завода №74 в Ижевске успели отгрузить в Ковров 1642 ствола для ПТРР, а на заводе №46 в Кунцево выпустили 600 тыс. 14,5-мм патронов. Завод №3 в Ульяновске также принимал участие в производстве 14,5-мм патронов, но, вероятно, не успел наладить их серийный выпуск.
Рис. 8. БаС-2 — опытное 14,5-мм ПТР Бачина–Светличного. Завод №74, г. Ижевск, 1940 г.Продолжалась доработка имеющихся ПТР и разработка новых. Например, в плане опытных работ ОКБ-15 на 1941 г. было предусмотрено 14,5-мм ПТР со сроком сдачи в июле. За счет госбюджета на это выделялось 250 тыс. руб. На заводе №74 в 1940 г. разработали 14,5-мм ружье БаС-2 главного конструктора завода Бачина и Светличного (рис. 8). Его автоматика работала за счет энергии пороховых газов, отводимых через специальное отверстие в канале ствола. Запирание производилось посредством перекоса затвора вниз. Уделялось внимание и боеприпасам. Так, оценке подвергся 7,92-мм патрон от трофейного польского ПТР.
В конце 1940 — начале 1941 гг. были проведены испытания модернизированного ПТР Рукавишникова. В акте НИПСВО по их результатам ружье получило положительное заключение. В июне на НИПСВО были проведены параллельные испытания БаС-2 и двух доработанных образцов ПТР Рукавишникова. БаС-2 испытания не выдержало из-за недостаточной бронепробиваемости, большой энергии отдачи, малой живучести и неотработанной подачи патронов из магазина. ПТР Рукавишникова в отчете НИПСВО от 23 июня 1941 г. было рекомендовано для принятия на вооружение. По сравнению с образцом 1939 г., ПТР было доработано и несколько изменено, но дало 3,6% задержек, причем, в основном, смазанными патронами.
Возможно, на выводы НИПСВО повлияло то, что примерно в мае 1941 г. Рукавишников направил жалобу в ЦК ВКП (б) тов. Маленкову. В ней описывались плохие условия для его конструкторской работы на НИПСВО, которая к тому же дает основания «конкурентам» обвинять полигон в пристрастности к образцам Рукавишникова. Конструктор полагал, что при принятии в 1940 г. решения о снятии его ПТР с производства были преувеличены отрицательные стороны ружья и преуменьшены положительные. На конструкцию оружия работниками завода №2 и наркомата списывались недостатки производства и его организации, они же выступали за повторные испытания.
Рукавишников писал: «Правда, протащить систему Владимирова и на этот раз не удалось, так как в ней выявлена полная невозможность ее дальнейшей доработки и опасность для самого стреляющего, но зато удалось окончательно сорвать систему Рукавишникова, использовав „теорию“ непригодности ружей для борьбы против бронесил противника, В результате наша пехота осталась без противотанковых ружей, а армии воюющих стран, имея не плохую противотанковую артиллерию, одновременно и с успехом используют ружья, несмотря на то, что они значительно хуже наших». Напомню, что ни в одном из изученных мною архивных материалах не ставилась под сомнение способность ПТР бороться с танками.
Причинами плохих результатов испытаний его ПТР конструктор считал патроны и ружье заводского изготовления, чего не было с опытными ружьями и патронами, сделанными на НИПСВО. Доработанное облегченное ружье с улучшенным дульным тормозом дало хорошие результаты по отчетам НИПСВО за декабрь и январь 1941 г. Рукавишников полагал, что, доработав гильзу патрона по чертежу НИПСВО и снабдив его новыми элементами (сердечник и порох), можно будет достигнуть пробивания брони, значительно превышающей 40–50 мм. Он просил модернизировать 20–30 штук его ПТР, находящихся на консервации на заводе №2, и передать их на полигонные и войсковые испытания. Жалобу, очевидно, направили для рассмотрения в СНК, потому что в копии сохранилась резолюция зам. председателя Н. Вознесенского от 3 июня: «тт. Ванникову и Кулику (лично). Прошу сообщить Ваше заключение о „ПТР“ Рукавишникова и вообще о жалобе т. Рукавишникова». Там же была и резолюция нового Наркома вооружений Д. Устинова (Б. Ванников 6 июня был арестован) от 16 июня: «т. Барсукову. Нужно дать мне все материалы по этому вопросу, в том числе решение НКО».
Справки по ПТР стали составлять в тот же день. Памятное всем 22 июня 1941 г. и последующие тяжелые дни отмечены в архивных документах НКВ активной перепиской по ПТР Рукавишникова — от истории его разработки до проектов принятия на вооружение вновь. Были приведены соображения по организации производства 50 тыс. ПТР в год, Нарком Устинов 5 июля направил Вознесенскому проект постановления о принятии на вооружение ПТР Рукавишникова. Поскольку НКВ на своих предприятиях не мог обеспечить это производство без ущерба для выпускаемой продукции, то предлагалось разместить изготовление ПТР Рукавишникова на заводе им. Фрунзе НК общемаша в г. Шуе, а ружью присвоить наименование «14,5-мм ПТР образца 1941 г.» Планировался выпуск в 1941 г. 5 тыс. штук, а в сентябре — первых 200 штук. На заводе №3 в Ульяновске предполагали организовать производство 14,5-мм патронов по чертежам НИПСВО, в том числе с сердечником из керамических сплавов, На письме есть резолюция: «Вызвать 6.7 т.т. Устинова, Паршина и Горемыкина. 14 часов». Последние — наркомы общемаша и боеприпасов. Еще в одном проекте от 20 июля Устинов предлагал начать производство ПТР Рукавишникова на заводе «Автотрактородеталь» в Саратове, передав его в НКВ.
